Пост прокрастанаций и вдохновений
Мне хочется делиться тем, чем, говорят, нельзя делиться: записками из процесса.
Я не знаю еще, что родится. Это опасное творческое решение, что должен родиться рассказ (а если хочет родиться что-то еще?). Тесто квасилось давно-но готово ли оно? Готова ли повариха?
Я разговаривала со студенткой, которую мы всем департаментом тащили к выпуску. Ее ментор утверждала, что студентка эта гений. Гений заваливала дедлайны, исчезала на семестры, выныривала в неудобных местах. Я поделилась с этой почти выпускницей своей проблемой: Каждый дедлайн, пока я сама была студенткой, давался мне ведрами умерших нервных клеток-утекающими из системы в прямом смысле через слезы, пот и кровь. Я рассказала этой студентке, как вместо того, чтобы писать критическое эссе, я читала книги про прокрастинацию. И в одной из этих книг, коротким абзацем, говорилось, что мы, прокрастинаторы, не хотим знать о себе правды. Мы отказываемся видеть свое отражение-любой ценой саботируем себя в ситуациях, требующих от мира реакции на нас.
Прокрастинация-отличный способ самосаботажа. Тянешь до последнего, чтобы на настоящую работу не хватало времени-и таким образом именно ты контролируешь message: «Получилось плохо, потому что у меня не было достаточно времени, чтобы сделать хорошо.» Удобно: такой ответ приятнее, чем получить от внешнего мира недотягивающую оценку на полное, по уши, вложение.
Я не похвасталась той студентке, что я ввязалась снова в дедлайны. Я мычала своему новому ментору (которая меня младше лет на пять) как меня блокируют дедлайны, а правда вот в чем: что вторая часть процесса ("заканчивание") настолько меня убивает, что я не просто саботирую себя, я готова умереть, только бы не заканчивать, не принимать "окончательных" решений.
Я сталкиваюсь с этим каждый раз, в каждом цикле: радость идеи, радость техническим идеям-наблюдение за тем, как я убиваю все идеи, как в итоге я готова согласиться на любую отмазку, только бы не заканчивать, только бы не принимать решений. Сейчас я закончу-на силе воле, или разболтаю себя так, чтобы проскочить этот момент. Я знаю это. Но-
Технически и психологически трудно вот что: Сначала именно этот рассказ пришел ко мне как письмо. Писать письмо так просто-даже если это письмо воображаемому другу, так что эта идея кажется обманом. Если так просто, то возьми и напиши, говорю я себе. Когда я пишу письмо, моя героиня стоит у окна и смотрит на облака, которые напоминают ей о прошлом. Зачем тогда письмо? Сделай все в настоящем. Пусть все происходит в настоящем!
А как же письмо? Обижаюсь я сама на себя. Оказывается, героиня, которая смотрит на облака, для меня важнее, чем то прошлое, которое ей напоминают эти облака. Но, блин, облака! Это такое отстраненное, из наших ненастоящих жизней, в которых мы прячемся за любимым романом Достоевского….
Мне стыдно за мою героиню. Я читаю гениальный роман Идры Нови, и со своим рассказом не могу двинуться дальше. Я этот раз я пообещала себе, продолжать во что бы то ни стало. В ответ, вселенная подкидывает мне книжки и намеки. Вдохновения.
Книжка, подкинутая вселенной в нужный момент: Пэт Шнайдер, «Писатель как художник» (другое издание--Writing Alone and With Others):люблю каждое слово в этой книге. Пэт Шнайдер пишет, что каждый из нас, кто способен рассказать историю другу-писатель.
Урок, за который я хватаюсь: Я принимаю за правду, что я могу это сделать. Я могу написать что-то, у чего есть начало, середина и конец-в том виде, в котором именно я именно сейчас могу это написать.
Вот что нужно сделать, советует Пэт Шнайдер:
1) выделить время для своего искусства
2) звучать все больше и больше как ты сама;
3) экспериментировать, играть, рисковать, быть смелой
4) верить в свежесть, жизнеспособность и важность твоего собственного опыта и воображения
5) практиковаться-так, чтобы научиться распознавать свой собственный голос, расширить диапазон своего голоса--как певец, который учится петь ниже и выше, как художник, который увеличивает количество цветов в своей палитре.
6) Верить в себя как в художника-в-процессе, защищать себя от всех и всего, что подрывает эту веру.
7) Наблюдать
8) Запоминать
9) Придумывать
10) Найти других и поддерживать с ними контакт-таких же писателей-художников, как и ты-интимное сообщество поддержки, людей, которые могут ответить честной критикой, дать тебе силу, вдохновить тебя на новую работу.
Я перевожу это все, записываю и делюсь этим, чтобы самой себе напомнить, что я на правильном пути. «Экспериментировать, играть, рисковать, быть смелой». «Верить в собственный опыт». «Наблюдать»….
Вторым знаком прилетает в почту манифест из рассылки американского актера Джоша Пейса. Перевожу для вдохновения тех, кому это сейчас нужно, и потому что прокрастинирую.
Мой дорогой друг,
В трудные времена-что требуется от художника?
Чтобы она говорила из своей правды. Чтобы он творил из своей души.
Чтобы каждый звук, каждое движение, каждое слово, каждый образ предлагался как последнее, что сделает художник на этой земле.
Массы обращаются к художнику за знаком, подтверждением, чувством признания.
Массы обращаются к художнику, чтобы вспомнить, что они не одни.
Массы надеются и молятся, только чтоб художник всегда создавал из места честности.
Честности, которая позволяет нам чувствовать себя в безопасности. Напоминает нам, что мы все соединены друг с другом, на уровне вне логики.
Люди ищут в художнике подтверждения своего права быть смелыми.
Художник должен быть смелым.
Достаточно смелым, чтобы стоять в свете неизвестности и творить в полную силу.
Я хочу вдохновить тебя творить каждой клеткой твоего тела.
Это твое право, твоя обязанность.
Я смотрю на тебя-как ты есть-с уважением и восхищением: я поскорее хочу узнать, чем ты поделишься с голодными массами, готовыми к твоей правде.
Go get it!
Я не знаю еще, что родится. Это опасное творческое решение, что должен родиться рассказ (а если хочет родиться что-то еще?). Тесто квасилось давно-но готово ли оно? Готова ли повариха?
Я разговаривала со студенткой, которую мы всем департаментом тащили к выпуску. Ее ментор утверждала, что студентка эта гений. Гений заваливала дедлайны, исчезала на семестры, выныривала в неудобных местах. Я поделилась с этой почти выпускницей своей проблемой: Каждый дедлайн, пока я сама была студенткой, давался мне ведрами умерших нервных клеток-утекающими из системы в прямом смысле через слезы, пот и кровь. Я рассказала этой студентке, как вместо того, чтобы писать критическое эссе, я читала книги про прокрастинацию. И в одной из этих книг, коротким абзацем, говорилось, что мы, прокрастинаторы, не хотим знать о себе правды. Мы отказываемся видеть свое отражение-любой ценой саботируем себя в ситуациях, требующих от мира реакции на нас.
Прокрастинация-отличный способ самосаботажа. Тянешь до последнего, чтобы на настоящую работу не хватало времени-и таким образом именно ты контролируешь message: «Получилось плохо, потому что у меня не было достаточно времени, чтобы сделать хорошо.» Удобно: такой ответ приятнее, чем получить от внешнего мира недотягивающую оценку на полное, по уши, вложение.
Я не похвасталась той студентке, что я ввязалась снова в дедлайны. Я мычала своему новому ментору (которая меня младше лет на пять) как меня блокируют дедлайны, а правда вот в чем: что вторая часть процесса ("заканчивание") настолько меня убивает, что я не просто саботирую себя, я готова умереть, только бы не заканчивать, не принимать "окончательных" решений.
Я сталкиваюсь с этим каждый раз, в каждом цикле: радость идеи, радость техническим идеям-наблюдение за тем, как я убиваю все идеи, как в итоге я готова согласиться на любую отмазку, только бы не заканчивать, только бы не принимать решений. Сейчас я закончу-на силе воле, или разболтаю себя так, чтобы проскочить этот момент. Я знаю это. Но-
Технически и психологически трудно вот что: Сначала именно этот рассказ пришел ко мне как письмо. Писать письмо так просто-даже если это письмо воображаемому другу, так что эта идея кажется обманом. Если так просто, то возьми и напиши, говорю я себе. Когда я пишу письмо, моя героиня стоит у окна и смотрит на облака, которые напоминают ей о прошлом. Зачем тогда письмо? Сделай все в настоящем. Пусть все происходит в настоящем!
А как же письмо? Обижаюсь я сама на себя. Оказывается, героиня, которая смотрит на облака, для меня важнее, чем то прошлое, которое ей напоминают эти облака. Но, блин, облака! Это такое отстраненное, из наших ненастоящих жизней, в которых мы прячемся за любимым романом Достоевского….
Мне стыдно за мою героиню. Я читаю гениальный роман Идры Нови, и со своим рассказом не могу двинуться дальше. Я этот раз я пообещала себе, продолжать во что бы то ни стало. В ответ, вселенная подкидывает мне книжки и намеки. Вдохновения.
Книжка, подкинутая вселенной в нужный момент: Пэт Шнайдер, «Писатель как художник» (другое издание--Writing Alone and With Others):люблю каждое слово в этой книге. Пэт Шнайдер пишет, что каждый из нас, кто способен рассказать историю другу-писатель.
Урок, за который я хватаюсь: Я принимаю за правду, что я могу это сделать. Я могу написать что-то, у чего есть начало, середина и конец-в том виде, в котором именно я именно сейчас могу это написать.
Вот что нужно сделать, советует Пэт Шнайдер:
1) выделить время для своего искусства
2) звучать все больше и больше как ты сама;
3) экспериментировать, играть, рисковать, быть смелой
4) верить в свежесть, жизнеспособность и важность твоего собственного опыта и воображения
5) практиковаться-так, чтобы научиться распознавать свой собственный голос, расширить диапазон своего голоса--как певец, который учится петь ниже и выше, как художник, который увеличивает количество цветов в своей палитре.
6) Верить в себя как в художника-в-процессе, защищать себя от всех и всего, что подрывает эту веру.
7) Наблюдать
8) Запоминать
9) Придумывать
10) Найти других и поддерживать с ними контакт-таких же писателей-художников, как и ты-интимное сообщество поддержки, людей, которые могут ответить честной критикой, дать тебе силу, вдохновить тебя на новую работу.
Я перевожу это все, записываю и делюсь этим, чтобы самой себе напомнить, что я на правильном пути. «Экспериментировать, играть, рисковать, быть смелой». «Верить в собственный опыт». «Наблюдать»….
Вторым знаком прилетает в почту манифест из рассылки американского актера Джоша Пейса. Перевожу для вдохновения тех, кому это сейчас нужно, и потому что прокрастинирую.
Мой дорогой друг,
В трудные времена-что требуется от художника?
Чтобы она говорила из своей правды. Чтобы он творил из своей души.
Чтобы каждый звук, каждое движение, каждое слово, каждый образ предлагался как последнее, что сделает художник на этой земле.
Массы обращаются к художнику за знаком, подтверждением, чувством признания.
Массы обращаются к художнику, чтобы вспомнить, что они не одни.
Массы надеются и молятся, только чтоб художник всегда создавал из места честности.
Честности, которая позволяет нам чувствовать себя в безопасности. Напоминает нам, что мы все соединены друг с другом, на уровне вне логики.
Люди ищут в художнике подтверждения своего права быть смелыми.
Художник должен быть смелым.
Достаточно смелым, чтобы стоять в свете неизвестности и творить в полную силу.
Я хочу вдохновить тебя творить каждой клеткой твоего тела.
Это твое право, твоя обязанность.
Я смотрю на тебя-как ты есть-с уважением и восхищением: я поскорее хочу узнать, чем ты поделишься с голодными массами, готовыми к твоей правде.
Go get it!