На пути к Спасению
Андрей Кураев:
Мир, в котором живет верующий человек, отличается от мира неверующего как мир человека, у которого есть цветное видение, от мира человека, видящего все в черно-белых тонах. Все дело в том, что для верующего человека любое событие, происходящее с ним, не равно себе самому. Все, что происходит в его жизни и вокруг него, это некая книга откровений - с осознанным, осмысленным сюжетом. Мир перестает быть случайным награмождением событий, случайной игрой социальных или иных атомов. Сквозь него начинает проглядывать замысел. Замысел, который надо стремиться осознать, понять.
Грех же более тяжкий, чем убийство - это отчаяние. Потому что отчаявшийся человек уже не может быть творцом своего будущего. Отчаяние - как фиксатор, удерживающий руки и ноги и мешающий выбраться из пропасти, в которую человек попал.
Ницше:
И если друг причинит тебе зло, скажи так: "Я прощаю тебе то, что сделал ты мне; но как простить зло, которое этим поступком ты причинил себе?"
Мир, в котором живет верующий человек, отличается от мира неверующего как мир человека, у которого есть цветное видение, от мира человека, видящего все в черно-белых тонах. Все дело в том, что для верующего человека любое событие, происходящее с ним, не равно себе самому. Все, что происходит в его жизни и вокруг него, это некая книга откровений - с осознанным, осмысленным сюжетом. Мир перестает быть случайным награмождением событий, случайной игрой социальных или иных атомов. Сквозь него начинает проглядывать замысел. Замысел, который надо стремиться осознать, понять.
Грех же более тяжкий, чем убийство - это отчаяние. Потому что отчаявшийся человек уже не может быть творцом своего будущего. Отчаяние - как фиксатор, удерживающий руки и ноги и мешающий выбраться из пропасти, в которую человек попал.
Ницше:
И если друг причинит тебе зло, скажи так: "Я прощаю тебе то, что сделал ты мне; но как простить зло, которое этим поступком ты причинил себе?"