сука Москва
Утром сонная еду на работу. В вагоне уже сидит (до меня появилась, на ранних станциях) старушенция и слушает тетку лет 50-ти, энергично ей втолковывающую, как доехать до "орехова". У бабульки бумаженция, в ней все подробно, по станциям, написано. Но бабульке первый переход - Киевская, а второй - Павелецкая. Херово, и это мягкое определение...
Тетка вышла на багратионовской и могучим натиском своих 100 кэ-гэ придавила жертву: сдала бабульку соседке, тощему такому созданию в юбке а-ля вязаное пыльное кружево, волосы 1 см, белые и ежиком - интель, переквалифицировалася в офис-вумены... Интель на кивеской тоскливо вывела бабульку, глянула на часы - и стала белая целиком, помимо волос. Потом она затравленно глянула на меня, и я попала. Мне было не на кого дальше глянуть, все уже пошли дальше, быстренько, пока не началось.
В обчем, я и повела бабку.
Бабка - бодрая, не слепая, рост 155 с калошами, жууутко деревенская, в вязаных чулочках и дивном таком зипунчике а-ля все сезоны хороши. Чапает шагом аккурат в размер калош, скорость - два поезда пришли-ушли и мы уже и мы на лестнице. Минут 30 я вела бабку через этот ужас, переход двухэтапный Киевка голубая - киевка коришневая. Уф. Довела, сверилась, заметалась по платформе. Громко говорю - там человек 40-50: люди, бабушке надо помочь, ей до Павелецкой и дальше на пересадку, приглядите, чтобы не уехала куда мимо.
Тишина. Людей нету. Одни херы в наличии. Это я не матерно, это я на немецком, наверное.
Я им на частично немецком: мол, все на пенсию вылетите и такие будете, пока калоши не отбросите. Надо помогать. Они просто отворачиваются. И точка. Одну ловлю за рукав и внятно говорю: у вас чемодан, вы же до Павелецкой, скажите бабке, когда выходить! Она мне: отстань, дел по горло, вали со своей бабкой...
Видите ли, я не страдаю от вовсе уж бурных иллюзий. Но 40 тел ждут поезда рядом. И ни одной души... Стоять просторно, они ж шаг назад - и отвернулись. Это что, так сложно - сказать старому человеку, что её остановка - вот, сейчас???
В обчем, весь день я в отвращении и Москву не люблю. Нет в ней больше москвичей, я давно знаю, но ведь знать и осознать - разное. Это тотальное равнодушие угнетает до тошноты. Иногда. Когда надавит.
Всучила я бабку почти силой пожилой тетке, запихнула в поезд - и пошла на работу, опоздав на сорок минут... И весь день думала: мы обречены, если так упорно не видим тех, кто нуждается в самой небольшой помощи. мы как общество - обречены. И нехрен дурить с благотворительностью, туфта, отмазка и показуха. Дьявол всегда в деталях. Эта стори со старушкой и есть деталь.
Тетка вышла на багратионовской и могучим натиском своих 100 кэ-гэ придавила жертву: сдала бабульку соседке, тощему такому созданию в юбке а-ля вязаное пыльное кружево, волосы 1 см, белые и ежиком - интель, переквалифицировалася в офис-вумены... Интель на кивеской тоскливо вывела бабульку, глянула на часы - и стала белая целиком, помимо волос. Потом она затравленно глянула на меня, и я попала. Мне было не на кого дальше глянуть, все уже пошли дальше, быстренько, пока не началось.
В обчем, я и повела бабку.
Бабка - бодрая, не слепая, рост 155 с калошами, жууутко деревенская, в вязаных чулочках и дивном таком зипунчике а-ля все сезоны хороши. Чапает шагом аккурат в размер калош, скорость - два поезда пришли-ушли и мы уже и мы на лестнице. Минут 30 я вела бабку через этот ужас, переход двухэтапный Киевка голубая - киевка коришневая. Уф. Довела, сверилась, заметалась по платформе. Громко говорю - там человек 40-50: люди, бабушке надо помочь, ей до Павелецкой и дальше на пересадку, приглядите, чтобы не уехала куда мимо.
Тишина. Людей нету. Одни херы в наличии. Это я не матерно, это я на немецком, наверное.
Я им на частично немецком: мол, все на пенсию вылетите и такие будете, пока калоши не отбросите. Надо помогать. Они просто отворачиваются. И точка. Одну ловлю за рукав и внятно говорю: у вас чемодан, вы же до Павелецкой, скажите бабке, когда выходить! Она мне: отстань, дел по горло, вали со своей бабкой...
Видите ли, я не страдаю от вовсе уж бурных иллюзий. Но 40 тел ждут поезда рядом. И ни одной души... Стоять просторно, они ж шаг назад - и отвернулись. Это что, так сложно - сказать старому человеку, что её остановка - вот, сейчас???
В обчем, весь день я в отвращении и Москву не люблю. Нет в ней больше москвичей, я давно знаю, но ведь знать и осознать - разное. Это тотальное равнодушие угнетает до тошноты. Иногда. Когда надавит.
Всучила я бабку почти силой пожилой тетке, запихнула в поезд - и пошла на работу, опоздав на сорок минут... И весь день думала: мы обречены, если так упорно не видим тех, кто нуждается в самой небольшой помощи. мы как общество - обречены. И нехрен дурить с благотворительностью, туфта, отмазка и показуха. Дьявол всегда в деталях. Эта стори со старушкой и есть деталь.