***
Тут недавно дружок выкинул номер -
с утра принял посошок и к вечеру помер.
Мы с ним были в ссоре, он меня не простил,
да только что теперь мусолить, он уже совсем остыл.
Металлопластик в окне, белый подоконник,
лежит на столе безмятежный покойник,
костюмчик новый, штиблеты блеск,
гроб сосновый, на крышке крест.
Колыхалась буйно нива
на седом на ковыльном ветру,
выходила в сад дивчина
рано вранци по воду.
У нас в порту жизнь течёт в общем-то нормально,
гроши капают на счёт, когда вира, когда майна,
не грозит простой, работаем трудно,
груз над головой, берегись, полундра!
С Архангельска сегодня пришёл пароход,
установили сходню, гуляй честной народ!
Чёрное море - глубокий омут,
корабли ходят, бывает тонут.
А так понемногу, всё в целом ничего,
спасибо господу богу, спасибо пэ-вэ-о!
Бабье лето красит город
тополями-клёнами,
расстегнули шире ворот
головки забубённыи.
Тот сосед, что справа на полгода исчез,
вернулся недавно купил старый мерседес,
Живой? Всё в норме! Достаём трафарет,
на фашистском автопроме рисуем букву зет.
Тот, что с нижней квартиры всё раскидывал карты,
продал всё, что было, подался к прибалтам.
Бабушка «звёздочкой» мажет виски,
из шерсти цветной для фронта вяжет носки.
Дети зажгли лампу читают «Три медведя»,
где, спрашивают, папа? Папа не едет.
Вот такие колобки,
кому что намеряно,
ой на гори два дубки,
а у Днепра два берега.
По ящику шипит новостная пена,
кипит и бурлит вся блогосфера,
как идти в бой решаем задним числом -
с пятиконечной звездой или с двуглавым орлом?
Что бы ни спросили, мы всё знали заранее,
любим Россию сидя в Германии,
спорим с азартом, говорим с апломбом,
но важна лишь карта, на карте линия фронта.
То отчизна, то чужбина
режем вдоль, да поперёк,
ты гори, гори моя лучина,
путеводный огонёк.