За огненные волосы ее прозвали «Пламя»
Источник https://dzen.ru/nikamarsh?lang=ru&parent_rid=2038857713.95.1664648503157.46653&from_parent_id=2041334000468230000&from_parent_type=brief
За огненные волосы ее прозвали «Пламя». И темперамент у нее был в точности такой же: бурный, яркий, взрывной! Катрин, урожденная маркиза де Рошгуд, в девятнадцать лет стала женой барона д’Эрланже. Шел 1895 год, и молодожены поселились в доме Байрона, в Лондоне. Там они сразу заставили говорить о себе.
Дело в том, что Пламя обожала искусство. Она покровительствовала художникам, и сама позировала им. А если ей предлагали - исключительно для выразительности полотна - скинуть одежды, то прекрасная баронесса не возражала. Филипп де Ласло стал ее любимцем. Сергею Дягилеву она однажды так бурно аплодировала, что из ее кольца выпал огромный бриллиант. Английский фотограф Сесил Битон получал от нее большие заказы и щедрые гонорары. Муж хмурился - большие траты. Но зато дом Эрланже считался самым популярным в английской столице в первой трети XX века. Богема и аристократы считали за честь получить приглашение на званый вечер к Катрин.
После Второй мировой Пламя уехала с США и открыла там клуб, который стал очень модным местом для голливудских звезд. Баронесса водила дружбу с Джуди Гарланд и композитором Коулом Портером. Дети остались в Европе, им не нравился богемный образ жизни матери. Дочь Катрин д’Эрланже вышла замуж за принца де Фоссиньи, родственника французских королей. А внучка - за прямого потомка Уинстона Черчилля.
«У нее было все, - говорила писательница Энид Бегнольд, - она принадлежала к тому потерянному поколению эпохи джаза, которое умело только производить эффект». Энид дружила с Катрин, но после такой оценки их общение резко прекратилось. Пламя не хотела смириться с тем, что она - это лишь яркая картинка.
Представлен портрет Катрин кисти Филиппа де Ласло и фото Джеймса Лафайетта.
За огненные волосы ее прозвали «Пламя». И темперамент у нее был в точности такой же: бурный, яркий, взрывной! Катрин, урожденная маркиза де Рошгуд, в девятнадцать лет стала женой барона д’Эрланже. Шел 1895 год, и молодожены поселились в доме Байрона, в Лондоне. Там они сразу заставили говорить о себе.
Дело в том, что Пламя обожала искусство. Она покровительствовала художникам, и сама позировала им. А если ей предлагали - исключительно для выразительности полотна - скинуть одежды, то прекрасная баронесса не возражала. Филипп де Ласло стал ее любимцем. Сергею Дягилеву она однажды так бурно аплодировала, что из ее кольца выпал огромный бриллиант. Английский фотограф Сесил Битон получал от нее большие заказы и щедрые гонорары. Муж хмурился - большие траты. Но зато дом Эрланже считался самым популярным в английской столице в первой трети XX века. Богема и аристократы считали за честь получить приглашение на званый вечер к Катрин.
После Второй мировой Пламя уехала с США и открыла там клуб, который стал очень модным местом для голливудских звезд. Баронесса водила дружбу с Джуди Гарланд и композитором Коулом Портером. Дети остались в Европе, им не нравился богемный образ жизни матери. Дочь Катрин д’Эрланже вышла замуж за принца де Фоссиньи, родственника французских королей. А внучка - за прямого потомка Уинстона Черчилля.
«У нее было все, - говорила писательница Энид Бегнольд, - она принадлежала к тому потерянному поколению эпохи джаза, которое умело только производить эффект». Энид дружила с Катрин, но после такой оценки их общение резко прекратилось. Пламя не хотела смириться с тем, что она - это лишь яркая картинка.
Представлен портрет Катрин кисти Филиппа де Ласло и фото Джеймса Лафайетта.