Высшая математика музыкального жанра
Итак. Плес Джаз Фестиваль. И все то же самое - только в латинской транскрипции, на этот раз - еще и без Plios-а. Фестиваль локализовался в областном центре.
Латиница представлена в этом году Швейцарским оркестром КЕЕК, что имеет такую расшифровку - Kaspar Ewalds Exorbitantes Kabinett.
Первые два слова имеют отношение к весьма задорному мужчине юношеского не по годам вида, который прекрасно, с ненавязчивым юмором вел концерт - старательно читая русские фразы по бумажке своим непривычным к русскому швейцарским языком. Каспар Эвальдс - композитор, аранжировщик, создатель и руководитель оркестра, с самых ранних своих шагов в профессиональной музыке, проявлял интерес к созданию больших джазовых коллективов. Первым из них стал джаз-роковый биг бэнд под характерным именем KGB. Впрочем, перевод не позволяет заподозрить повышенное тяготение Каспара к СССР, поскольку это - Kaspars Grosse Band. Уже более 10 лет он преподает в высшей музыкальной школе Базеля, проявляет немалые театральные наклонности и является членом Базельской ассоциации фехтования.
Второе слово получает буквальный перевод с немецкого - «непомерный». Не очень гладкое, не слишком благозвучное, довольно громоздкое, чуть тревожащее и не очень определенное для обывательского уха… Пожалуй, этим словом четко охарактеризована исполняемая коллективом музыка. Музыка, которую сложно однозначно отнести к определенному жанру - даже к джазу. Да и как иначе могло бы быть, если лидер оркестра среди своих музыкальных концептуальных предпочтений называет великого Игоря Стравинского и не менее великого Джеймса Брауна! Трудно сказать, знал ли Каспар, что Стравинский родился на улице Швейцарской в Ораниенбауме, но определенно Стравинский в исполнении этого джазового оркестра прозвучал очень свежо, остро, мощно и органично. Джеймс Браун, как второе слагаемое исполняемой музыки, читался в четком ритме музыкального рисунка и, на мой взгляд - в великолепной линии вокала в исполнении Регулы Шнайдер.
Если мы берем два слагаемых, то мы получим арифметическое действие, но не оркестр Эвалдса. Даже если мы возьмем еще и самого Каспара, и его великолепных профессионалов, и умножим на музыкальные открытия Стравинского и Брауна, тогда придется вспомнить и процитировать еще одного русского классика, который произнес устами Сальери - «поверил я алгеброй гармонию», но мы снова не получим КЕЕК-оркестр. Пожалуй, ту музыку, что исполняют эти мастера, можно назвать только высшей математикой музыкального жанра, которая давно ушла от примитивной арифметики звукосложения и от понятной многим алгебры звукосочетания. Такая музыка возвышает человеческое начало и делает зрителя соучастником искусства самого высочайшего уровня.
