По правилам аукционного торга
Метод (разверстания земли. - n_n), который придумали белорусские крестьяне и от которого они ни в коем случае не хотели отказаться, был настолько оригинален и настолько хорошо соответствовал местным условиям, что я не могу здесь обойти его молчанием.
Он довольно точно назывался «земельным торгом», где земля была средством платежа, а землемер был аукционистом. Начиналось с того, что землемер составлял список всех хозяев с указанием величины душевого надела, другими словами, той доли, на которую каждый хозяин имел право. Затем точно устанавливался размер площади, подлежащей разверстке, и делением этого числа на общее число душ в деревне получали, как частное, количество десятин и саженей нормальной земли, соответствующее одной душе. Против фамилии каждого хозяина в списке отмечалось, на какую площадь нормальной земли он имел право, и, когда это было сделано, аукцион мог начинаться. Он, как правило, проходил в поле, на самом предмете купли-продажи. Вначале предлагалась самая лучшая, по мнению крестьян, часть поля.
- Сколько саженей на каждую душу уступаете, чтобы получить свой участок здесь? - объявлялось.
-Пятьдесят!
-Сто!
- Двести! - и так далее. Право на то, чтоб его участок был отведен на этом месте, оставляется за тем, который предложит наибольшую уступку. Когда молоток упал, землемер вычисляет, какого размера будет теперь, после уступки, участок, который должен быть отведен здесь, и вырисовывает его на плане.
Так аукцион продолжается, причем он по-прежнему движется от более к менее ценным полям. Когда он таким образом достигает места, которое не настолько привлекательно, чтобы ради него согласиться на уменьшение причитающейся площади, все сделанные уступки суммируются, и аукцион идет теперь уже от худших участков общих земельных владений к лучшим. Теперь вопрос звучит так:
- Какую прибавку на каждую душу требуете за то, чтобы взять свой участок здесь?
Тут участок отводится тому, кто потребовал наименьшую прибавку на душу.
Когда таким образом будет использована вся сумма уступок, сделанных при получении лучших участков, оставшиеся площади будут приблизительно среднего качества, и этот остаток делится путем жеребьевки между теми хозяевами, которые не купили себе право получить свои участки в другом месте.
Когда вся земля распределена между хозяевами, землемер исправляет те неточности, которые неизбежно вкрадываются при вырисовывании участков на плане во время прохождения аукциона. Одновременно с этим он выправляет маленькие плюсы и минусы во всех участках, которые всегда оказываются при окончании выписывания участков. Эти плюсы и минусы могут тоже возникнуть и оттого, что уступки, сделанные при продаже лучших участков, не были полностью использованы к моменту окончания аукциона.
Описанный здесь способ выравнивания различий в качествах земли и раздачи участков позднее имел такой успех во всей северо-западной России, что крестьяне, живущие тут обычно маленькими деревнями, слышать не хотели ни о каком другом способе. В районе, где эти «земельные торги» возникли, разверстание ширилось с нарастающей силой. Когда я в 1901 году приехал в эту часть страны, в той волости, которая была очагом в этом районе разверстаний, 97 деревень из 106 были разверстаны.
(Источник: Столыпинская реформа и землеустроитель А. А. Кофод. Документы, переписка, мемуары. - М.: Русский путь, 2003)
Он довольно точно назывался «земельным торгом», где земля была средством платежа, а землемер был аукционистом. Начиналось с того, что землемер составлял список всех хозяев с указанием величины душевого надела, другими словами, той доли, на которую каждый хозяин имел право. Затем точно устанавливался размер площади, подлежащей разверстке, и делением этого числа на общее число душ в деревне получали, как частное, количество десятин и саженей нормальной земли, соответствующее одной душе. Против фамилии каждого хозяина в списке отмечалось, на какую площадь нормальной земли он имел право, и, когда это было сделано, аукцион мог начинаться. Он, как правило, проходил в поле, на самом предмете купли-продажи. Вначале предлагалась самая лучшая, по мнению крестьян, часть поля.
- Сколько саженей на каждую душу уступаете, чтобы получить свой участок здесь? - объявлялось.
-Пятьдесят!
-Сто!
- Двести! - и так далее. Право на то, чтоб его участок был отведен на этом месте, оставляется за тем, который предложит наибольшую уступку. Когда молоток упал, землемер вычисляет, какого размера будет теперь, после уступки, участок, который должен быть отведен здесь, и вырисовывает его на плане.
Так аукцион продолжается, причем он по-прежнему движется от более к менее ценным полям. Когда он таким образом достигает места, которое не настолько привлекательно, чтобы ради него согласиться на уменьшение причитающейся площади, все сделанные уступки суммируются, и аукцион идет теперь уже от худших участков общих земельных владений к лучшим. Теперь вопрос звучит так:
- Какую прибавку на каждую душу требуете за то, чтобы взять свой участок здесь?
Тут участок отводится тому, кто потребовал наименьшую прибавку на душу.
Когда таким образом будет использована вся сумма уступок, сделанных при получении лучших участков, оставшиеся площади будут приблизительно среднего качества, и этот остаток делится путем жеребьевки между теми хозяевами, которые не купили себе право получить свои участки в другом месте.
Когда вся земля распределена между хозяевами, землемер исправляет те неточности, которые неизбежно вкрадываются при вырисовывании участков на плане во время прохождения аукциона. Одновременно с этим он выправляет маленькие плюсы и минусы во всех участках, которые всегда оказываются при окончании выписывания участков. Эти плюсы и минусы могут тоже возникнуть и оттого, что уступки, сделанные при продаже лучших участков, не были полностью использованы к моменту окончания аукциона.
Описанный здесь способ выравнивания различий в качествах земли и раздачи участков позднее имел такой успех во всей северо-западной России, что крестьяне, живущие тут обычно маленькими деревнями, слышать не хотели ни о каком другом способе. В районе, где эти «земельные торги» возникли, разверстание ширилось с нарастающей силой. Когда я в 1901 году приехал в эту часть страны, в той волости, которая была очагом в этом районе разверстаний, 97 деревень из 106 были разверстаны.
(Источник: Столыпинская реформа и землеустроитель А. А. Кофод. Документы, переписка, мемуары. - М.: Русский путь, 2003)