Об основателе Петербурга, или Наши люди в Америке
Летом 1881 года, с учебником Оллендорфа в руках и с самыми незначительными средствами в кармане, я высадился в Нью-Йорке с атлантического парохода; знакомых у меня не было ни души, если не считать двух или трех русских, разбросанных в разных местах. Подготовки к практической деятельности не было никакой; на родине я занимался или службой, или ничем не занимался, подобно большинству отечественных лэндлордов.
Я и не помышлял о какой-либо деятельности, кроме земледельческой - о земле я знал кое-что по опыту; о промышленности же и торговле вообще имел представление и предрассудки русского помещика; никогда не видал никаких заводов, кроме винокуренных, и хотя и объяснялся с грехом пополам по-французски и по-немецки, - английского языка не знал совсем.
После долгих и упорных розысков, я, наконец, наткнулся на нечто, что показалось мне подходящим и вполне по карману, и я купил 80 акров земли с молодой апельсинной рощей и маленьким домиком в две крошечные комнатки, и третью долю в небольшом лесопильном заводе, работавшем в одной миле от моего места.
Компаньонами моими оказались разорившийся в Джорджии фермер, только за два года перед этим переселившийся во Флориду и занявший участок правительственной земли, - флегматичный старик с большими претензиями, хотя без всякого образования и деловой умелости, и довольно живой кентукиец, хороший машинист и большой пьяница. Дело у них шло не особенно успешно - они постоянно ссорились, обвиняли друг друга в ничегонеделании и совсем не занимались заводом, который шел плохо и еле-еле оплачивал расходы - доходу не было никакого, хотя работы было вдоволь, и дело само по себе было несомненно прибыльное.
Через месяц приехало мое семейство, и когда, после уплаты за место, за завод и всех тех расходов, которые были необходимы для того, чтобы завести хозяйство, мы сосчитали свои деньги, у меня оставалось ровно сорок долларов.
Ни один из моих компаньонов не желал уступить другому - до сих пор они оба управляли заводом и всегда сваливали друг на друга его неудачи. Мы долго спорили; наконец, один из них согласился уступить, если и другой тоже откажется от управления. Оставался один только исход поручить дело мне, и они оба согласились на зто с радостью.
На другое же утро я взялся за работу - и через полгода был уже в состоянии выкупить дело у кентукийца, а через год и у второго партнера; работы было вдоволь, цены на тес стояли высокие; я расширил дело, прибавил новые машины, выстроил другой завод, затем деревообрабатывающую фабрику, завел обширную торговлю, потом пустился в подряды, взялся за постройку железных дорог, и через несколько лет очутился во главе не только обширного лесного и подрядно-строительного дела, с годовым оборотом свыше миллиона долларов, но и, частию, владельцем и главноуправляющим значительной железнодорожной системы. Лесопильный завод, деревообрабатывающий завод, огромный магазин разных товаров, завод для постройки железнодорожных вагонов, железная дорога с несколькими ветвями, несколько морских пароходов, которые пришлось завести с развитием железнодорожного дела, около миллиона акров полученной от штата и частных лиц земли с несколькими городами, основанными мною на линии железной дороги - все это явилось как результат восьмилетней работы с третьей долей крошечного завода, за которую я заплатил всего 600 долларов. Основанный мною в 1886 году на Мексиканском заливе город С.-Петербург насчитывает уже около 2.000 жителей и считается единственным портом западного берега Флориды, к которому могут приставать океанские пароходы.
(Тверской П. А. Очерки Северо-Американских Соединённых Штатов. - С.-Петербург, 1895)
Я и не помышлял о какой-либо деятельности, кроме земледельческой - о земле я знал кое-что по опыту; о промышленности же и торговле вообще имел представление и предрассудки русского помещика; никогда не видал никаких заводов, кроме винокуренных, и хотя и объяснялся с грехом пополам по-французски и по-немецки, - английского языка не знал совсем.
После долгих и упорных розысков, я, наконец, наткнулся на нечто, что показалось мне подходящим и вполне по карману, и я купил 80 акров земли с молодой апельсинной рощей и маленьким домиком в две крошечные комнатки, и третью долю в небольшом лесопильном заводе, работавшем в одной миле от моего места.
Компаньонами моими оказались разорившийся в Джорджии фермер, только за два года перед этим переселившийся во Флориду и занявший участок правительственной земли, - флегматичный старик с большими претензиями, хотя без всякого образования и деловой умелости, и довольно живой кентукиец, хороший машинист и большой пьяница. Дело у них шло не особенно успешно - они постоянно ссорились, обвиняли друг друга в ничегонеделании и совсем не занимались заводом, который шел плохо и еле-еле оплачивал расходы - доходу не было никакого, хотя работы было вдоволь, и дело само по себе было несомненно прибыльное.
Через месяц приехало мое семейство, и когда, после уплаты за место, за завод и всех тех расходов, которые были необходимы для того, чтобы завести хозяйство, мы сосчитали свои деньги, у меня оставалось ровно сорок долларов.
Ни один из моих компаньонов не желал уступить другому - до сих пор они оба управляли заводом и всегда сваливали друг на друга его неудачи. Мы долго спорили; наконец, один из них согласился уступить, если и другой тоже откажется от управления. Оставался один только исход поручить дело мне, и они оба согласились на зто с радостью.
На другое же утро я взялся за работу - и через полгода был уже в состоянии выкупить дело у кентукийца, а через год и у второго партнера; работы было вдоволь, цены на тес стояли высокие; я расширил дело, прибавил новые машины, выстроил другой завод, затем деревообрабатывающую фабрику, завел обширную торговлю, потом пустился в подряды, взялся за постройку железных дорог, и через несколько лет очутился во главе не только обширного лесного и подрядно-строительного дела, с годовым оборотом свыше миллиона долларов, но и, частию, владельцем и главноуправляющим значительной железнодорожной системы. Лесопильный завод, деревообрабатывающий завод, огромный магазин разных товаров, завод для постройки железнодорожных вагонов, железная дорога с несколькими ветвями, несколько морских пароходов, которые пришлось завести с развитием железнодорожного дела, около миллиона акров полученной от штата и частных лиц земли с несколькими городами, основанными мною на линии железной дороги - все это явилось как результат восьмилетней работы с третьей долей крошечного завода, за которую я заплатил всего 600 долларов. Основанный мною в 1886 году на Мексиканском заливе город С.-Петербург насчитывает уже около 2.000 жителей и считается единственным портом западного берега Флориды, к которому могут приставать океанские пароходы.
(Тверской П. А. Очерки Северо-Американских Соединённых Штатов. - С.-Петербург, 1895)