(no subject)
о судьбоносных встречах, кстати.
классе в седьмом у меня была подруга Саша, на год старше меня, темно-русая, коротко стриженная, очень высокая, ужасно, кошмарно худая, костлявая даже, очень бледнокожая, с высокими костистыми татаро-монгольскими скулами и низким голосом. Саша "писала". какие-то отрывки из ее стихов я и сейчас помню: "раскрылся купол поцелуя над .. высохшей рекою // ... // над ними чайки пальцев белых кричат о чем-то в обезлюдье // хоронят голубые губы, хоронят голубые лодки и ищут рыб - находят облака."
я тоже решила "пописать", и на каникулах накатала целую тетрадь в клетку 48 листов - современный роман из жизни школьников, ну типа, она встретила его, а он встретил ее, представился и изящно шаркнул ногой в модной кроссовке "пума". осенью я показала роман Саше, Саша внимательно прочитала начало, сдувая падающую ей на нос щекотную челку, а потом, подняв на меня глаза - ярко-голубые, кстати, и я больше не встречала людей с такими голубыми глазами, и у Саши они как будто отражались еще и в подглазьях - подглазья у Саши были синие, так под очень тонкой белой кожей просвечивали сосуды - тихо и твердо сказала: "...зачем это? никогда так больше не пиши."
и так тогда стало, что я мгновенно, в форме озарения, пережила в ощущениях некие важные вещи относительно формы и содержания текста, а главное - причины, провоцирующей его возникновение. и с тех пор - никогда.
классе в седьмом у меня была подруга Саша, на год старше меня, темно-русая, коротко стриженная, очень высокая, ужасно, кошмарно худая, костлявая даже, очень бледнокожая, с высокими костистыми татаро-монгольскими скулами и низким голосом. Саша "писала". какие-то отрывки из ее стихов я и сейчас помню: "раскрылся купол поцелуя над .. высохшей рекою // ... // над ними чайки пальцев белых кричат о чем-то в обезлюдье // хоронят голубые губы, хоронят голубые лодки и ищут рыб - находят облака."
я тоже решила "пописать", и на каникулах накатала целую тетрадь в клетку 48 листов - современный роман из жизни школьников, ну типа, она встретила его, а он встретил ее, представился и изящно шаркнул ногой в модной кроссовке "пума". осенью я показала роман Саше, Саша внимательно прочитала начало, сдувая падающую ей на нос щекотную челку, а потом, подняв на меня глаза - ярко-голубые, кстати, и я больше не встречала людей с такими голубыми глазами, и у Саши они как будто отражались еще и в подглазьях - подглазья у Саши были синие, так под очень тонкой белой кожей просвечивали сосуды - тихо и твердо сказала: "...зачем это? никогда так больше не пиши."
и так тогда стало, что я мгновенно, в форме озарения, пережила в ощущениях некие важные вещи относительно формы и содержания текста, а главное - причины, провоцирующей его возникновение. и с тех пор - никогда.