Тюремный священник
Фото: Владимир ВОРСОБИН
- Иногда мне кажется, что люди согласны даже на гражданскую войну, лишь бы не воцерковляться, - вздохнул он. - Образованные люди, любят Пушкина, Достоевского, но хотят, как Толстой - не веровать в Бога. И выбирают не духовный подход, а классовый. Дескать, при коммунистах было хорошо жить - и начинают поднимать из праха Сталина, Дзержинского... Зачем поднимать призраки?! Зачем пытаться входить в воду, в которую уже не войдешь? Воцерковляйтесь и поймете, что не демократия - наш путь. В «воду» Церкви можно войти бесконечное количество раз. Потому что у Бога времени нет, и Церковь вне времени", - журналист Владимир ВОРСОБИН обнаружил в вятских колониях удивительного батюшку, который ходит без обуви и говорит вот такие странные речи.
А ещё пишет стихи:
- На селе служу, хирею,
- Кое-как кормлю семью…
- Рассказать бы архирею
- Про худую жизнь свою!
- Он бы дал распоряжение,
- Как отец дает ремня, -
- И его бы окруженье
- Окружило бы меня.
- Убрало бы все преграды,
- Развязало бы кошли, -
- До меня б мои награды
- До живого бы дошли.
- Жил бы я тогда при тыще -
- Не при нынешних трехстах;
- И сиял бы, как кладбище,
- Весь в заслуженных крестах.
Фото: Сергей МЕЛЕХИН
В середине 90-х по Вятке прошел слух - ходит по зонам странный поп. Летом он бос, а по сугробам бежит в сандалиях. Приходит в «дежурку» и сидит терпеливо, ждет разрешения исповедовать заключенных. Полдня может просидеть. Попа нехотя пускают, он зеков исповедует и пешком в другую зону (а там расстояния меж ними 20-30 километров) и там опять ждет. Шесть дней в неделю ходит по колониям, на седьмой у себя в поселке служит. Так прошел год. Два. Десять…
А священник все ходит. Вместо того, чтобы найти себе богатый приход, принять в дар хорошую иномарку, квартиру, обустроил в колониях 6 «бесплатных» тюремных храмов. Для которых зеки написали сотни икон, и где сами ежедневно проводят службы. Один из них после освобождения принял монашество, другой в Луганской епархии стал священником, еще двое поступили в семинарию...
Но тюремное начальство к отцу Леониду относилось с подозрением.
Уж слишком нрав у батюшки резкий. К тому же внук нижегородского крестьянина, сосланного в тюремный край только за то, что имел на своем дворе мельницу, терпеть не может ни «безбожного» СССР, ни «кровавых» чекистов. И в особенности идейного праотца всех чекистов - Дзержинского, чей единственный в России музей власти как назло установили в соседнем селе Кай (здесь железный Феликс сам отбывал ссылку).
И тюремный батюшка тут же музей проклял.
- Как я должен относиться к Дзержинскому, если в 19-м году его отправили сюда с тайным приказом Ленина уничтожить всех священников? - говорил мне потом батюшка. - Он бы и меня уничтожил. Я понимаю, что такая власть была попущена Богом, что эти злодеи - попущенцы Божьи за наше неверие. Но памятники им ставить зачем? Ведь сначала появляются символы, а за ними приходят время, которые были. Эта Система полностью стоит на крови. Она учит ломать людей, потому что сама без Бога! Мы окормляем Систему столько лет - они это все равно не понимают!
Прошло 24 года, а ничего не изменилось - пропуск на общих основаниях, полдня ожидания. «Это для моего смирения, наверное, - объяснит отец Леонид.- Потому что я резкий, несмиренный человек. Но сколько можно смирять. Выжали виноград весь! Хотя, наверное, надо еще смирять и смирять. Я же грешный человек, понимаю - за грехи мои все это".
И приказал наконец генерал - выдать удивительному попу многоразовый пропуск…
- Он святой, - серьезно предупредил меня генерал перед моей поездкой.
Я пожал плечами.
Ну-ну…
- Но почему он босой? - спрашиваю.
- А вы у него сами спросите, - отчего-то нахмурился генерал.
И только потом зона приняла честного попа, хотя сам Леонид, впечатление, ее терпеть не может. Душе, говорит, тяжко - столько там, за колючей проволокой, невидимых чертей.
- А что делать, - вздыхает. - Когда кашу варишь, если подгар появился - вся каша испорчена. Если подгар почистить, этих людей - исправить, может, вся Россия очистится?
Освободившиеся зеки укрылись от Свободы у своего духовника на церковном дворе, стараясь не вернуться обратно в зону.
Хотел отец Леонид для них даже монастырь построить, да не дали разрешения. Пришлось распустить бывших сидельцев по домам.
- Уходили ребята, слава Богу, в правильные места. Мало кто вернулся в тюрьму, - хмурится Леонид. - Но были такие… Любого можно спасти, если сам хорошо плаваешь. Ведь есть спасатели, а есть плавающие. Первым бы и охота покупаться - а нельзя, они потом хорошо покупаются, когда люди тонуть начнут. Если Господь избрал - то ты должен вести остальных, как Моисей народ. И с тебя большой спрос, ты своих овечек должен привести к Богу, с тебя спросится… Но сколько нужно сил! Ведь кто действительно хочет спастись - он спасающего не за волосы тащит, а пытается сам выплыть. Остальные меня хватают за бороду, и на дно. (смеется). Мне вот как священнику нельзя постригаться. Я бы давно налысо…
Отец Леонид удивительно весел для своей жизни. Подробнее: https://m.kp.ru/daily/26750.5/3779386/