А волшебный фонарь таки гаснет
Прочел "Ананасную воду". В иных местах Виктор Олегович слишком "не тот", в других - наоборот, чересчур тот. А хуже всего, что непонятно, что хуже.
Одной из ярчайших обид моего отрочества был "Алладин-2", где прямо в середине полнометражного мультфильма напрочь сменили стиль рисовки - с изрядного на сносный(хорошо еще, что смотрел в дубляже и не заметил, что джинн заговорил голосом Гомера Симпсона). Развеялось очарование Востока, скупердяи микимаусники сломали хребет сказочной Шахерезаде. Нечто подобное я пережил пятнадцать лет позже, когда прочел пелевинский "t". Это было подло. Писатель выехал в путь на новеньком внедорожнике, но где-то в Чите ее заменили - нет, не на желтую "Калину", но на попурри из сэкономленных запчастей.
В прошлом году я злорадствовал над эволюцией Михаила Успенского, которого кто-то несправедливо назвал "пелевиным для гуманитариев": красноярский сатирик все больше удаляется от аллюзийных рек в потсмодернистких берегах, переходя к все более сугубому и неприкрытому историческому моменту. Вместо Посконий-Ерусланий с царями-королями Успенский высмеивает уже "сиюминутную" Россию, причем все более зло и безнадежно. Нечто подобное происходит и с более молодым и тонким Виктором. Кто-то иной сказал бы, что граждане писатели деградируют, но я оптимист и предпочитаю считать, что деградирует история, а творцы лишь адекватно отражают ее агонию.
Одной из ярчайших обид моего отрочества был "Алладин-2", где прямо в середине полнометражного мультфильма напрочь сменили стиль рисовки - с изрядного на сносный(хорошо еще, что смотрел в дубляже и не заметил, что джинн заговорил голосом Гомера Симпсона). Развеялось очарование Востока, скупердяи микимаусники сломали хребет сказочной Шахерезаде. Нечто подобное я пережил пятнадцать лет позже, когда прочел пелевинский "t". Это было подло. Писатель выехал в путь на новеньком внедорожнике, но где-то в Чите ее заменили - нет, не на желтую "Калину", но на попурри из сэкономленных запчастей.
В прошлом году я злорадствовал над эволюцией Михаила Успенского, которого кто-то несправедливо назвал "пелевиным для гуманитариев": красноярский сатирик все больше удаляется от аллюзийных рек в потсмодернистких берегах, переходя к все более сугубому и неприкрытому историческому моменту. Вместо Посконий-Ерусланий с царями-королями Успенский высмеивает уже "сиюминутную" Россию, причем все более зло и безнадежно. Нечто подобное происходит и с более молодым и тонким Виктором. Кто-то иной сказал бы, что граждане писатели деградируют, но я оптимист и предпочитаю считать, что деградирует история, а творцы лишь адекватно отражают ее агонию.