Почему идеократия - это плохо
Я тут заметил, что любая успешная идеология, которая на какое-то время по-настоящему затрагивает души широких масс (как то: коммунизм, либерализм, социализм, нацизм, исламизм, феминизм, консерватизм или всякий прочий "-изм"), просто обязана содержать в своей основе аксиому вида "все люди только одного и хотят". Разница в том, какой список "людей" прилагается, и что такое это "одно".
Например, в случае социализма, фраза будет звучать так: "все трудящиеся только достойных условий труда и хотят" (список условий прилагается).
Коммунизм охватывает проблему несколько шире и полнее: "все люди только удовлетворения материальных потребностей и хотят" (список адекватных потребностей прилагается).
Либерализм ему возражает: "Все люди только свободы и хотят" (список свобод прилагается).
Феминизм не столь глобален, но не менее радикален: "Все женщины только эмансипации и хотят" (не путать эмансипацию и фактическое равноправие).
Исламизм дает совершенно другую точку зрения: "Все мусульмане только жить по Корану и хотят" (правильное толкование Корана, сделанное нашим имамом, прилагается).
Нацизм сужает рамки еще сильнее: "Все немцы только доминировать прочие народы и хотят" (в русской или американской локализации меняется слово "немцы").
Консерватизм уходит в этом плане дальше всех: "Все успешные люди только стабильности и хотят" (критерии успеха прилагаются).
Разные идеологии (поговорим сперва о радикальных версиях) попадают в точку с разной погрешностью. Чем точнее, тем успешнее. Покажите мне трудящегося, который не хочет достойных условий труда, или человека, который не хочет удовлетворения материальных потребностей? Таких в нашем собрании нет? Отлично, можно переходить к списку условий/потребностей. Конечно, далеко не все попадания столь успешны. Например, отнюдь не все женщины вообще хотят эмансипации, подтверждением чего является то, что в нашем обществе феминизм - скорее тема для шуток, чем сила, воспринимаемая всерьез. Точно так же не является правдой, что все представители определенной религии хотели бы жить жизнью праведника, а не исповедуют эту религию лишь для виду. У нацистов тоже "попасть" не получилось, ведь немцы, как и все нормальные люди, хотели куда более близких к хлебу насущному вещей, чем мировое господство. Приходилось создавать определенного рода "перемычки", рассказывая избирателю, почему мировое господство совершенно необходимо и чем вообще полезно лично ему. Вы ведь наверняка видели распространяемые сейчас феминистками текстики и плакатики формата "кем бы ты была без эмансипации" или "как ужасно современное положение женщины". Из той же оперы. Хорошо когда аксиома попадает в культурную среду, где значимой частью пассионарного населения воспринимается "на ура", например, потому, что сама по себе проста и очевидна. Плохо, когда она слишком заумна и непонятна. Втирать голодающим про "справедливое распределение прибавочного продукта" гораздо легче, чем про "наивысшую ценность стабильности". Во втором случае, агитатора и побить могут. Но совсем безнадежно втирать человеку, озабоченному тем, как бы не помереть с голоду, про "свободу как основу благосостояния нации". Не до того ему. Идеологии, где даже в базовом "катехизисе" без ста грамм словаря не разберешься, на мой взгляд, обречены.
Список людей прилагается
Допустим, попадание достигнуто. Однако, попав в точку, мы промахнулись мимо двух очень важных моментов, а именно, слов "все" и "только". По поводу слова "все" я уже начал говорить. Общая проблема нацистов, феминисток и радикальных исламистов в том, что они плохо угадали настоящие интересы группы, выбранной ими в качестве "избранного народа". Вопрос решается по двум фронтам. Во-первых, те самые перемычки. Соединение того "одного", чего должен хотеть избиратель, в одно целое с тем, чего он в действительности хочет. Рассмотрим на примере феминисток:
Агитатор: Ты ведь не хочешь стать жертвой абьюза?
Избиратель: Чего?
А: Ну, абьюз - это когда тебя бьют. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя били?
И: Конечно, у меня же не совсем крыша поехала.
А: Хорошо, но, как ты думаешь, почему тебя бьют?
И: Потому что много выпендриваюсь.
А: Нет, нет и нет! Тебя бьют, потому что такова природа женоненавистнического общества и мерзкой традиционной культуры. Вот когда мы придем к власти...
Или другой, чуть менее забавный, пример:
А: Ты ведь не хочешь трудиться за копейки, отправлять старшую дочь на панель и в итоге голодать?
И: Нет конечно, вы за кого меня принимаете?
А: Так вот, власть в стране захватили злые евреи, которые скоро доведут тебя до такого состояния.
И: Что-то вы заливаете...
А: Зуб даю.
И: Да иди ты...
Прошло несколько лет, в стране случился финансовый кризис, все резко обеднели.
И: Прости, друг, я был неправ тогда и сейчас действительно нахожусь в такой ситуации. Что делать?
А: Как что? Пошли бить евреев.
И: И как это поможет?
А: А так, что когда мы придем к власти...
Напоследок, приведу злободневный пример.
А: Ты ведь хочешь попасть в рай, где Аллах выдаст тебе 47 гурий и реки вина?
И: Хочу конечно.
А: Так вот, Аллах ничего такого тебе не даст, если ты срочно не пожертвуешь все свое имущество нам.
И: Что-то вы странное говорите, в Коране ничего такого не написано, и наш мулла...
Агитатор демонстрирует отрезанную голову местного муллы.
И: Хорошо, не будем вспоминать этого еретика, но ведь если я отдам вам все, помру же с голоду.
Агитатор демонстрирует большой нож.
И: Хорошо-хорошо, сейчас пожертвую.
А: Да ты не боись, ведь когда мы придем к власти...
Таким образом, мы можем выделить три стадии агрессивной агитации радикальных идеологий
1) Навешивание лапши на уши
2) Подстрекание к разным действиям, которые сходу показались бы очень нехорошими, но после (1) это выглядит как добро с кулаками.
3) Ультимативное принуждение, которое начинается как только (2) удалось в отношении достаточно большой группы лиц.
Естественно, "люди" (женщины, немцы, мусульмане), до которых такая агитация не доходит, автоматически переводятся из разряда "людей" в разряд "предателей". И подлежат уничтожению. Это второй фронт решения вопроса. Если не всем "людям" нравится то, что мы собираемся устроить, надо всего лишь урезать осетра. В смысле, вырезать лишних. В лучших традициях нацистской Германии.
Желания мои весьма разнообразны
Перейдем к не столь болезненному вопросу, а именно, к "только". Даже если наше попадание весьма удачно, например, в описанных случаях социализма или коммунизма (равно как и в оставленных без внимания, но более актуальных сегодня случаях либерализма или консерватизма), неизбежно встает второй вопрос. Трудно найти человека, который хочет лишь удовлетворения материальных потребностей, но еще труднее найти человека, чьи желания на этом заканчиваются. Вернее, в среде угнетенных диким капитализмом рабочих, которые занимаются тяжелым физическим трудом по 15 часов в сутки 7 дней в неделю, желания большинства действительно ограничиваются тем, чтобы как следует выспаться/поесть/нажраться. Но когда достигнуты первые успехи, введен восьмичасовой рабочий день и шестидневная рабочая неделя, свободного времени прибавилось, безграмотность ликвидирована, а материальные потребности удовлетворены, другие желания, подавленные прежде суровыми условиями, встают в полный рост. И выясняется, что близкой широким массам проблемой является теперь уже свобода/перспективы/возможность выделиться из толпы. Что-нибудь, что, в процессе осуществления предыдущих пунктов, увы, пришлось ограничить. И происходят следующие диалоги:
Коммунист: Я тебе, свинья неблагодарная, восьмичасовой рабочий день ввел. И пятидневную рабочую неделю, ты о таком при царе даже мечтать не мог.
Трудящийся: Но ты не даешь мне читать, что я хочу, запрещаешь слушать джаз и отправишь меня в ГУЛАГ, если я буду писать, что думаю.
К: Да при царе ты бы вообще читать не умел, а ГУЛАГ уже двадцать лет как закрыли.
Т: Ага, успешно заменив карательной психиатрией. А при царе я бы умел читать, поскольку я хороший рабочий и зарабатываю много, вон даже на старость хватает.
К: Ты зарабатываешь много только относительно установленных нами фиксированных цен на еду, транспорт и прочие надобности. А понятия "пенсия" до нашего прихода к власти вообще не существовало.
Т: Это кал, а не еда, да и той не хватает. Это раздолбанные тарантасы, а не транспорт, да и там нужно уступать место разным бабкам. Я, может быть, личное авто хочу и рябчиков с перепелами. А еще четырехкомнатную квартиру, как в американских фильмах. С преферансом и куртизанками
К: Но ты же понимаешь, что обеспечить каждого рябчиками, личным авто, пентхаусом и куртизанками не выйдет. Разве что преферансом.
Т: А мне плевать на "каждого". Главное чтобы лично я, как хороший рабочий, все это имел.
К: Но как же остальной коллектив?
Т: Пусть крутятся, как хотят. Может быть, я, в глубине души, сам хочу их всех эксплуатировать.
Чтобы все не думали, что на эти грабли наступили только коммунисты, представляю вниманию уважаемых читателей вторую миниатюру:
Либерал: Я тебя, свинья неблагодарная, от феодального ига освободил, теперь на твоем горбу не сидят поп и дворянин.
Простолюдин: А что пришло ему на смену? Бардак, раздрай, а на моем горбу сидят комиссар и депутат.
Л: Но ты ведь сам выбираешь этого депутата.
П: Не я, а миллионы идиотов, которым вы запудрили мозги. А там еще имущественный ценз, который хрен пройдешь из-за устроенного вами коллапса экономики.
Л: Ты вообще читал Руссо? Верховный суверенитет народа - вот залог благосостояния нации. Скоро все наладится.
П: Ну лично у меня, как представителя народа, суверенитета больше не стало. А это ваше "скоро" уже лет десять длится. Казалось бы, почему? Может быть, потому, что все эти временщики только и думают, как бы урвать кусок пожирнее, а на народ им плевать?
Л: Зато у тебя теперь есть свобода. Хочешь, сам будь "этим временщиком".
П: А я не хочу быть вором. Мне эта ваша свобода даром не нужна. Пусть лучше у страны будет рачительный хозяин.
Л: Как? Тебе не нужна свобода? Да ты... ты... вообще не человек, а просто безграмотное животное. Имущественный ценз не прошел - поделом тебе, ступай в стойло. А лучше сразу на гильотину. Да, пожалуй, так мы и поступим.
Ну и более злободневная ситуация.
Консерватор: Я тебя, свинья неблагодарная, из нищеты вытащил. Я для тебя страну с колен поднял.
Оппозиционер: Про себя, при этом, отнюдь не забыв. А у меня тут на квартиру московскую денег не хватает, да на новый айфон. И фордфокус только в кредит берется. Что это если не нищета?
К: Издеваешься! Да еще десять лет назад...
О: Но я-то живу не десять лет назад. Мне сейчас что-то делать надо.
К: Чего возмущаешься? Был бы ты достаточно инициативным, тоже пришел бы к успеху.
О: Инициативным, видимо, значит достаточно беспардонным. И повторить ваш путь я сейчас не смогу, все украли до нас.
К: Ты предлагаешь устроить новый передел собственности? Может быть, ты вообще хочешь назад в социализм, карательную психиатрию и талоны на хлеб?
О: Подавитесь своими талонами! Я предлагаю всего лишь слезть с нефтяной иглы и сделать ставку на обрабатывающую промышленность. Создайте новые рабочие места, инвестируйте в науку, не давите мелкий бизнес, дайте мне себя показать.
К: Мы бы и рады, но нужно тратить все нефтедоллары на оружие, потому что %получасовая лекция на тему национальных интересов%, вот почему. А то, что ты предлагаешь, дестабилизирует страну.
О: Ну и пускай. Зачем мне такая стабильность, где я стабильно в заднице?
К: Что!?! Зачем стабильность? Жалкий неудачник! Да чтоб ты... чтоб ты... чтоб ты жил в эпоху перемен!
О: Вот бы и вправду... в эпоху перемен. Перемен… требуют наши сердца…
Проблема несоответствия официальной идеологии настоящим желаниям народных масс встанет рано или поздно. В случае хороших, годных, проработанных идеологий вроде того же коммунизма, срок исчисляется десятилетиями. Либерализм в чистом виде столько никогда не держался. Консерватизм, как некий консенсус, стоит до тех пор, пока устраивает большую часть населения, и пока не поднимает голову какая-нибудь другая идеология. Это может длиться довольно долго.
Можно, конечно, решать проблемы подобного рода посредством ГУЛАГа, гильотины или карательной психиатрии, можно объявлять тех, чьи желания лежат за пределами одобряемых господствующей идеологией, неудачниками, маргиналами и прочим сбродом. Но парадокс в том, что чем ближе какой-нибудь "-изм" подходит к осуществлению своих идеалов, тем меньше людям хочется "одного" и тем больше - чего-нибудь другого. Потому что зимой в тайге теплая одежда - условие выживания, но как только потеплело, ее место в шкафу. Задавшись целью удовлетворить определенную потребность, идеократия делает ее, по мере утоления, менее существенной по сравнению с остальными. И тем самым готовит свой конец. После окончания сколь-нибудь активной борьбы, идеология становится той самой курткой, которую убирают в шкаф летом. Зимой куртка при бартере стоит ста ящиков холодного пива, причем тот, кто вообще согласится отдать куртку за пиво (пожертвует каплей свободы ради капли стабильности… и далее по тексту), прослывет идиотом. Летом ситуация обратная, особенно если принять, что зимы никто из живущих, скорее всего, не дождется. Освободившееся место Главной Проблемы с готовностью занимает какое-нибудь другое "одно", принадлежащее какой-нибудь другой идеологии.
Так что же делать?
Если бы я был консерватором, я бы написал, в заключение, что-нибудь вроде: "Дети, революция - это плохо, пнятненько". Только я не являюсь упоротым консерватором и прекрасно понимаю, что революции возникают не на пустом месте. Они случаются, когда появляется огромная масса людей, которым действительно нечего терять. Поскольку "действительно" - понятие относительное, следует уточнить, что им "нечего терять" настолько, что они готовы убивать, чтобы улучшить свое положение, и гипотетическая возможность умереть в процессе их уже не сильно смущает. К этой массе людей приходят некие идеалисты и дают рецепт решения их проблем, включающий в себя слова "умирать" и "убивать". Например:
Вот кстати поэтому социалистические революции взлетели, либеральные взлетели, у нацистов прийти к власти получилось, радикальный исламизм наводит ужас на весь цивилизованный миртм, а феминистки сейчас даже демонстраций не устраивают. Когда к измученному войной и диким капитализмом рабочему подходит большевик и говорит: "Братуха, я знаю решение всех твоих проблем за три простых шага", это звучит убедительно. Когда к нищему пастуху, которому не повезло с черной жижей, походит муджахид с такими же словами, у него тоже есть шанс на успех. А когда к вполне благополучной женщине, вышедшей замуж по любви и радостно растящей детишек, подходит феминистка и говорит: "Сеструха, я знаю решение всех твоих проблем за три простых шага", это вызывает ответ: "Какие-такие проблемы? В штаны, что-ли, наложила?". Рассказав про "три простых шага", агитатор добьется только того, что ему рассмеются в лицо. Это, кстати, причина того, почему радикальные идеологии всегда имеют наибольший успех в среде молодежи.
Революция иногда бывает необходимостью, а вот идеократия - это плохо. Идеология для человека, а не человек для идеологии. Хорошее правительство (а правительство, которое довело страну до революции, хорошим быть не может) должно исходить не из аксиом, не из теорем, и вообще не из того, что написано в одной книжке, пусть даже очень умной. Оно должно руководствоваться настоящими интересами своих граждан. Как бы многим тут не хотелось начать строить очередную утопию, как бы не ныли они, что "идеи очень не хватает", загвоздка в том, что все эти нытики хотят разных идей. Лучше предоставить им площадку для дискуссии и брать на вооружение лучшие мысли, чем позволить просто поубивать друг-друга. В процессе убийства выделяться не самые умные, а самые жестокие и сильные. Им потом еще предстоит выделить из своей среды не то что самых умных, а просто тех, кто способен к управлению государством. А время и человеческие жизни будут безвозвратно потеряны.
Например, в случае социализма, фраза будет звучать так: "все трудящиеся только достойных условий труда и хотят" (список условий прилагается).
Коммунизм охватывает проблему несколько шире и полнее: "все люди только удовлетворения материальных потребностей и хотят" (список адекватных потребностей прилагается).
Либерализм ему возражает: "Все люди только свободы и хотят" (список свобод прилагается).
Феминизм не столь глобален, но не менее радикален: "Все женщины только эмансипации и хотят" (не путать эмансипацию и фактическое равноправие).
Исламизм дает совершенно другую точку зрения: "Все мусульмане только жить по Корану и хотят" (правильное толкование Корана, сделанное нашим имамом, прилагается).
Нацизм сужает рамки еще сильнее: "Все немцы только доминировать прочие народы и хотят" (в русской или американской локализации меняется слово "немцы").
Консерватизм уходит в этом плане дальше всех: "Все успешные люди только стабильности и хотят" (критерии успеха прилагаются).
Разные идеологии (поговорим сперва о радикальных версиях) попадают в точку с разной погрешностью. Чем точнее, тем успешнее. Покажите мне трудящегося, который не хочет достойных условий труда, или человека, который не хочет удовлетворения материальных потребностей? Таких в нашем собрании нет? Отлично, можно переходить к списку условий/потребностей. Конечно, далеко не все попадания столь успешны. Например, отнюдь не все женщины вообще хотят эмансипации, подтверждением чего является то, что в нашем обществе феминизм - скорее тема для шуток, чем сила, воспринимаемая всерьез. Точно так же не является правдой, что все представители определенной религии хотели бы жить жизнью праведника, а не исповедуют эту религию лишь для виду. У нацистов тоже "попасть" не получилось, ведь немцы, как и все нормальные люди, хотели куда более близких к хлебу насущному вещей, чем мировое господство. Приходилось создавать определенного рода "перемычки", рассказывая избирателю, почему мировое господство совершенно необходимо и чем вообще полезно лично ему. Вы ведь наверняка видели распространяемые сейчас феминистками текстики и плакатики формата "кем бы ты была без эмансипации" или "как ужасно современное положение женщины". Из той же оперы. Хорошо когда аксиома попадает в культурную среду, где значимой частью пассионарного населения воспринимается "на ура", например, потому, что сама по себе проста и очевидна. Плохо, когда она слишком заумна и непонятна. Втирать голодающим про "справедливое распределение прибавочного продукта" гораздо легче, чем про "наивысшую ценность стабильности". Во втором случае, агитатора и побить могут. Но совсем безнадежно втирать человеку, озабоченному тем, как бы не помереть с голоду, про "свободу как основу благосостояния нации". Не до того ему. Идеологии, где даже в базовом "катехизисе" без ста грамм словаря не разберешься, на мой взгляд, обречены.
Список людей прилагается
Допустим, попадание достигнуто. Однако, попав в точку, мы промахнулись мимо двух очень важных моментов, а именно, слов "все" и "только". По поводу слова "все" я уже начал говорить. Общая проблема нацистов, феминисток и радикальных исламистов в том, что они плохо угадали настоящие интересы группы, выбранной ими в качестве "избранного народа". Вопрос решается по двум фронтам. Во-первых, те самые перемычки. Соединение того "одного", чего должен хотеть избиратель, в одно целое с тем, чего он в действительности хочет. Рассмотрим на примере феминисток:
Агитатор: Ты ведь не хочешь стать жертвой абьюза?
Избиратель: Чего?
А: Ну, абьюз - это когда тебя бьют. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя били?
И: Конечно, у меня же не совсем крыша поехала.
А: Хорошо, но, как ты думаешь, почему тебя бьют?
И: Потому что много выпендриваюсь.
А: Нет, нет и нет! Тебя бьют, потому что такова природа женоненавистнического общества и мерзкой традиционной культуры. Вот когда мы придем к власти...
Или другой, чуть менее забавный, пример:
А: Ты ведь не хочешь трудиться за копейки, отправлять старшую дочь на панель и в итоге голодать?
И: Нет конечно, вы за кого меня принимаете?
А: Так вот, власть в стране захватили злые евреи, которые скоро доведут тебя до такого состояния.
И: Что-то вы заливаете...
А: Зуб даю.
И: Да иди ты...
Прошло несколько лет, в стране случился финансовый кризис, все резко обеднели.
И: Прости, друг, я был неправ тогда и сейчас действительно нахожусь в такой ситуации. Что делать?
А: Как что? Пошли бить евреев.
И: И как это поможет?
А: А так, что когда мы придем к власти...
Напоследок, приведу злободневный пример.
А: Ты ведь хочешь попасть в рай, где Аллах выдаст тебе 47 гурий и реки вина?
И: Хочу конечно.
А: Так вот, Аллах ничего такого тебе не даст, если ты срочно не пожертвуешь все свое имущество нам.
И: Что-то вы странное говорите, в Коране ничего такого не написано, и наш мулла...
Агитатор демонстрирует отрезанную голову местного муллы.
И: Хорошо, не будем вспоминать этого еретика, но ведь если я отдам вам все, помру же с голоду.
Агитатор демонстрирует большой нож.
И: Хорошо-хорошо, сейчас пожертвую.
А: Да ты не боись, ведь когда мы придем к власти...
Таким образом, мы можем выделить три стадии агрессивной агитации радикальных идеологий
1) Навешивание лапши на уши
2) Подстрекание к разным действиям, которые сходу показались бы очень нехорошими, но после (1) это выглядит как добро с кулаками.
3) Ультимативное принуждение, которое начинается как только (2) удалось в отношении достаточно большой группы лиц.
Естественно, "люди" (женщины, немцы, мусульмане), до которых такая агитация не доходит, автоматически переводятся из разряда "людей" в разряд "предателей". И подлежат уничтожению. Это второй фронт решения вопроса. Если не всем "людям" нравится то, что мы собираемся устроить, надо всего лишь урезать осетра. В смысле, вырезать лишних. В лучших традициях нацистской Германии.
Желания мои весьма разнообразны
Перейдем к не столь болезненному вопросу, а именно, к "только". Даже если наше попадание весьма удачно, например, в описанных случаях социализма или коммунизма (равно как и в оставленных без внимания, но более актуальных сегодня случаях либерализма или консерватизма), неизбежно встает второй вопрос. Трудно найти человека, который хочет лишь удовлетворения материальных потребностей, но еще труднее найти человека, чьи желания на этом заканчиваются. Вернее, в среде угнетенных диким капитализмом рабочих, которые занимаются тяжелым физическим трудом по 15 часов в сутки 7 дней в неделю, желания большинства действительно ограничиваются тем, чтобы как следует выспаться/поесть/нажраться. Но когда достигнуты первые успехи, введен восьмичасовой рабочий день и шестидневная рабочая неделя, свободного времени прибавилось, безграмотность ликвидирована, а материальные потребности удовлетворены, другие желания, подавленные прежде суровыми условиями, встают в полный рост. И выясняется, что близкой широким массам проблемой является теперь уже свобода/перспективы/возможность выделиться из толпы. Что-нибудь, что, в процессе осуществления предыдущих пунктов, увы, пришлось ограничить. И происходят следующие диалоги:
Коммунист: Я тебе, свинья неблагодарная, восьмичасовой рабочий день ввел. И пятидневную рабочую неделю, ты о таком при царе даже мечтать не мог.
Трудящийся: Но ты не даешь мне читать, что я хочу, запрещаешь слушать джаз и отправишь меня в ГУЛАГ, если я буду писать, что думаю.
К: Да при царе ты бы вообще читать не умел, а ГУЛАГ уже двадцать лет как закрыли.
Т: Ага, успешно заменив карательной психиатрией. А при царе я бы умел читать, поскольку я хороший рабочий и зарабатываю много, вон даже на старость хватает.
К: Ты зарабатываешь много только относительно установленных нами фиксированных цен на еду, транспорт и прочие надобности. А понятия "пенсия" до нашего прихода к власти вообще не существовало.
Т: Это кал, а не еда, да и той не хватает. Это раздолбанные тарантасы, а не транспорт, да и там нужно уступать место разным бабкам. Я, может быть, личное авто хочу и рябчиков с перепелами. А еще четырехкомнатную квартиру, как в американских фильмах. С преферансом и куртизанками
К: Но ты же понимаешь, что обеспечить каждого рябчиками, личным авто, пентхаусом и куртизанками не выйдет. Разве что преферансом.
Т: А мне плевать на "каждого". Главное чтобы лично я, как хороший рабочий, все это имел.
К: Но как же остальной коллектив?
Т: Пусть крутятся, как хотят. Может быть, я, в глубине души, сам хочу их всех эксплуатировать.
Чтобы все не думали, что на эти грабли наступили только коммунисты, представляю вниманию уважаемых читателей вторую миниатюру:
Либерал: Я тебя, свинья неблагодарная, от феодального ига освободил, теперь на твоем горбу не сидят поп и дворянин.
Простолюдин: А что пришло ему на смену? Бардак, раздрай, а на моем горбу сидят комиссар и депутат.
Л: Но ты ведь сам выбираешь этого депутата.
П: Не я, а миллионы идиотов, которым вы запудрили мозги. А там еще имущественный ценз, который хрен пройдешь из-за устроенного вами коллапса экономики.
Л: Ты вообще читал Руссо? Верховный суверенитет народа - вот залог благосостояния нации. Скоро все наладится.
П: Ну лично у меня, как представителя народа, суверенитета больше не стало. А это ваше "скоро" уже лет десять длится. Казалось бы, почему? Может быть, потому, что все эти временщики только и думают, как бы урвать кусок пожирнее, а на народ им плевать?
Л: Зато у тебя теперь есть свобода. Хочешь, сам будь "этим временщиком".
П: А я не хочу быть вором. Мне эта ваша свобода даром не нужна. Пусть лучше у страны будет рачительный хозяин.
Л: Как? Тебе не нужна свобода? Да ты... ты... вообще не человек, а просто безграмотное животное. Имущественный ценз не прошел - поделом тебе, ступай в стойло. А лучше сразу на гильотину. Да, пожалуй, так мы и поступим.
Ну и более злободневная ситуация.
Консерватор: Я тебя, свинья неблагодарная, из нищеты вытащил. Я для тебя страну с колен поднял.
Оппозиционер: Про себя, при этом, отнюдь не забыв. А у меня тут на квартиру московскую денег не хватает, да на новый айфон. И фордфокус только в кредит берется. Что это если не нищета?
К: Издеваешься! Да еще десять лет назад...
О: Но я-то живу не десять лет назад. Мне сейчас что-то делать надо.
К: Чего возмущаешься? Был бы ты достаточно инициативным, тоже пришел бы к успеху.
О: Инициативным, видимо, значит достаточно беспардонным. И повторить ваш путь я сейчас не смогу, все украли до нас.
К: Ты предлагаешь устроить новый передел собственности? Может быть, ты вообще хочешь назад в социализм, карательную психиатрию и талоны на хлеб?
О: Подавитесь своими талонами! Я предлагаю всего лишь слезть с нефтяной иглы и сделать ставку на обрабатывающую промышленность. Создайте новые рабочие места, инвестируйте в науку, не давите мелкий бизнес, дайте мне себя показать.
К: Мы бы и рады, но нужно тратить все нефтедоллары на оружие, потому что %получасовая лекция на тему национальных интересов%, вот почему. А то, что ты предлагаешь, дестабилизирует страну.
О: Ну и пускай. Зачем мне такая стабильность, где я стабильно в заднице?
К: Что!?! Зачем стабильность? Жалкий неудачник! Да чтоб ты... чтоб ты... чтоб ты жил в эпоху перемен!
О: Вот бы и вправду... в эпоху перемен. Перемен… требуют наши сердца…
Проблема несоответствия официальной идеологии настоящим желаниям народных масс встанет рано или поздно. В случае хороших, годных, проработанных идеологий вроде того же коммунизма, срок исчисляется десятилетиями. Либерализм в чистом виде столько никогда не держался. Консерватизм, как некий консенсус, стоит до тех пор, пока устраивает большую часть населения, и пока не поднимает голову какая-нибудь другая идеология. Это может длиться довольно долго.
Можно, конечно, решать проблемы подобного рода посредством ГУЛАГа, гильотины или карательной психиатрии, можно объявлять тех, чьи желания лежат за пределами одобряемых господствующей идеологией, неудачниками, маргиналами и прочим сбродом. Но парадокс в том, что чем ближе какой-нибудь "-изм" подходит к осуществлению своих идеалов, тем меньше людям хочется "одного" и тем больше - чего-нибудь другого. Потому что зимой в тайге теплая одежда - условие выживания, но как только потеплело, ее место в шкафу. Задавшись целью удовлетворить определенную потребность, идеократия делает ее, по мере утоления, менее существенной по сравнению с остальными. И тем самым готовит свой конец. После окончания сколь-нибудь активной борьбы, идеология становится той самой курткой, которую убирают в шкаф летом. Зимой куртка при бартере стоит ста ящиков холодного пива, причем тот, кто вообще согласится отдать куртку за пиво (пожертвует каплей свободы ради капли стабильности… и далее по тексту), прослывет идиотом. Летом ситуация обратная, особенно если принять, что зимы никто из живущих, скорее всего, не дождется. Освободившееся место Главной Проблемы с готовностью занимает какое-нибудь другое "одно", принадлежащее какой-нибудь другой идеологии.
Так что же делать?
Если бы я был консерватором, я бы написал, в заключение, что-нибудь вроде: "Дети, революция - это плохо, пнятненько". Только я не являюсь упоротым консерватором и прекрасно понимаю, что революции возникают не на пустом месте. Они случаются, когда появляется огромная масса людей, которым действительно нечего терять. Поскольку "действительно" - понятие относительное, следует уточнить, что им "нечего терять" настолько, что они готовы убивать, чтобы улучшить свое положение, и гипотетическая возможность умереть в процессе их уже не сильно смущает. К этой массе людей приходят некие идеалисты и дают рецепт решения их проблем, включающий в себя слова "умирать" и "убивать". Например:
Вот кстати поэтому социалистические революции взлетели, либеральные взлетели, у нацистов прийти к власти получилось, радикальный исламизм наводит ужас на весь цивилизованный миртм, а феминистки сейчас даже демонстраций не устраивают. Когда к измученному войной и диким капитализмом рабочему подходит большевик и говорит: "Братуха, я знаю решение всех твоих проблем за три простых шага", это звучит убедительно. Когда к нищему пастуху, которому не повезло с черной жижей, походит муджахид с такими же словами, у него тоже есть шанс на успех. А когда к вполне благополучной женщине, вышедшей замуж по любви и радостно растящей детишек, подходит феминистка и говорит: "Сеструха, я знаю решение всех твоих проблем за три простых шага", это вызывает ответ: "Какие-такие проблемы? В штаны, что-ли, наложила?". Рассказав про "три простых шага", агитатор добьется только того, что ему рассмеются в лицо. Это, кстати, причина того, почему радикальные идеологии всегда имеют наибольший успех в среде молодежи.
Революция иногда бывает необходимостью, а вот идеократия - это плохо. Идеология для человека, а не человек для идеологии. Хорошее правительство (а правительство, которое довело страну до революции, хорошим быть не может) должно исходить не из аксиом, не из теорем, и вообще не из того, что написано в одной книжке, пусть даже очень умной. Оно должно руководствоваться настоящими интересами своих граждан. Как бы многим тут не хотелось начать строить очередную утопию, как бы не ныли они, что "идеи очень не хватает", загвоздка в том, что все эти нытики хотят разных идей. Лучше предоставить им площадку для дискуссии и брать на вооружение лучшие мысли, чем позволить просто поубивать друг-друга. В процессе убийства выделяться не самые умные, а самые жестокие и сильные. Им потом еще предстоит выделить из своей среды не то что самых умных, а просто тех, кто способен к управлению государством. А время и человеческие жизни будут безвозвратно потеряны.