"Господин Пунтила и его слуга Матти", реж. М. Карбаускис (Театр им. Маяковского)
«Господин Пунтила и его слуга Матти» Бертольта Брехта на сцене Театра имени Маяковского, что прежде был Театром Революции. Компания подобралась занятная - как раз впору ожидать чего-то в высшей степени политического и злободневного от премьеры. Но был и другой полюс: режиссер Миндаугас Карбаускис никогда прежде в дешевой актуализации и сиюминутной ангажированности замечен не был. Так что расклад получался интересным.
Сюжет для своей пьесы Брехт позаимствовал у финского фольклора. Жил-был некий помещик Пунтила, что, подобно герою фильма «Огни большого города», был крайне мил и добр к ближнему, когда пьян; и столь же зол и деспотичен в трезвом виде. И был у него шофер Матти, которого хозяин (в зависимости от количества алкоголя в своей крови) то грозился уволить, то сватал за единственную дочку. В финале шофер, согласно идеологии Брехта, не выдерживал классового насилия и оставлял помещика. В спектакле Матти остается с Пунтилой.
Для удачи спектакля, выстроенного на столь фарсовой основе, необходим яркий актерский дуэт. И Карбаускис его создал. Михаил Филиппов (Пунтила) и Анатолий Лобоцкий (Матти) ведут свои партии, подобно хорошо сыгравшимся коверным. Они словно заранее предчувствуют реплики друг друга и готовы играть на опережение. В них чувствуется и усталость от этой привычной сыгранности, от этой необходимости выходить на арену и продолжать веселить партер. Но они выходят и веселят. И партер смеется.
А на заднем фоне раскручивают хитросплетение сюжетных линий остальные действующие лица этого фарса. Вернее не лица, а социальные маски, придуманные Брехтом и идеально подогнанные к лицам актеров «Маяковки». За психологическим театром сюда идти не стоит, а вот любителям классического (а ля Петрушка) балагана - добро пожаловать!
Балаган разыгрывается в белоснежном пространстве, пересеченном ржавчиной отдельных колонн и созданном художником Сергеем Бархиным. Пространстве, напоминающем «гармошку» объектива старинного фотоаппарата. А в объективе мы видим (что логично для старых фотоаппаратов) перевернутое изображение поместья Пунтиалы. Вот и в самом спектакле все перевернуто с ног на голову: характеры, акценты, даже темы. Матти не ушел, оставшуюся без жениха дочку Пунтилы - не жалко, доярки и телеграфистки из Кургелы вызывают смех, а сам Пунтила - сочувствие. И все это вместе создает атмосферу гротескного балагана, которому нет конца.
Да, а политике в спектакле Театра им. Вл. Маяковского все-таки хватало. Просто взгляд на нее был неангажированным, как это и свойственно Карбаускису. Будучи режиссером с определенным - «обобщающее-философским» - мировоззрением, он без видимых усилий смог взглянуть на ситуацию несколько сверху. (Ровно так, как Бархин представил на заднике поместье Пунтилы - словно бы с высоты птичьего полета). И получился у него не бунт честного слуги против угнетателя, парный конферанс Матти и Пунтилы, которые стоят один другого. А вот пригибаться и приседать под дирижерскую палочку ловкого шофера приходится все тем же женщинам из Кургелы.
Оригинал здесь - "Вечерняя Москва"
Часто очень многое из того, о чем хочется написать, остается за кадром. Чаще всего в силу ограничения объемов издания и определенной его направленности. В данном случае впервые столкнулась с тем, что для театральных рецензий тоже предусмотрена цензура. Даже по отношению к совершенно безобидному тексту, который всего лишь пытался разобраться с темой спектакля :-) Одним словом финальный абзац изначально выглядел следующим образом:
Неожиданным образом спектакль получился, может быть, еще более политичным, чем от него ждали - потому-то его и не приняли. На самом примитивном и схематичном уровне Пунтилу и Матти в сегодняшних реалиях можно рассматривать как власть и оппозицию. И отсутствие в спектакле Карбаускиса бунта Матти и его чуть ли не парный конферанс с Пунтилой не мог не раздражать передового зрителя. Оттого-то и сыпались со всех сторон обвинения в буржуазности, мелодраматичности и пустой комедийности. Однако Карбаускис, будучи режиссером с определенным - «обобщающее-философским» - мировоззрением, а кроме того еще не российским гражданином, без видимых усилий смог взглянуть на ситуацию несколько сверху. (Ровно так, как художник Сергей Бархин представил на заднике поместье Пунтилы - словно бы с высоты птичьего полета). А на расстоянии вышло, что эти самые схемы - власть и оппозиция - во все время стоят одна другой, преследуя каждая свои цели. Управляемой массой остается (если продолжать формулировать в тех же упрощенных категориях) народ. Именно ими в финале и дирижирует Матти, по воле своего господина опуская их к его ногам.
Ну, а что касается объемов статьи, то не получилось толком поговорить об актерах.
О чудесном Михаиле Филиппове писали много, да и сомневаться не приходилось в успехе его Пунтилы: яркий лицедей с задатками страдающей маски. Чудесные и точно прорисовавшие свои образы - Евгений Парамонов и Наталья Палагушкина.
И, наконец, Анатолий Лобоцкий. Видела его в разных спектаклях театра, но люблю за Антонио из "Чумы". И поэтому поначалу больших неожиданностей в образе Матти для меня не было. Скорее, складывалось ощущение, что актер один образ накладывает на другой, пользуясь уже найденными и подходящему к случаю красками. Красками хорошими, любимыми, но уже использовавшимися. Так было до последней сцены. Я имею ввиду не самый финал с дирижированием и строительством горы, а чуть раньше. Сцена, когда Пунтила в своей речи набирает обороты, а Матти только молча слушает его. Так вот в этой сцене молчания Лобоцкий, кажется, отыграл весь спектакль. В этой сцене молчания его Матти все-таки "ушел" - сделал свой окончательный выбор. Внешне ухода не было и спектаклю этот уход не нужен, но герой ушел. С Пунтилой остался совсем другой Матти. И вот эта трансформация была по-настоящему сильной.
Спектакль временами смотреть становилось очень скучно. Отдельные куски хотелось безжалостно монтировать (увы, правообладатели против). Единственная претензия к режиссеру - если нельзя вырезать то, что хочется, то и просто оставлять на "как пойдет" такие куски тоже не следует. Иначе получается - спектаклю они не дают ничего, а развитие его жизни тормозят. Так вот, спектакль длинный и не во все свои моменты интересный, но ради этой финальной сцены Матти возвращаться на него хочется.
Сюжет для своей пьесы Брехт позаимствовал у финского фольклора. Жил-был некий помещик Пунтила, что, подобно герою фильма «Огни большого города», был крайне мил и добр к ближнему, когда пьян; и столь же зол и деспотичен в трезвом виде. И был у него шофер Матти, которого хозяин (в зависимости от количества алкоголя в своей крови) то грозился уволить, то сватал за единственную дочку. В финале шофер, согласно идеологии Брехта, не выдерживал классового насилия и оставлял помещика. В спектакле Матти остается с Пунтилой.
Для удачи спектакля, выстроенного на столь фарсовой основе, необходим яркий актерский дуэт. И Карбаускис его создал. Михаил Филиппов (Пунтила) и Анатолий Лобоцкий (Матти) ведут свои партии, подобно хорошо сыгравшимся коверным. Они словно заранее предчувствуют реплики друг друга и готовы играть на опережение. В них чувствуется и усталость от этой привычной сыгранности, от этой необходимости выходить на арену и продолжать веселить партер. Но они выходят и веселят. И партер смеется.
А на заднем фоне раскручивают хитросплетение сюжетных линий остальные действующие лица этого фарса. Вернее не лица, а социальные маски, придуманные Брехтом и идеально подогнанные к лицам актеров «Маяковки». За психологическим театром сюда идти не стоит, а вот любителям классического (а ля Петрушка) балагана - добро пожаловать!
Балаган разыгрывается в белоснежном пространстве, пересеченном ржавчиной отдельных колонн и созданном художником Сергеем Бархиным. Пространстве, напоминающем «гармошку» объектива старинного фотоаппарата. А в объективе мы видим (что логично для старых фотоаппаратов) перевернутое изображение поместья Пунтиалы. Вот и в самом спектакле все перевернуто с ног на голову: характеры, акценты, даже темы. Матти не ушел, оставшуюся без жениха дочку Пунтилы - не жалко, доярки и телеграфистки из Кургелы вызывают смех, а сам Пунтила - сочувствие. И все это вместе создает атмосферу гротескного балагана, которому нет конца.
Да, а политике в спектакле Театра им. Вл. Маяковского все-таки хватало. Просто взгляд на нее был неангажированным, как это и свойственно Карбаускису. Будучи режиссером с определенным - «обобщающее-философским» - мировоззрением, он без видимых усилий смог взглянуть на ситуацию несколько сверху. (Ровно так, как Бархин представил на заднике поместье Пунтилы - словно бы с высоты птичьего полета). И получился у него не бунт честного слуги против угнетателя, парный конферанс Матти и Пунтилы, которые стоят один другого. А вот пригибаться и приседать под дирижерскую палочку ловкого шофера приходится все тем же женщинам из Кургелы.
Оригинал здесь - "Вечерняя Москва"
Часто очень многое из того, о чем хочется написать, остается за кадром. Чаще всего в силу ограничения объемов издания и определенной его направленности. В данном случае впервые столкнулась с тем, что для театральных рецензий тоже предусмотрена цензура. Даже по отношению к совершенно безобидному тексту, который всего лишь пытался разобраться с темой спектакля :-) Одним словом финальный абзац изначально выглядел следующим образом:
Неожиданным образом спектакль получился, может быть, еще более политичным, чем от него ждали - потому-то его и не приняли. На самом примитивном и схематичном уровне Пунтилу и Матти в сегодняшних реалиях можно рассматривать как власть и оппозицию. И отсутствие в спектакле Карбаускиса бунта Матти и его чуть ли не парный конферанс с Пунтилой не мог не раздражать передового зрителя. Оттого-то и сыпались со всех сторон обвинения в буржуазности, мелодраматичности и пустой комедийности. Однако Карбаускис, будучи режиссером с определенным - «обобщающее-философским» - мировоззрением, а кроме того еще не российским гражданином, без видимых усилий смог взглянуть на ситуацию несколько сверху. (Ровно так, как художник Сергей Бархин представил на заднике поместье Пунтилы - словно бы с высоты птичьего полета). А на расстоянии вышло, что эти самые схемы - власть и оппозиция - во все время стоят одна другой, преследуя каждая свои цели. Управляемой массой остается (если продолжать формулировать в тех же упрощенных категориях) народ. Именно ими в финале и дирижирует Матти, по воле своего господина опуская их к его ногам.
Ну, а что касается объемов статьи, то не получилось толком поговорить об актерах.
О чудесном Михаиле Филиппове писали много, да и сомневаться не приходилось в успехе его Пунтилы: яркий лицедей с задатками страдающей маски. Чудесные и точно прорисовавшие свои образы - Евгений Парамонов и Наталья Палагушкина.
И, наконец, Анатолий Лобоцкий. Видела его в разных спектаклях театра, но люблю за Антонио из "Чумы". И поэтому поначалу больших неожиданностей в образе Матти для меня не было. Скорее, складывалось ощущение, что актер один образ накладывает на другой, пользуясь уже найденными и подходящему к случаю красками. Красками хорошими, любимыми, но уже использовавшимися. Так было до последней сцены. Я имею ввиду не самый финал с дирижированием и строительством горы, а чуть раньше. Сцена, когда Пунтила в своей речи набирает обороты, а Матти только молча слушает его. Так вот в этой сцене молчания Лобоцкий, кажется, отыграл весь спектакль. В этой сцене молчания его Матти все-таки "ушел" - сделал свой окончательный выбор. Внешне ухода не было и спектаклю этот уход не нужен, но герой ушел. С Пунтилой остался совсем другой Матти. И вот эта трансформация была по-настоящему сильной.
Спектакль временами смотреть становилось очень скучно. Отдельные куски хотелось безжалостно монтировать (увы, правообладатели против). Единственная претензия к режиссеру - если нельзя вырезать то, что хочется, то и просто оставлять на "как пойдет" такие куски тоже не следует. Иначе получается - спектаклю они не дают ничего, а развитие его жизни тормозят. Так вот, спектакль длинный и не во все свои моменты интересный, но ради этой финальной сцены Матти возвращаться на него хочется.