О ленинской атомной бомбе
Нередко приходится слышать, что Ленин через "автономизацию" якобы подложил атомную бомбу под историческую Россию, сделав ее многонациональной страной. Конечно, можно быстро опровергнуть столь нелепое утверждение массой различных способов. Например, сконструировав по аналогии ряд других нелепых утверждений:
- князь Владимир через лествичное право подложил под Киевскую Русь атомную бомбу,
- Иван Грозный через присоединение татар и башкир, и позднее Алексей Михайлович через присоединение Украины подложили под Московское царство атомную бомбу,
- Александр I через присоединение Польши и Финляндии подложили под Российскую Империю атомную бомбу,
- Александр II через упразднение крепостного права подложил атомную бомбу - и так далее.
«Хорошими» в такой даосской альтернативной политической реальности окажутся только те правители, которые как Николай II твердо придерживались принципа "недеяния". В то время как предшественники только и делали, что с маниакальной одержимостью пытались взорвать собственную империю, Николай II сидел на веранде, пил чай, играл в карты, лишь изредка отвлекаясь на очередную ворону. Поскольку жизнь очень быстро меняется, государство больше похоже не на здание, с которым ничего не может случиться, если специально не взорвать - а на движущийся автомобиль, который требует непрерывного управления. Если им не управлять - он будет некоторое время двигаться по инерции до первого политического поворота, на котором разобьется. При этом никаких атомных и иных бомб не требуется, плохого управления или его полного отсутствия более чем достаточно.
Тем не менее, рассмотрим вопрос подробнее.
У Стенли Кубрика есть забавный фильм "Доктор Стрейнджлав, или как я перестал бояться и полюбил бомбу" (1962) - по нелепой случайности между США и СССР начинается ядерная война, которую политики пытаются предотвратить, но ничего не выходит. Тогда они обсуждают как же им теперь пережить ядерный апокалипсис в бункерах и шахтах от ракет, и находят в подземной жизни массу плюсов. История о том, как российские политики много лет любили ленинскую бомбу тоже очень любопытна. В конце перестройки внезапно выяснилось, что СССР ошибочно объединил совершенно чуждые друг другу нации, которым жить в одном государстве никак нельзя. Открылась страшная правда - оказывается, русская нация "кормит" нации союзных республик, поэтому в магазинах нет еды, а чтобы еда наконец-то появилась, надо отделить республики от России в отдельные независимые государства. Соответственно "бомба Ленина" понималась как обязательство России кормить республики, при этом факт существования там отдельных наций не только не оспаривался, но и особо подчеркивался. Мол, они вообще от слова совсем нам чужие, и породниться с ними нет никакой возможности - так зачем их кормить, без них давно бы жили как в Америке, и так далее. Пусть берут суверенитета столько, сколько хотят, и валят на все четыре стороны. В самих республиках местных уговаривали прямо противоположными аргументами (не нас кормят, а мы кормим русских), все с тем же результатом - надо отделяться, и только тогда вокруг появятся молочные реки и кисельные берега. Ядерная бомба попала прямо в эпицентр ядерного взрыва.
Но жизнь быстро показала, что распад СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой, с не менее разрушительными последствиями. Пострадали все и всё - экономика, от разрушения хозяйственных связей, политика, поскольку из мирового лидера Россия упала так низко, что и на регионального уже не тянет, и так далее. Тогда "бомба Ленина" приобрела другой смысл: не было до революции на территории России никаких наций кроме русской, все прочее - от лукавого, дьявольское порождение кровавого большевизма. По выражению Константина Крылова, коммунисты "раскормили народы России в полноценные нации", в то время как можно было не выделять им территориально отдельных республик, игнорируя и подавляя стремления к этому у национальных элит. Но сегодня эти нации уже есть, у них есть государства, сделать с этим ничего нельзя, надо заниматься эффективными внутригосударственными оптимизациями. В таком духе кремлевская пропаганда вещала довольно долго, достаточно вспомнить статейки Ириночки нашей Алкнис, о том как лишенная "балласта" в виде бывших республик, собранного по глупости в СССР, умная Россия сосредотачивается, накапливает ресурсы, становится умнее, сильнее, жестче, и так далее. Бомба Ленина и тут пришлась очень кстати.
Однако история не стоит на месте, и чем больше усиливался в бывших республиках накал национализма, тем хуже им становилось. Государства стали разваливаться по всем фронтам, их стали понемногу прибирать к рукам США, ЕС, Китай, Турция, появились планы вхождения в НАТО. И тут Владимир Зоркий Глаз вдруг заметил, что в тюрьме нет четвертой стены - в смысле безопасность этих государств обеспечивается за счет безопасности России. Раньше, чем были анонсированы базы НАТО под Харьковом, додуматься до столь хитрого, изощренного коварства зарубежных партнеров было, конечно же, никак нельзя. Теперь же на заседания ООН нельзя смотреть без слез. Там одна и та же картина "Волк и семеро козлят", причем "козлят" - не существительное, а глагол. Нас, Россию, козлят США и их сателлиты.
И "бомба" незамедлительно приобрела новый смысл - да не было и сейчас нет в бывших республиках никаких наций - украинской, белорусской, казахской и так далее. Это недоразумение. И территорий своих тоже нет - они, по нашей доброте, живут в "чужой квартире", на исконно российской территории, которая досталась им лишь по глупости. Нет, не Горбачева и Ельцина, это святые люди - Ленина, который выдумал несуществующие нации и отдал им по куску России. Нация там может быть только одна - русская нация, которая, внезапно, все последние 30 лет бессовестно угнетается. Ну и какие-то там мелкие народы, которые не могут быть субъектом международного права, потому что не могут, и все тут. И поскольку "квартира" наша, мы, Россия, если квартиранты дебоширят - имеем полное право выломать дверь, то есть ввести войска, и навести такой порядок, какой сочтем нужным.
Вот такие удивительные метаморфозы произошли за постсоветский период с ленинской бомбой. И, чтобы четче уяснить что же такого "ядерного", якобы ошибочного было в национальной программе безбожных большевиков, обратимся к работе Сталина "Марксизм и национальный вопрос" (1913). Что интересного мы там видим?
Во-первых, есть определение нации исходя из совокупности признаков:
"Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры."
Во-вторых, раскрыт причинно-следственный механизм образования наций - все они рождены капитализмом.
В-третьих, своей работой Сталин продолжает спор с правыми социал-демократами, и выступает против их программы о предоставлении национально-культурных автономий. От себя замечу - крепостное право было омерзительным и неэффективным только когда крепостниками были дворяне. Но когда к власти пришли капиталисты - это же совсем другое. Идею о том, как поделить людей с учетом интересов для дальнейшего вдумчивого использования, нельзя было вот так просто выбросить на помойку. И, хотя логика исторического процесса была в пользу постепенного вымывания и исчезновения национальных идентичностей, "дележ людей" к началу 20 века достиг своего апогея, и все общество было насквозь пронизано национальной озабоченностью, которая имела четкие экономические очертания. Если вы - капиталист, то нация для вас - это и рабочая сила, и рынок сбыта, и готовые солдаты в политической борьбе с конкурентами. Поэтому, как сейчас все ломанулись в биткоины, тогда побежали "в нации". Проект национально-культурной автономии от правых социал-демократов предлагал сделать каждой нации свои отдельные права. Например, вы - еврей, каковым записываетесь в национальный государственный кадастр. Живете при том где угодно, но вас нельзя заставить работать в субботу, более того, вы и работаете на еврейском заводе. И вам положены еврейские садики, школы, газеты, театры, может быть больницы с кошерной едой и так далее. Большевиков в такой автономии не устраивало то, что люди одной нации замыкаются, таким образом, внутри нее, прикрепляются к нации, как раньше к земле. Нация лишается развития, и Сталин также отмечал, что несмотря на кажущуюся "травоядность" таких автономий для государства, все исторические прецеденты кончались жестким сепаратизмом.
В-четвертых, вместо "культурной автономии" Сталин предлагает "территориальную автономию", чтобы трудящиеся разных наций жили и трудились вместе, и таким образом национальные различия постепенно стирались, а общество двигалось бы к интернационализму.
В-пятых, утверждается право наций на самоопределение. Оно логично вытекает из демократического принципа, на котором будут строиться новые государства - если большинство хочет жить отдельно, так тому и быть. Но неоднократно проговаривается и "маленькая хитрость", о которой "Свидетели атомной бомбы" почему-то забывают, хотя советская власть ей очень часто пользовалась. Приветствуется только такое отделение, которое способствует развитию нации. То есть если например Индия отделяется от буржуазной Великобритании, которая веками ее угнетала - это хорошо и правильно для индийской нации, и ослабляет английский капитал (что тоже неплохо). Но если от советского государства вздумает отделиться какой-нибудь Казахстан, чтобы вместо власти трудящихся построить буржуазный "елбасизм" - это очень плохо для развития казахской нации. И советское государство незамедлительно протянет казахам руку помощи, введет войска, разгонит "елбасню" и восстановит рабочую демократию. Наш шпион - разведчик, а их разведчик - шпион. По сути Сталин утверждает, кто коммунист - это подлинный, прогрессивный и правильный националист, а капиталист - националист фейковый и вредный. Сталин фактически запрещает буржуазные нации.
Разумеется, национальная позиция Сталина не бесспорна, и противоречивая "маленькая хитрость" уже как бы намекает, что мы про нации понимаем далеко не все, упуская что-то из виду. Мне например показалось, что в общности языка, территории, культуры и экономической жизни первые три элемента - лишние. Ведь мы признаем, что нации "родил" капитализм. То есть экономическая жизнь сама собой приведет к общности языка, территории и даже культуры, которую бы назвали сегодня "корпоративной этикой". Остается "особый психический склад", природа которого непонятна, ибо при одинаковом хозяйственном укладе он должен быть не особым, а типовым. Если по двум координатам, то, например: аграрный южный, аграрный северный, кочевой южный, кочевой северный. Можно добавлять и другие координаты, например частота и ожесточенность военных действий, их направленность (нападение-оборона) тогда "складов" будет больше (кочевой южный агрессивный военно-интенсивный и пр.). Но все равно они будут типовыми. Если по факту все же имеется уникальный "психический склад", то требуется пояснить откуда он взялся. Еще, фактические нации всегда шагают под знаменем "мы лучше всех", и идею национальной исключительности тоже надо включать в определение.
Но все познается в сравнении. Путин нам навряд ли поможет, ибо человек, утверждающий что СССР ничего не производил, кроме калош - сравнения никакого не выдерживает. Неплохо бы выяснить, как понимает национальный вопрос наша современная наука, не поработали ли там свои Вишневский и Сови. Почитаем "Критику этнического федерализма" современного этнолога В.Р. Филиппова.
Таки да, и в этнологии без своих вишневских не обошлось. Что сообщает Филиппов: Сталин якобы ничего не понимал в этнологии, и путал нацию с этносом, определение "подрезал" у австро-немецких социал-демократов (а те у местных националистов). Сталинское определение сводится к набору признаков и не отражает сути, оно не охватывает все нации без исключения (например евреи, на момент 1913 года, не имели отдельной территории). Оно противоречит формальной логике. Благодаря такому определению отечественная этнология оказалась во власти примордиализма (подхода, постулирующего объективную реальность этносов и наций), затормозилась и зашла в тупик. И несмотря на то, что в странах третьего мира примордиализм твердо стоит на ногах, в настоящее время все прогрессивное человечество отказалось от него в пользу конструктивизма. То есть объективно даже этносов нет, это плод воображения, а есть "этничность" - "групповая идентичность, производная от имманентного человечеству социального инстинкта коллективности и "легитимизируемая" посредством представлений об общем происхождении и специфичности своей культуры". И нации, также - коллективная выдумка.
Что на это можно возразить. Задним умом все крепки, а в начале 20 века не было машины времени, чтобы слетать с будущее и навести справки. Понятие "нации" сложилось исторически, изначально по смыслу как что-то типа "народ-субъект международного права". Развитость и всякое национальное самосознание были делом десятым. В Америке 18 века собрания индейских вождей именовались "съездами наций", потому что с ними приходилось договариваться, даже если это покупка лесных угодий за 10 бутылок виски. В общем, этнос и нацию раньше путали многие, что простительно. В дальнейшем в советской науке параллельно с известной триадой общественно-экономических формаций возникла "этническая триада", в которой племя соответствовало первобытному строю, этнос - рабовладению и феодализму, нация - капитализму.
Далее, сразу бросается в глаза схожесть "национального конструктивизма" с модной на Западе идеей "гендера". Раньше был физический, объективно реальный пол, мужской и женский. Теперь "половой примордиализм" объявлен чуть ли не средневековым мракобесием, важен лишь гендер - то, кем ты сам себя считаешь. И "этничность" тоже - "кем ты себя считаешь". Другими словами конструктивизм - банальный идеализм, навряд ли имеющий право называться наукой, и менять "ужасно ошибочного Сталина" на ТАКОЕ - курам на смех. Филиппов так долго смакует нелогичность и неполноту советского определения (надо же - просто перечисление признаков!), что вспоминается "Чапаев и Пустота" Пелевина:
- Ты можешь мне сказать, кто ты?
- Петр Пустота.
- Это твое имя. А кто тот, кто это имя носит?
- Ну, - сказал я, - можно сказать, что я - это психическая личность. Совокупность привычек, опыта: Ну знаний там, вкусов.
- Чьи же это привычки, Петька? - проникновенно спросил Чапаев.
- Мои, - пожал я плечами.
- Так ты ж только что сказал, Петька, что ты и есть совокупность привычек. Раз эти привычки твои, то выходит, что это привычки совокупности привычек?
- Звучит забавно, - сказал я, - но, в сущности, так и есть.
- А какие привычки бывают у привычек?
Точно таким же стандартным для идеалиста приемом Филиппов низвергает и Сталина, и отечественную этнологию, томящуюся в уродливых советских политических цепях. И провозглашает курс к новым научным горизонтам, избавленным, с 1991 года, от цензуры и политики. Да-да, именно так все и было -). Прием заключается постановке проблемы соотношения частей и целого в идеалистической форме, действительно не имеющей решения в рамках формальной логики. Математически проблема решается через понимание целого не как дискретной, а как интегральной суммы, философски - через переход количества в качество. Но это и не важно, ибо про целое и части все понятно из опыта. И мы не древние буддисты, чтобы впасть при виде данной проблемы в ступор и сделать солипсистский вывод об иллюзорности бытия.
Вот таким хитрым образом, через отказ этносам и нациям в объективном бытии, освобожденные от идеологии и цензуры этнологи и приходят к выводу о том, что например украинской нации не существует, по странному стечению обстоятельств крайне востребованному российской политикой.
Конечно в таком подходе есть доля правды, поскольку без купюр - нация есть этнос + капиталистическая манипуляция, при том что сам этнос тоже равен племени + феодальная манипуляция. Манипулятивного, таким образом, оказывается действительно много. Но полное лишение этносов и наций материалистического базиса - что они продукт определенного производственного уклада и экономических отношений, например - уводит нас в область самых разных, при этом одинаково истинных утверждений типа "как вы яхту назовете, так она и поплывет". В то время как даже с точки зрения генетики можно сказать, что если столетиями происходил отбор определенного типа, если раз за разом выживали индивиды придерживающиеся собственных моральных и культурных норм - то в итоге мы и получим "особый психологический склад". Кроме того, отнюдь не любые манипуляции с этносами-нациями "одинаково полезны" - иные оказываются смертельны.
Впрочем, не стоит приписывать этому "особому складу" сколь-либо решающую роль. Как бы не казалось, что отличий между нациями больше, чем между этносами, на самом деле их меньше. Капитализм он и в Африке капитализм, он заставляет нас жить по одинаковым правилам, и тем самым постепенно стирает отличия, "универсализирует" человечество. Старые "точки сборки" из прошлого - будь то классическая литература, или умение стрелять из лука на полном скаку неизбежно уходят в небытие, а новые не могут внятно озвучить. "Никогда мы не будем братьями" - и, с какой стати, почему? Непонятно. Современные люди, в большинстве уже не имеющие столь существенных отличий, с недоумением взирают на наглое растаскивание себя по разным политическим лагерям. И от капитализма требуются серьезные усилия в движении по пути регресса, чтобы снова вернуть свой 19 век и актуальную национальную повестку.
- князь Владимир через лествичное право подложил под Киевскую Русь атомную бомбу,
- Иван Грозный через присоединение татар и башкир, и позднее Алексей Михайлович через присоединение Украины подложили под Московское царство атомную бомбу,
- Александр I через присоединение Польши и Финляндии подложили под Российскую Империю атомную бомбу,
- Александр II через упразднение крепостного права подложил атомную бомбу - и так далее.
«Хорошими» в такой даосской альтернативной политической реальности окажутся только те правители, которые как Николай II твердо придерживались принципа "недеяния". В то время как предшественники только и делали, что с маниакальной одержимостью пытались взорвать собственную империю, Николай II сидел на веранде, пил чай, играл в карты, лишь изредка отвлекаясь на очередную ворону. Поскольку жизнь очень быстро меняется, государство больше похоже не на здание, с которым ничего не может случиться, если специально не взорвать - а на движущийся автомобиль, который требует непрерывного управления. Если им не управлять - он будет некоторое время двигаться по инерции до первого политического поворота, на котором разобьется. При этом никаких атомных и иных бомб не требуется, плохого управления или его полного отсутствия более чем достаточно.
Тем не менее, рассмотрим вопрос подробнее.
У Стенли Кубрика есть забавный фильм "Доктор Стрейнджлав, или как я перестал бояться и полюбил бомбу" (1962) - по нелепой случайности между США и СССР начинается ядерная война, которую политики пытаются предотвратить, но ничего не выходит. Тогда они обсуждают как же им теперь пережить ядерный апокалипсис в бункерах и шахтах от ракет, и находят в подземной жизни массу плюсов. История о том, как российские политики много лет любили ленинскую бомбу тоже очень любопытна. В конце перестройки внезапно выяснилось, что СССР ошибочно объединил совершенно чуждые друг другу нации, которым жить в одном государстве никак нельзя. Открылась страшная правда - оказывается, русская нация "кормит" нации союзных республик, поэтому в магазинах нет еды, а чтобы еда наконец-то появилась, надо отделить республики от России в отдельные независимые государства. Соответственно "бомба Ленина" понималась как обязательство России кормить республики, при этом факт существования там отдельных наций не только не оспаривался, но и особо подчеркивался. Мол, они вообще от слова совсем нам чужие, и породниться с ними нет никакой возможности - так зачем их кормить, без них давно бы жили как в Америке, и так далее. Пусть берут суверенитета столько, сколько хотят, и валят на все четыре стороны. В самих республиках местных уговаривали прямо противоположными аргументами (не нас кормят, а мы кормим русских), все с тем же результатом - надо отделяться, и только тогда вокруг появятся молочные реки и кисельные берега. Ядерная бомба попала прямо в эпицентр ядерного взрыва.
Но жизнь быстро показала, что распад СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой, с не менее разрушительными последствиями. Пострадали все и всё - экономика, от разрушения хозяйственных связей, политика, поскольку из мирового лидера Россия упала так низко, что и на регионального уже не тянет, и так далее. Тогда "бомба Ленина" приобрела другой смысл: не было до революции на территории России никаких наций кроме русской, все прочее - от лукавого, дьявольское порождение кровавого большевизма. По выражению Константина Крылова, коммунисты "раскормили народы России в полноценные нации", в то время как можно было не выделять им территориально отдельных республик, игнорируя и подавляя стремления к этому у национальных элит. Но сегодня эти нации уже есть, у них есть государства, сделать с этим ничего нельзя, надо заниматься эффективными внутригосударственными оптимизациями. В таком духе кремлевская пропаганда вещала довольно долго, достаточно вспомнить статейки Ириночки нашей Алкнис, о том как лишенная "балласта" в виде бывших республик, собранного по глупости в СССР, умная Россия сосредотачивается, накапливает ресурсы, становится умнее, сильнее, жестче, и так далее. Бомба Ленина и тут пришлась очень кстати.
Однако история не стоит на месте, и чем больше усиливался в бывших республиках накал национализма, тем хуже им становилось. Государства стали разваливаться по всем фронтам, их стали понемногу прибирать к рукам США, ЕС, Китай, Турция, появились планы вхождения в НАТО. И тут Владимир Зоркий Глаз вдруг заметил, что в тюрьме нет четвертой стены - в смысле безопасность этих государств обеспечивается за счет безопасности России. Раньше, чем были анонсированы базы НАТО под Харьковом, додуматься до столь хитрого, изощренного коварства зарубежных партнеров было, конечно же, никак нельзя. Теперь же на заседания ООН нельзя смотреть без слез. Там одна и та же картина "Волк и семеро козлят", причем "козлят" - не существительное, а глагол. Нас, Россию, козлят США и их сателлиты.
И "бомба" незамедлительно приобрела новый смысл - да не было и сейчас нет в бывших республиках никаких наций - украинской, белорусской, казахской и так далее. Это недоразумение. И территорий своих тоже нет - они, по нашей доброте, живут в "чужой квартире", на исконно российской территории, которая досталась им лишь по глупости. Нет, не Горбачева и Ельцина, это святые люди - Ленина, который выдумал несуществующие нации и отдал им по куску России. Нация там может быть только одна - русская нация, которая, внезапно, все последние 30 лет бессовестно угнетается. Ну и какие-то там мелкие народы, которые не могут быть субъектом международного права, потому что не могут, и все тут. И поскольку "квартира" наша, мы, Россия, если квартиранты дебоширят - имеем полное право выломать дверь, то есть ввести войска, и навести такой порядок, какой сочтем нужным.
Вот такие удивительные метаморфозы произошли за постсоветский период с ленинской бомбой. И, чтобы четче уяснить что же такого "ядерного", якобы ошибочного было в национальной программе безбожных большевиков, обратимся к работе Сталина "Марксизм и национальный вопрос" (1913). Что интересного мы там видим?
Во-первых, есть определение нации исходя из совокупности признаков:
"Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры."
Во-вторых, раскрыт причинно-следственный механизм образования наций - все они рождены капитализмом.
В-третьих, своей работой Сталин продолжает спор с правыми социал-демократами, и выступает против их программы о предоставлении национально-культурных автономий. От себя замечу - крепостное право было омерзительным и неэффективным только когда крепостниками были дворяне. Но когда к власти пришли капиталисты - это же совсем другое. Идею о том, как поделить людей с учетом интересов для дальнейшего вдумчивого использования, нельзя было вот так просто выбросить на помойку. И, хотя логика исторического процесса была в пользу постепенного вымывания и исчезновения национальных идентичностей, "дележ людей" к началу 20 века достиг своего апогея, и все общество было насквозь пронизано национальной озабоченностью, которая имела четкие экономические очертания. Если вы - капиталист, то нация для вас - это и рабочая сила, и рынок сбыта, и готовые солдаты в политической борьбе с конкурентами. Поэтому, как сейчас все ломанулись в биткоины, тогда побежали "в нации". Проект национально-культурной автономии от правых социал-демократов предлагал сделать каждой нации свои отдельные права. Например, вы - еврей, каковым записываетесь в национальный государственный кадастр. Живете при том где угодно, но вас нельзя заставить работать в субботу, более того, вы и работаете на еврейском заводе. И вам положены еврейские садики, школы, газеты, театры, может быть больницы с кошерной едой и так далее. Большевиков в такой автономии не устраивало то, что люди одной нации замыкаются, таким образом, внутри нее, прикрепляются к нации, как раньше к земле. Нация лишается развития, и Сталин также отмечал, что несмотря на кажущуюся "травоядность" таких автономий для государства, все исторические прецеденты кончались жестким сепаратизмом.
В-четвертых, вместо "культурной автономии" Сталин предлагает "территориальную автономию", чтобы трудящиеся разных наций жили и трудились вместе, и таким образом национальные различия постепенно стирались, а общество двигалось бы к интернационализму.
В-пятых, утверждается право наций на самоопределение. Оно логично вытекает из демократического принципа, на котором будут строиться новые государства - если большинство хочет жить отдельно, так тому и быть. Но неоднократно проговаривается и "маленькая хитрость", о которой "Свидетели атомной бомбы" почему-то забывают, хотя советская власть ей очень часто пользовалась. Приветствуется только такое отделение, которое способствует развитию нации. То есть если например Индия отделяется от буржуазной Великобритании, которая веками ее угнетала - это хорошо и правильно для индийской нации, и ослабляет английский капитал (что тоже неплохо). Но если от советского государства вздумает отделиться какой-нибудь Казахстан, чтобы вместо власти трудящихся построить буржуазный "елбасизм" - это очень плохо для развития казахской нации. И советское государство незамедлительно протянет казахам руку помощи, введет войска, разгонит "елбасню" и восстановит рабочую демократию. Наш шпион - разведчик, а их разведчик - шпион. По сути Сталин утверждает, кто коммунист - это подлинный, прогрессивный и правильный националист, а капиталист - националист фейковый и вредный. Сталин фактически запрещает буржуазные нации.
Разумеется, национальная позиция Сталина не бесспорна, и противоречивая "маленькая хитрость" уже как бы намекает, что мы про нации понимаем далеко не все, упуская что-то из виду. Мне например показалось, что в общности языка, территории, культуры и экономической жизни первые три элемента - лишние. Ведь мы признаем, что нации "родил" капитализм. То есть экономическая жизнь сама собой приведет к общности языка, территории и даже культуры, которую бы назвали сегодня "корпоративной этикой". Остается "особый психический склад", природа которого непонятна, ибо при одинаковом хозяйственном укладе он должен быть не особым, а типовым. Если по двум координатам, то, например: аграрный южный, аграрный северный, кочевой южный, кочевой северный. Можно добавлять и другие координаты, например частота и ожесточенность военных действий, их направленность (нападение-оборона) тогда "складов" будет больше (кочевой южный агрессивный военно-интенсивный и пр.). Но все равно они будут типовыми. Если по факту все же имеется уникальный "психический склад", то требуется пояснить откуда он взялся. Еще, фактические нации всегда шагают под знаменем "мы лучше всех", и идею национальной исключительности тоже надо включать в определение.
Но все познается в сравнении. Путин нам навряд ли поможет, ибо человек, утверждающий что СССР ничего не производил, кроме калош - сравнения никакого не выдерживает. Неплохо бы выяснить, как понимает национальный вопрос наша современная наука, не поработали ли там свои Вишневский и Сови. Почитаем "Критику этнического федерализма" современного этнолога В.Р. Филиппова.
Таки да, и в этнологии без своих вишневских не обошлось. Что сообщает Филиппов: Сталин якобы ничего не понимал в этнологии, и путал нацию с этносом, определение "подрезал" у австро-немецких социал-демократов (а те у местных националистов). Сталинское определение сводится к набору признаков и не отражает сути, оно не охватывает все нации без исключения (например евреи, на момент 1913 года, не имели отдельной территории). Оно противоречит формальной логике. Благодаря такому определению отечественная этнология оказалась во власти примордиализма (подхода, постулирующего объективную реальность этносов и наций), затормозилась и зашла в тупик. И несмотря на то, что в странах третьего мира примордиализм твердо стоит на ногах, в настоящее время все прогрессивное человечество отказалось от него в пользу конструктивизма. То есть объективно даже этносов нет, это плод воображения, а есть "этничность" - "групповая идентичность, производная от имманентного человечеству социального инстинкта коллективности и "легитимизируемая" посредством представлений об общем происхождении и специфичности своей культуры". И нации, также - коллективная выдумка.
Что на это можно возразить. Задним умом все крепки, а в начале 20 века не было машины времени, чтобы слетать с будущее и навести справки. Понятие "нации" сложилось исторически, изначально по смыслу как что-то типа "народ-субъект международного права". Развитость и всякое национальное самосознание были делом десятым. В Америке 18 века собрания индейских вождей именовались "съездами наций", потому что с ними приходилось договариваться, даже если это покупка лесных угодий за 10 бутылок виски. В общем, этнос и нацию раньше путали многие, что простительно. В дальнейшем в советской науке параллельно с известной триадой общественно-экономических формаций возникла "этническая триада", в которой племя соответствовало первобытному строю, этнос - рабовладению и феодализму, нация - капитализму.
Далее, сразу бросается в глаза схожесть "национального конструктивизма" с модной на Западе идеей "гендера". Раньше был физический, объективно реальный пол, мужской и женский. Теперь "половой примордиализм" объявлен чуть ли не средневековым мракобесием, важен лишь гендер - то, кем ты сам себя считаешь. И "этничность" тоже - "кем ты себя считаешь". Другими словами конструктивизм - банальный идеализм, навряд ли имеющий право называться наукой, и менять "ужасно ошибочного Сталина" на ТАКОЕ - курам на смех. Филиппов так долго смакует нелогичность и неполноту советского определения (надо же - просто перечисление признаков!), что вспоминается "Чапаев и Пустота" Пелевина:
- Ты можешь мне сказать, кто ты?
- Петр Пустота.
- Это твое имя. А кто тот, кто это имя носит?
- Ну, - сказал я, - можно сказать, что я - это психическая личность. Совокупность привычек, опыта: Ну знаний там, вкусов.
- Чьи же это привычки, Петька? - проникновенно спросил Чапаев.
- Мои, - пожал я плечами.
- Так ты ж только что сказал, Петька, что ты и есть совокупность привычек. Раз эти привычки твои, то выходит, что это привычки совокупности привычек?
- Звучит забавно, - сказал я, - но, в сущности, так и есть.
- А какие привычки бывают у привычек?
Точно таким же стандартным для идеалиста приемом Филиппов низвергает и Сталина, и отечественную этнологию, томящуюся в уродливых советских политических цепях. И провозглашает курс к новым научным горизонтам, избавленным, с 1991 года, от цензуры и политики. Да-да, именно так все и было -). Прием заключается постановке проблемы соотношения частей и целого в идеалистической форме, действительно не имеющей решения в рамках формальной логики. Математически проблема решается через понимание целого не как дискретной, а как интегральной суммы, философски - через переход количества в качество. Но это и не важно, ибо про целое и части все понятно из опыта. И мы не древние буддисты, чтобы впасть при виде данной проблемы в ступор и сделать солипсистский вывод об иллюзорности бытия.
Вот таким хитрым образом, через отказ этносам и нациям в объективном бытии, освобожденные от идеологии и цензуры этнологи и приходят к выводу о том, что например украинской нации не существует, по странному стечению обстоятельств крайне востребованному российской политикой.
Конечно в таком подходе есть доля правды, поскольку без купюр - нация есть этнос + капиталистическая манипуляция, при том что сам этнос тоже равен племени + феодальная манипуляция. Манипулятивного, таким образом, оказывается действительно много. Но полное лишение этносов и наций материалистического базиса - что они продукт определенного производственного уклада и экономических отношений, например - уводит нас в область самых разных, при этом одинаково истинных утверждений типа "как вы яхту назовете, так она и поплывет". В то время как даже с точки зрения генетики можно сказать, что если столетиями происходил отбор определенного типа, если раз за разом выживали индивиды придерживающиеся собственных моральных и культурных норм - то в итоге мы и получим "особый психологический склад". Кроме того, отнюдь не любые манипуляции с этносами-нациями "одинаково полезны" - иные оказываются смертельны.
Впрочем, не стоит приписывать этому "особому складу" сколь-либо решающую роль. Как бы не казалось, что отличий между нациями больше, чем между этносами, на самом деле их меньше. Капитализм он и в Африке капитализм, он заставляет нас жить по одинаковым правилам, и тем самым постепенно стирает отличия, "универсализирует" человечество. Старые "точки сборки" из прошлого - будь то классическая литература, или умение стрелять из лука на полном скаку неизбежно уходят в небытие, а новые не могут внятно озвучить. "Никогда мы не будем братьями" - и, с какой стати, почему? Непонятно. Современные люди, в большинстве уже не имеющие столь существенных отличий, с недоумением взирают на наглое растаскивание себя по разным политическим лагерям. И от капитализма требуются серьезные усилия в движении по пути регресса, чтобы снова вернуть свой 19 век и актуальную национальную повестку.