(no subject)
Я иду. Я - маленькая движущаяся точка на карте вселенной. Я настолько ничтожна, что непонятно, есть я или нет. Кажется, что в этом холодном мире нет места для меня. На улице слякотно. Я продрогла снаружи и внутри, вдыхая холодный зимний воздух.
Я ничего не могу сделать. И я никогда не смогу дойти и водвориться там, где на моей собственной необъятной карте стоит щемящая серебристая точка - мой персональный центр вселенной. Я просто не имею права. Даже более того. Я не знаю, где в данный конкретный момент времени расположена эта точка.
Возможно - в далеком общежитии, где я никогда не была, он веселится, пропитанный спиртовыми парами. А может, такой же озябший как я идет по скользким зимним улицам.
Я чутко присматриваюсь к фигурам в тумане. Но когда они приближаются, раздвигая сумерки, я ловлю себя на очередном обмане зрения. Возможно, моя любимая движущаяся точка на карте вселенной находится гораздо ближе, чем я думаю. Возможно, нас разделяют метры. Это неважно. Я все равно не обладаю даром предвидения. А кроме того - он не мой и моим быть не может. Никогда.
И дело совсем не в том, что нет отношения. Возможно, что-то есть. Даже вероятно. Но нет права на ошибку. И не будет.
Очень сложно быть связанной по рукам и ногам. Очень сложно, когда за тремя светящимися окнами тебя ждет маленький человечек, которому никак не скажешь о том, что ты разлюбила папу и любишь теперь какого-то чужого дядю, который папу не заменит по определению. Очень сложно смотреть в глаза вышеупомянутому папе, мужу любимому, возможно в прошлом, а возможно до сих пор. А еще очень тяжело любить своего лучшего друга.
Мне иногда кажется, что я похожа на бригантину. Всем известно, что она недолго просуществует без якоря и недалеко уплывет без паруса. Три года назад у меня не было ни того, ни другого и меня носило по волнам, влекло всеми ветрами. Потом в моей жизни появился якорь. Я прочно соединилась с ним, и остановилась, обрела под собой надежное, как мне казалось дно. И три года я очень стабильно существовала в своем собственном семейном порту.
А потом появился парус. Он просто мелькнул вдали. Поманил белым лоскутом и живший во мне все это время дух свободы поднял голову, расправил крылья и затрубил в свой серебряный рог. И мне захотелось, почти непреодолимо, сорваться с якоря и нестись с ним в неведомые дали, забыв обо всем на свете.
Но я не могла и не могу покинуть или как-нибудь обидеть маленького человечка, который ждет меня за тремя светящимися окнами и очень любит своего папу.
Нарочно у порога
Оставлен след.
Вопросов было много -
Один ответ.
Зачем-то сердце биться
Не устает.
Но скованная птица
Не запоет.
Как больно одинокой
В холодной мгле.
Скрывать лицо в жестокой
Сырой земле.
Скрывать холодной стынью
Потоки стрел,
Чтоб снова не увидел,
Не оробел.
Ведь для него я славный
И добрый друг.
"Ты не имеешь права!"
Твердят вокруг.
Стремлюсь не вмеру строгой,
Правдивой быть.
И не щадить, должно быть.
И не любить.
Я выстудила душу,
Открыв окно,
Ее не смею слушать,
Я все равно.
Ее мятежный шепот
В полночной тьме…
Как выяснить, еще я
В своем уме?...
Я ничего не могу сделать. И я никогда не смогу дойти и водвориться там, где на моей собственной необъятной карте стоит щемящая серебристая точка - мой персональный центр вселенной. Я просто не имею права. Даже более того. Я не знаю, где в данный конкретный момент времени расположена эта точка.
Возможно - в далеком общежитии, где я никогда не была, он веселится, пропитанный спиртовыми парами. А может, такой же озябший как я идет по скользким зимним улицам.
Я чутко присматриваюсь к фигурам в тумане. Но когда они приближаются, раздвигая сумерки, я ловлю себя на очередном обмане зрения. Возможно, моя любимая движущаяся точка на карте вселенной находится гораздо ближе, чем я думаю. Возможно, нас разделяют метры. Это неважно. Я все равно не обладаю даром предвидения. А кроме того - он не мой и моим быть не может. Никогда.
И дело совсем не в том, что нет отношения. Возможно, что-то есть. Даже вероятно. Но нет права на ошибку. И не будет.
Очень сложно быть связанной по рукам и ногам. Очень сложно, когда за тремя светящимися окнами тебя ждет маленький человечек, которому никак не скажешь о том, что ты разлюбила папу и любишь теперь какого-то чужого дядю, который папу не заменит по определению. Очень сложно смотреть в глаза вышеупомянутому папе, мужу любимому, возможно в прошлом, а возможно до сих пор. А еще очень тяжело любить своего лучшего друга.
Мне иногда кажется, что я похожа на бригантину. Всем известно, что она недолго просуществует без якоря и недалеко уплывет без паруса. Три года назад у меня не было ни того, ни другого и меня носило по волнам, влекло всеми ветрами. Потом в моей жизни появился якорь. Я прочно соединилась с ним, и остановилась, обрела под собой надежное, как мне казалось дно. И три года я очень стабильно существовала в своем собственном семейном порту.
А потом появился парус. Он просто мелькнул вдали. Поманил белым лоскутом и живший во мне все это время дух свободы поднял голову, расправил крылья и затрубил в свой серебряный рог. И мне захотелось, почти непреодолимо, сорваться с якоря и нестись с ним в неведомые дали, забыв обо всем на свете.
Но я не могла и не могу покинуть или как-нибудь обидеть маленького человечка, который ждет меня за тремя светящимися окнами и очень любит своего папу.
Нарочно у порога
Оставлен след.
Вопросов было много -
Один ответ.
Зачем-то сердце биться
Не устает.
Но скованная птица
Не запоет.
Как больно одинокой
В холодной мгле.
Скрывать лицо в жестокой
Сырой земле.
Скрывать холодной стынью
Потоки стрел,
Чтоб снова не увидел,
Не оробел.
Ведь для него я славный
И добрый друг.
"Ты не имеешь права!"
Твердят вокруг.
Стремлюсь не вмеру строгой,
Правдивой быть.
И не щадить, должно быть.
И не любить.
Я выстудила душу,
Открыв окно,
Ее не смею слушать,
Я все равно.
Ее мятежный шепот
В полночной тьме…
Как выяснить, еще я
В своем уме?...