Снова о критике
Сейчас составляю-редактирую книгу о Юрии Михайловиче Авшарове.
Сегодня добыла очередные тексты. Один из них - о критике.
И вот тот раздел, который можно назвать "что не нравится" - настолько точен и, увы, неизменен с 80-х годов, что хочется лишний раз процитировать. Просто для себя. Чтобы попробовать избежать.
1. Сословие критиков становится, извините, вещью в себе, обслуживающей самое себя. Спектакли как повод для выяснения каких-то внутренних затеоретизированных про-блем, интересных только самим критикам, или групповых и индивидуальных распрей. от-сюда и наукообразие, выдумывание концепций, нагромождение глубокомыслия и как следствие - скука, ибо теряется живая плоть искусства. Поэтому людям театра часто бы-вает интереснее поговорить о спектакле со своим братом-актером, который будет кон-кретнее, трезвее, требовательней и нелицеприятней. Вот ему и веришь больше.
2. Инерция восхваления или хулы. Когда какое-то явление или лицо на театре принято хвалить (и за дело!), то его же недостатки оцениваются гораздо снисходительней, а иногда на них просто закрывают глаза. А с другой стороны, если уж начали ругать, то… Наглядный пример с «Носом» Э. Някрошюса, который был явно несопоставим с прежни-ми работами этого режиссера. Однако критика не рискнула в своем подавляющем боль-шинстве сказать об этом точно и определенно. Или еще пример. Я недавно был свидете-лем того, как восторженно обсуждался «Детоубийца» П. Фоменко, поставленный им в Те-атре имени Евг. Вахтангова. Думаю, люди театра да и сам режиссер видят всю неравно-ценность этой, во многом очень талантливой, работы. Как же исполнители и постановщик могут верить критике, которая явно преувеличивает достоинства и по каким-то соображе-ниям приуменьшает да просто игнорирует недостатки спектакля?
3. Нередкое, как бы сказать помягче, заискивание театров, режиссеров, актеров перед критикой. Звонки, просьбы, напоминания, упрашивания прийти посмотреть спек-такль. Подобное обращение к критике кажется мне унизительным. Все, как и многое ос-тальное в нашей жизни, перевернуто с ног на голову. Это же нелепо, если вдуматься, вчувствоваться, - актеры, домогающиеся внимания у критики; творцы, заискивающие пе-ред теми, кто не творит, а только должен помогать творить, помогать соединению театра и публики.
4. Приверженность критики каким-то схематичным постулатам однополушарного мышления - вроде идеи спектакля, сверхзадачи, единого стиля… Как будто не было слов Пушкина - «Никакого предрассудка любимой мысли. Свобода!», не было идей Бахтина о многоголосии.
Представление об идее театра только как иерархии во главе с «добровольным диктатором», хотя давно уже ясно, что это оборачивается самой примитивной диктатурой, в которой уже нет места никакому творчеству.
Или другая крайность - боязнь отстать от моды, когда любую непрофессиональ-ную галиматью пытаются оправдать, оконцептить.
5. Перебор внимания к уже известным, «проверенным» мастерам, боязнь трезвой оценки их новых работ. И недостаток интереса к поиску новых, «непроверенных» имен. Очень похоже на кино, когда прекрасные актеры годами могут работать, никем не заме-чаемые, но стоит им сыграть в фильме известного режиссера, как на них обваливают горы однотипных предложений.
Сегодня добыла очередные тексты. Один из них - о критике.
И вот тот раздел, который можно назвать "что не нравится" - настолько точен и, увы, неизменен с 80-х годов, что хочется лишний раз процитировать. Просто для себя. Чтобы попробовать избежать.
1. Сословие критиков становится, извините, вещью в себе, обслуживающей самое себя. Спектакли как повод для выяснения каких-то внутренних затеоретизированных про-блем, интересных только самим критикам, или групповых и индивидуальных распрей. от-сюда и наукообразие, выдумывание концепций, нагромождение глубокомыслия и как следствие - скука, ибо теряется живая плоть искусства. Поэтому людям театра часто бы-вает интереснее поговорить о спектакле со своим братом-актером, который будет кон-кретнее, трезвее, требовательней и нелицеприятней. Вот ему и веришь больше.
2. Инерция восхваления или хулы. Когда какое-то явление или лицо на театре принято хвалить (и за дело!), то его же недостатки оцениваются гораздо снисходительней, а иногда на них просто закрывают глаза. А с другой стороны, если уж начали ругать, то… Наглядный пример с «Носом» Э. Някрошюса, который был явно несопоставим с прежни-ми работами этого режиссера. Однако критика не рискнула в своем подавляющем боль-шинстве сказать об этом точно и определенно. Или еще пример. Я недавно был свидете-лем того, как восторженно обсуждался «Детоубийца» П. Фоменко, поставленный им в Те-атре имени Евг. Вахтангова. Думаю, люди театра да и сам режиссер видят всю неравно-ценность этой, во многом очень талантливой, работы. Как же исполнители и постановщик могут верить критике, которая явно преувеличивает достоинства и по каким-то соображе-ниям приуменьшает да просто игнорирует недостатки спектакля?
3. Нередкое, как бы сказать помягче, заискивание театров, режиссеров, актеров перед критикой. Звонки, просьбы, напоминания, упрашивания прийти посмотреть спек-такль. Подобное обращение к критике кажется мне унизительным. Все, как и многое ос-тальное в нашей жизни, перевернуто с ног на голову. Это же нелепо, если вдуматься, вчувствоваться, - актеры, домогающиеся внимания у критики; творцы, заискивающие пе-ред теми, кто не творит, а только должен помогать творить, помогать соединению театра и публики.
4. Приверженность критики каким-то схематичным постулатам однополушарного мышления - вроде идеи спектакля, сверхзадачи, единого стиля… Как будто не было слов Пушкина - «Никакого предрассудка любимой мысли. Свобода!», не было идей Бахтина о многоголосии.
Представление об идее театра только как иерархии во главе с «добровольным диктатором», хотя давно уже ясно, что это оборачивается самой примитивной диктатурой, в которой уже нет места никакому творчеству.
Или другая крайность - боязнь отстать от моды, когда любую непрофессиональ-ную галиматью пытаются оправдать, оконцептить.
5. Перебор внимания к уже известным, «проверенным» мастерам, боязнь трезвой оценки их новых работ. И недостаток интереса к поиску новых, «непроверенных» имен. Очень похоже на кино, когда прекрасные актеры годами могут работать, никем не заме-чаемые, но стоит им сыграть в фильме известного режиссера, как на них обваливают горы однотипных предложений.