Оро...
Проводила первое занятие по древнеиндийской письменности, и произошла забавная штука. Вместо того, чтобы излагать подготовленный "академический" материал, Остапа понесло. Забив на записи, Остап изложил, что письменность брахми пришла на территорию современной Индии "в одной упряжке" с тем самым языком, который называют ведийским санскритом, следуя из одного извода, то есть, в точности из того же места. Пришла тем же путем и в состоянии примерно такой же зрелости (ну, может, письменность чутка помоложе, и конечно, по дороге она претерпела трансформацию, но уж точно не зародилась в районе Пакистана "за 6 столетий до нашей эры", как принято считать, опираясь на материальные данные). И что никаким боком брахми не выводится ни из арамейской, ни из дравидской письменности: их источники принципиально разные. "По дороге из Гипербореи", от своего извода, эта ветвь письма поэтапно "отпечатывалась" в разных местах следования в той форме, какую имела на тот момент, и в этих местах продолжала развиваться - или не развиваться, оставаясь "сакральной" - уже из поставленной "реперной точки": отсюда руника, черты-резы и все такое. А само "главное русло" по пути продвижения трансформировалось, и в какой-то момент возникла система брахми. В этой форме письмо дошло до территории тогдашней Бхараты. "Разворот" направления письма (оно становится "слева направо") объясняется в рамках расовой эволюции, а гораздо позднее появившаяся в индийском письме матрика, возможно, выражает собой подведение черты под определенным этапом значения и задач "письменной речи": неким барьером, выраженным графически, подчеркивается отделение земли текста от неба Текста, "теперь вся ответственность на вас, ребята-писатели". На переломе эпох графемы брахми трансформировались в те, что можно видеть в современной индийской письменности в общем и целом, также имея на то объективную причину: в связи с "выходом" письменности из "сакрального пространства" "в мирской свет" встала необходимость ослабить ту конкретно сильную вибрацию, которую несли в себе символы брахми - она была способна разрушительно воздействовать на неподготовленное массовое сознание. И о роли субъекта по имени Панини в развитии данной ветви арийского языка: практически описав предельную форму "гирвана бхаша" и зафиксировав это предельно дифференцированное состояние материи речи, Панини фактически определил возможность синтезировать (конструировать) на этом языке "произвольные тексты". Тем самым он установил точку разворота, перехода пути развития "письменной речи" с инволюционной дуги на эволюционную (грубо говоря, до этой точки текст был тем, что "нисходило", "опускалось сутратмически", объективно, было предназначено только для передачи и восприятия). Плюс к этому, Панини разработал "язык описания языка": язык второго уровня. А главное, Панини, "просеяв язык сквозь сито, как прожаренное зерно" и тем "придав ему форму" (РВ. 10. 71. 2 - 3), сохранил для будущего саму матрицу "гирвана бхаша" в виде его принципов и законов. Благодаря ему этот ключ не утрачен.
Пока внутреннего "Остапа несло", мой собственный мозг комментировал эту новую для него информацию неинтеллектуальным, но ёмким "ух ты!" Разбираться, простит ли меня дух академика Зализняка, и не вселился ли в меня дух академика Фоменко (тут я очень надеюсь, что не) что за карму я на себя взвалила, в приступе вдохнвения изложив все это студентам, буду завтра, а пока запишу, чтобы не забыть.