Боязнь белых халатов - Православный журнал ''Фома''
С тем, что в России самые медицински …ммм… наслышанные пациенты и самые безграмотные врачи - свыклись уже и сами медики. На медицинских форумах даже не считается дурным тоном открыто задавать один и тот же вопрос про детский насморк пяти врачам одного профиля. На тех же форумах в соседних ветках обсуждений бедные медики всячески - пусть временами и не без повода - «поливаются».
Не знаю, есть ли у наших бесконечных претензий к медикам прямая связь с великой русской идеей «Главное - Здоровье», но распространение их, вплоть до формы открытой агрессии, повсеместна. Когда медработник, жалуясь на коллег другого профиля, говорит, отмахиваясь: «Ой, врачи какие сейчас, тихий ужас…» - это никого почти не удивляет.
Понятно, что список придирок к медикам, их профессионализму, мировоззренческим установкам, отношению к больным может быть велик и оправдан, но большое ли это оправдание для нас, пациентов? Последние эпизоды общения с врачами заставляют говорить отдельно о верующих пациентах, и особенно - пациентках.
Вспоминается один случай в поликлинике. Знакомая пришла в регистратуру просить штрих-код на старый медицинский полис, а дама в белом посмотрела на нее, на полис, на карточку, снова на нее - и медленно так спросила: «А Вам можно?»
- Что, простите, можно? - в очередь подтягивались пенсионеры, и создавать «пробку» было не очень-то уютно.
- Ну, штрих-код, вам же вроде нельзя.
Оказалось: на карточке указано место работы - Православная гимназия, и регистраторша, конечно, построила в уме цепочку: гимназия - православная - штрих-код.
Ну, штрих-код - это, допустим, «радикализм», «тяжелый случай» и прочее. Однако, имидж буки, которой всё нельзя и от которой все отстаньте, за нами, православными пациентками, закрепился, видимо, не случайно.
Верующие пациентки добавили к общему и как бы уже и незазорному пренебрежению официальной медициной нечто новое, что «внешним», то есть простым врачам, кажется нашими «конфессиональными правилами». Во многих ультаправославных умах как-то органично выстраивается в ряд вероучительных истин отказ от узи и анализов, роды дома, боязнь педиатров и «узких специалистов», стремление все подряд лечить травкой и просфорками и обвинение докторов в сознательном вредительстве.
Врачи воспринимаются не просто как люди «второго сорта», но и как своеобразные идейные противники. В отдельных случаях так, действительно, бывает - когда, например, православная женщина слышит от доктора предложение прервать беременность. Но большинству медработников от нас достается просто за компанию. Если только кто из них вовремя не сообщит, что он «тоже православный». Тогда - другое дело. А так - даже те, кто поддается лечению «обычного» доктора, часто делает это со снисходительной улыбкой на устах - как будто не ясно, что мало кого не оскорбит такая мимическая реакция.
Наше религиозное чувство как-то серьезно ранено - то ли от религиозного голода, то ли от личной гордыньки, то ли просто так, по факту - эдакой любовью к эзотерическим разрывам. Эзотерический разрыв - это когда они, обыватели, ничего не понимают, а я, посвященный, знаю, где собака зарыта. Евангельское слово подобных стремлений не поддерживает, и даже опровергает, поскольку проповедано оно должно быть не избранным, а «во все концы Вселенной». Православная религиозная практика говорит о том же: все покаявшиеся равны перед Чашей Жизни. И нечем, нечем верным вознестись над «неверными» по существу, поскольку вообще «кому дано будет много, много взыщется».
Но вот в частных сторонах жизни мы отводим душу… И особенно это медицины касается. Для нас, таких духовных, простой доктор - это же какой-то непосвященный самой нижней ступени: возится всего-навсего с телом, а мы-то и про душу знаем, и про дух. Поэтому дело принципа - слушать рекомендации медика с помыслом «мели, Емеля, - твоя неделя».
И какую проповедь несем мы в среду белых халатов? Можно сказать: «Есть вообще врачи-убийцы, они аборты делают: с такими зачем церемониться?» Честно, я раньше размышляла именно так, являлась с описанной выше улыбающейся физиономией и с большим животом в женскую консультацию раз в два месяца и вновь исчезала. Пока однажды доктор не «сорвалась» и не высказала, что из-за таких, как я, с нее заведующая «голову снимает» за ненадлежащий уровень обследования. И подумалось: а не я ли отвечу за то, что религиозное воспитание детей какой-нибудь Мариванны-медработника начнется со слов: «Все, никаких вам конфет, из-за этих православных теток меня премии лишили».
Да, мы в вере среди прочего освобождаемся до времени от пустых страхов и переживаний о здоровье и можем позволить себе роскошь отказа от каких-то лишних исследований. Но стоит, наверное, нам учиться как-то слегка юродствовать, вежливо объяснять свой отказ, фиксировать его письменно для снятия претензий с доктора. А не давать понять с обидным снисхождением, что-де «На все воля Божия, и Вы, Мариванна, ерундой занимаетесь» или «знаем мы вас, докторов».
Автор: ФЕТИСОВА Елена
http://www.foma.ru/boyazn-belyix-xalatov.html
Не знаю, есть ли у наших бесконечных претензий к медикам прямая связь с великой русской идеей «Главное - Здоровье», но распространение их, вплоть до формы открытой агрессии, повсеместна. Когда медработник, жалуясь на коллег другого профиля, говорит, отмахиваясь: «Ой, врачи какие сейчас, тихий ужас…» - это никого почти не удивляет.
Понятно, что список придирок к медикам, их профессионализму, мировоззренческим установкам, отношению к больным может быть велик и оправдан, но большое ли это оправдание для нас, пациентов? Последние эпизоды общения с врачами заставляют говорить отдельно о верующих пациентах, и особенно - пациентках.
Вспоминается один случай в поликлинике. Знакомая пришла в регистратуру просить штрих-код на старый медицинский полис, а дама в белом посмотрела на нее, на полис, на карточку, снова на нее - и медленно так спросила: «А Вам можно?»
- Что, простите, можно? - в очередь подтягивались пенсионеры, и создавать «пробку» было не очень-то уютно.
- Ну, штрих-код, вам же вроде нельзя.
Оказалось: на карточке указано место работы - Православная гимназия, и регистраторша, конечно, построила в уме цепочку: гимназия - православная - штрих-код.
Ну, штрих-код - это, допустим, «радикализм», «тяжелый случай» и прочее. Однако, имидж буки, которой всё нельзя и от которой все отстаньте, за нами, православными пациентками, закрепился, видимо, не случайно.
Верующие пациентки добавили к общему и как бы уже и незазорному пренебрежению официальной медициной нечто новое, что «внешним», то есть простым врачам, кажется нашими «конфессиональными правилами». Во многих ультаправославных умах как-то органично выстраивается в ряд вероучительных истин отказ от узи и анализов, роды дома, боязнь педиатров и «узких специалистов», стремление все подряд лечить травкой и просфорками и обвинение докторов в сознательном вредительстве.
Врачи воспринимаются не просто как люди «второго сорта», но и как своеобразные идейные противники. В отдельных случаях так, действительно, бывает - когда, например, православная женщина слышит от доктора предложение прервать беременность. Но большинству медработников от нас достается просто за компанию. Если только кто из них вовремя не сообщит, что он «тоже православный». Тогда - другое дело. А так - даже те, кто поддается лечению «обычного» доктора, часто делает это со снисходительной улыбкой на устах - как будто не ясно, что мало кого не оскорбит такая мимическая реакция.
Наше религиозное чувство как-то серьезно ранено - то ли от религиозного голода, то ли от личной гордыньки, то ли просто так, по факту - эдакой любовью к эзотерическим разрывам. Эзотерический разрыв - это когда они, обыватели, ничего не понимают, а я, посвященный, знаю, где собака зарыта. Евангельское слово подобных стремлений не поддерживает, и даже опровергает, поскольку проповедано оно должно быть не избранным, а «во все концы Вселенной». Православная религиозная практика говорит о том же: все покаявшиеся равны перед Чашей Жизни. И нечем, нечем верным вознестись над «неверными» по существу, поскольку вообще «кому дано будет много, много взыщется».
Но вот в частных сторонах жизни мы отводим душу… И особенно это медицины касается. Для нас, таких духовных, простой доктор - это же какой-то непосвященный самой нижней ступени: возится всего-навсего с телом, а мы-то и про душу знаем, и про дух. Поэтому дело принципа - слушать рекомендации медика с помыслом «мели, Емеля, - твоя неделя».
И какую проповедь несем мы в среду белых халатов? Можно сказать: «Есть вообще врачи-убийцы, они аборты делают: с такими зачем церемониться?» Честно, я раньше размышляла именно так, являлась с описанной выше улыбающейся физиономией и с большим животом в женскую консультацию раз в два месяца и вновь исчезала. Пока однажды доктор не «сорвалась» и не высказала, что из-за таких, как я, с нее заведующая «голову снимает» за ненадлежащий уровень обследования. И подумалось: а не я ли отвечу за то, что религиозное воспитание детей какой-нибудь Мариванны-медработника начнется со слов: «Все, никаких вам конфет, из-за этих православных теток меня премии лишили».
Да, мы в вере среди прочего освобождаемся до времени от пустых страхов и переживаний о здоровье и можем позволить себе роскошь отказа от каких-то лишних исследований. Но стоит, наверное, нам учиться как-то слегка юродствовать, вежливо объяснять свой отказ, фиксировать его письменно для снятия претензий с доктора. А не давать понять с обидным снисхождением, что-де «На все воля Божия, и Вы, Мариванна, ерундой занимаетесь» или «знаем мы вас, докторов».
Автор: ФЕТИСОВА Елена
http://www.foma.ru/boyazn-belyix-xalatov.html