Критики совриска. Очерк иконографических подобий.
Завидую уверенным в себе, обо всем осведомленным людям.
Как же это все-таки прекрасно - знать, что ты и есть мерило любому явлению.
Вот, например, Россия завсегда богата культурой. Каждый, кто хоть раз слышал такие слова как «арт-объект», «инсталляция», «перформанс» - непременно считает необходимым высказать свое компетентное критическое мнение о современном искусстве.
Мы, то есть те, кто окружает такого уверенного в своей эстетической весомости персонажа, разумеется, должны с максимальным уважением слушать мнение, в большинстве своем оскорбительное для деятеля совриска. Тут уже не очень важно, кто обречен внимать глупостям: художник, критик или перформансист - для сияющего «истинным знанием» невежды все мы на одно лицо.
Описанные выше «критики» современного искусства делятся на несколько любопытных категорий.
Наиболее простой образ - гопник. Таковые повсеместно встречаются в непрофильных выставочных пространствах, религиозных площадках, вокзалах. Отличаются фельдфебельской прямолинейностью суждений, часто тяготеют к радикальному национализму, в некоторых, наиболее патологических проявлениях, носят какую-нибудь форму типа казацкой и обязательно с орденами.
По большому счету, такие граждане - суть деревенские жители, которым, само-собой разумеется враждебна городская цивилизация. Утрамбованные сначала советской властью, а потом телепропагандой «встающейсколенроссии», они неизбежно потеряли возможность присоединять к себе новые культурные модели. Можно сказать «потеряли культурную валентность».
Более опасный тип - просвещенный неуч. Этот типаж, обычно «чуть за 30», абсолютно уверен в том, что все происходящее на арт-сцене - заговор воротил арт-бизнеса и мировой закулисы для дальнейшего разложения всех свободолюбивых и независимых обывателей. Иногда мне даже доставляет удовольствие слушать, но никогда, ни при каких обстоятельствах не перечить этим знатокам.
Теория заговора, пересказанная в малейших деталях, вкупе с делирийными представлениями об окружающем мире, внушает ностальгию по временам, когда для психиатрической госпитализации не требовалось согласия больного.
Такие критики, чаще всего неряшливы, апологетично бедны и сами по себе не имеют ни малейшей склонности к творчеству. Так и вижу сбежавшего из произведений Достоевского карикатурного героя второго плана, незаметно вписавшегося в московский пейзаж XXI века.
Есть еще обиженные невниманием широких масс, художники из числа бывшей арт-номенклатуры. Некоторые из них весьма талантливы, со многими интересно поговорить на отвлеченные темы. Но в своих потрясающе единообразных суждениях, они запросто продемонстрируют звериную жестокость и бескомпромиссность к совриску.
Большинство священнослужителей, военных и полицейских тоже негативно относятся к современному искусству, приводя в пример абсолютно метафизические и алогичные доводы. В большинстве своем, представители этого класса ненавистников, считают контемпорари вражеским фетишем, необходимом к искоренению.
Сложно обойти вниманием экзальтированных поклонниц «нравственного обновления». Такие встречаются в числе учительниц начальных классов, не расположенных к долгой педагогической деятельности. Таких же, только значительно старше «врачевательниц душ» с недавних пор стали привечать в органах государственного управления, что прибавило общего настроения торжества мракобесия.
Эти немногие представители анахронического начала в нашем обществе, со временем превратятся в малочисленных сувенирных менторов , существующих в собственных средах. Может так и будет через десять-пятнадцать лет, но сейчас они поддерживают цензуру и пытаются учить морали. Обуянные невиданной гордыней, они учат смирению, что выглядело бы довольно смешно, если не приговоры судов с реальными сроками.
Все это интеллектуальное черносотенство сгинет в пене времени. Это произойдет в один момент. Однажды утром, мы проснемся и почувствуем, что жить стало легче.