(Амираму)
Отвергаешь иуду в своей голове,
Отвергаешь убийство в высокой траве
Оправданий и масок,
Но и сам ты виновен, как тысячи нас,
И душа многотонна и, словно фугас,
Опасается встрясок.
О, не плачь у стены, мой прекрасный собрат,
Будет солнце твое квадрильоном карат
Пламенеть за плечами,
Но как только падешь до вселенских обид -
Потеряешь божественный разум и вид
И потухнешь очами.
Как сухая земля отстает от подошв,
Так от сердца пускай отторгается ложь
Неучастьем в дороге.
Если ты не скотина, не раб полевой -
Подчинит твое сердце атаке живой
Мысль о Боге.
Пусть тебя осветляет живая вода,
Пусть навеки блистает на небе звезда
И поют человеки,
Словно дети на крыше избы ледяной -
Поднимаются выше ступенькой одной,
Устремляются к Мекке.
Отвергаешь убийство в высокой траве
Оправданий и масок,
Но и сам ты виновен, как тысячи нас,
И душа многотонна и, словно фугас,
Опасается встрясок.
О, не плачь у стены, мой прекрасный собрат,
Будет солнце твое квадрильоном карат
Пламенеть за плечами,
Но как только падешь до вселенских обид -
Потеряешь божественный разум и вид
И потухнешь очами.
Как сухая земля отстает от подошв,
Так от сердца пускай отторгается ложь
Неучастьем в дороге.
Если ты не скотина, не раб полевой -
Подчинит твое сердце атаке живой
Мысль о Боге.
Пусть тебя осветляет живая вода,
Пусть навеки блистает на небе звезда
И поют человеки,
Словно дети на крыше избы ледяной -
Поднимаются выше ступенькой одной,
Устремляются к Мекке.