Фестиваль "Узорчатый занавес". Чебоксары
С каждым разом все отчетливее понимаю, насколько люблю именно региональные фестивали. Когда приезжаешь на неделю в совершенно новый для тебя город, и с головой погружаешься в его театральную жизнь - незнакомую, неизведанную. Впрочем, погружение в знакомую театральную жизнь уже полюбившегося города - ничуть не меньшее удовольствие.
Сегодня прощаюсь с Чебоксарами и его театрами: Русским драматическим; Оперы и балета; Театром Кукол, Чувашским драматическим; Экспериментальным театром и ТЮЗом. Подвели и уже объявили итоги фестиваля "Узорчатый занавес", но, как всегда, главное не в номинациях и победах, а в возможности увидеть и попробовать понять. Попробовать увидеть спектакль глазами зрителя, из вечера в вечер приходящего в театр, но при этом не потерять свой собственный взгляд. Найти баланс между "здесь" и "вообще".
Вот эта вот попытка попасть в контекст с первого раза всегда обречена на провал, но что-то приоткрывается ведь и сквозь замочную скважину. Даже за эти несколько дней проявилась какая-то совершенно детская открытость чебоксарского зрителя. Те комментарии, которые раздавались на спектаклях, те аплодисменты, которые начинали звучать в самых неожиданных (но столь оправданных) местах, заставляли порой устыдиться собственной зрительской очерствелости. Захотелось взять кусок пемзы и просто отшелушить ороговевшие слои кожи. Хотя на некоторых спектаклях куда лучше пемзы с этим справлялись актеры. Не режиссеры, которым почти всегда было что предъявить даже по самому мягкому счету, но актеры.
Актеры, сквозь которых прорастала правда: то переплетаясь с игрой, то устремляясь по дороге "переживания". Не случайно ведь у нас оказалось так много спец-призов, которые почти все ушли именно актерам. И вот их, пожалуй, сейчас все-таки назову. В том порядке, в каком мы знакомились:
- Алиса Шалгинова - хрупкая с сумасшедшинкой Парчакан в странной опере "Сурский рубеж". Такая своеобразная Ассоль, одержимая своей верой и своей мечтой.
- Владислав Савельев - странноватый, словно из другой реальности Лис, повстречавшийся Маленькому принцу. А на следующий день - устрашающий своей нормальностью Смердяков, разбираемый и собираемый прямо на наших глазах из казалось бы несочетаемых между собой актерских техник и способов существования. Лицедей, примеряющий на себя маску естественности.
- Вадим Валов - страшно притягательный в своей витальной мерзости Федор Павлович Карамазов. Донельзя харизматичный в своей вылепленности из жизни. Неожиданная 3d-картинка на расчерченном режиссерской рукой черном ватмане спектакля.
- Венера Пайгильдина - немка Эльза, отогревшаяся на живительных сказах пленного работника-чуваша ("Кукушкины слезы" М. Юхмы). Схематичная (в инсценировке) героиня темпераментом актрисы всего за несколько сцен была выдернута совсем на другие высоты - к трагическим характерам Толстого, О'Нила и Стриндберга.
- Ольга Степанова - ее Паша Большая из максимально условно набросанного сюжета Ольшанского "Зимы не будет" неожиданно выросла в житийную героиню, искушаемую и преодолевающую искус. Сыграть ровный внутренний свет да так, чтобы зал ощутил его спокойную силу, и все это на примитивном, в сущности, материале - для этого нужна уже недюжая актерская и человеческая сила. Подлинность.
- Сергей Иванов - юродивый Сосед "Очень простой истории". Пьяненький, смешненький, простенький и… бесконечно добрый и настоящий. И именно в своей бесконечной простоте оказывающийся по-актерски сложным.
- Григорий Петров - неуверенный поиск себя в детском спектакле ("Цветочный бал Хрюши") сменяется очень внятной, почти социальной зарисовкой при столкновении с возрастно и темпераментно понятным героем в "Очень простой истории". В его Алексее видна столь необходимая актерская цепкость - умение увидеть и схватить, присвоить, а затем предъявить зрителю.
- Павел Андреев - обаятельный прищур с хитрецой, повадки заколдованного Героя, а не лесного помощника - вот он Серый волк из эклектичной детской сказки. Обаяние обаянием, но когда сюжет разлетается на клочки, одно лишь обаяние никого не спасет. И Волк начинает существовать наперекор предлагаемым обстоятельствам. И в этом своем существовании становится единственным персонажем, за которого хочется ухватиться. И ты хватаешься. И негодуешь на героев, что в новогоднем песенном угаре забывают про Волка, забывают довести до финала его историю. И радуешься, что для актера, в отличие от Серого Волка, эти "Двенадцать месяцев" не конец, а самое что ни на есть начало.
…Гран-при" фестиваля для меня безусловным не стало, вот лучший детский спектакль оказался лучшим безоговорочно - нежнейшая "Сказка о Ежике, волшебном лесе и еще кое о чем…". Хрупкое кукольное волшебство, созданное режиссером Денисом Андроновым, художником Евгенией Лашмановой, композитором Андреем Галкиным и артистами. Артистами-кукольниками, которых даже здесь, даже сейчас, объясняясь в любви, я не называю поименно. И награду-то мы им дали за ансамбль - не назвав, не выделив. А как выделишь, если это невидимые духи, творящие красоту? Мне не сложно перечислить всех, но восемь фамилий в ряд - это снова всего лишь единая грядка. Но грядка, из которой произрастает чудесный театральный сад.
Такие вот мысли по дороге домой :-)