Ночной сюжет новостей... - Людмила Шарга (Одесса)
Здесь несколько произведений. Я не буду комментировать, что автор очень сильный и что я знаю, о чем говорю.
Безоговорочно доверять моему (да и любому чужому) вкусу не нужно. Просто почитайте тексты.
сестре
…ночной сюжет новостей
привычен и предсказуем
один за другим падают памятники
люди воюют с камнем
это предельно просто
свалить с пьедестала вчерашнего идола
куда проще
чем убирать обломки на площади
куда проще
чем воевать
с идолами в себе
здесь мы заведомо обречены
на поражение
***
Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать.
Ис. 2:4
Не говори мне о свободе.
Мы все стоим на переходе -
нам нужно площадь перейти,
и н о г о н е т у н а с п у т и.
Мы вспоминали вкус свободы…
и становились кровью воды,
и пеплом стал крещенский снег…
Свобода на устах у всех.
Забыв пророчество Исайи,
её, как кость, рабам бросают,
за эту кость голодный раб
служить рабу другому рад.
Не говори мне о свободе.
Там люди площадь переходят,
и может статься - перейдут.
Горит земля и там - и тут.
Кругом разверстая геенна,
шакалы воют, и гиены
из подворотен скалят пасть…
Не дай нам, Господи, пропасть
на этом страшном переходе,
где мы судачим о свободе.
И упаси нас от свобод,
что обещает переход.
Оборони от мук, от боли…
И дай нам волю.
***
Эта книга
ещё не дочитана,
но я знаю,
чем всё закончится,
от спокойствия
нарочитого -
не от боли
придётся корчиться.
Здесь прозрачны
сюжет и фабула,
здесь герои
с юными лицами…
только жизнь,
что ещё
вчера была,
стала
вырванными страницами.
Эта книга не нами начата,
и не нам писать окончание,
только в списках погибших значатся
наше завтра
и наши чаянья.
Отпускают детей
родители…
не пленённые и не пленные,
побеждённые…
победители -
убиенные…
душам отданы кущи райские,
кровь пробьётся
гроздью калиновой,
горькой
сукровицей
февральскою,
алой ягодой -
журавлиною.
.
____________
Журавлина - одно из названий клюквы на Руси. В современном украинском языке - клюква.
***
«Приезжай, - говорит сестра, -
отпою настоем из трав,
заварю душицу, чабрец,
хмель с малиной.
Чтоб тревогу и боль унять,
чтобы тяжесть и морок снять,
чтоб душа посветлела и
не кровила.
Отдохнёшь, - говорит сестра, -
посидим с тобой у костра,
а надумаешь - насовсем,
нет - так в гости.
(…кто-то пришлый в памяти стёр
древний смысл слова костёр...
не дрова пылали в кострах,
а кости…)
Приезжай…
по весне сойдёт
и растает тяжёлый лёд,
и распустится сон-трава в перелеске».
Рвусь на зов,
на тепло огня,
только он и греет меня,
поделиться бы да всплакнуть,
да не с кем…
«Приезжай, - говорит сестра, -
здесь поют синицы с утра,
станет легче, как бы душа
ни кровила…
Станет легче,
но есть земля,
я давно без неё - не я,
безутешная боль моя,
Украина.
***
Скорый поезд далеко стучит,
море дышит глубоко…
Абрикосовые косточки
мы кололи вечерком.
На песке валялись рядышком,
в черепаховых очках,
абрикосовые ядрышки,
зажимая в кулачках.
Были сплошь исповедальными
наши взгляды и слова,
и от запаха миндального
чуть кружилась голова.
Невзначай сползала кофточка
с обгоревшего плеча..
Абрикосовые косточки,
как положено - горчат.
И летели, плыли, ехали -
абрикосовые дни,
но поспевшими орехами
нас сентябрь соблазнил.
И глядят глаза раскосые
из окон чужой судьбы…
Было лето абрикосово,
были дали голубы.
Скорый поезд далеко стучит,
кролик спит в своей норе,
абрикосовые косточки
дети колют во дворе…
***
в Старом городе -
здесь говорят Старе мicто -
есть одна улица
если пройтись по ней
то можно услышать как
где-то
под мостовой
молчат колокола церкви Святой Ирины
их молчание оглушительно
вот и
лёгкая женская тень
вздрагивает
наверное один из колоколов -
полиелейный -
молчит слишком громко
не так давно
здесь ещё стоял последний Ирининский столп
но люди всегда воевали с памятниками
тень Ингигерды - великой княгини киевской
(в крещении - Ирина
(в схиме - Анна)
прилетает слушать
как молчат колокола
Ирининской церкви
тихо-тихо
идём мимо
мне почему-то хочется
назвать тебя
Ингигердой
я знаю
ты отзовёшься
и не удивишься
ну разве что самую малость
***
Стихи распадутся на тысячи слов,
мир станет безжизненно бел.
Ты спросишь: какое сегодня число?
Никто не ответит тебе.
Всё сковано чёрным нетающим льдом.
Кричи, если можешь…
Кричи.
Лети снегопадом,
и зимним дождём,
и северным ветром в ночи.
Смотри, как вздымается бездна горой,
как плоть рассыпается в прах.
как гинет в забвенье вчерашний герой,
и другом становится враг.
Смотри, как на брата охотится брат,
как Каина рдеет печать.
Господь Всемогущий не слышит…
Пора.
Кричи, если можешь кричать…
Смотри, как горячим дыханьем снесло
четвёртый… иль тысячный Рим,
где тысяча тысяч разрозненных слов
смешались и стали одним…
Смотри, как алеет нетающий лёд,
и пылью клубится гранит…
А Слово наутро ребёнок найдёт
и заново мир сотворит.
http://stihi.ru/2014/02/24/585
Безоговорочно доверять моему (да и любому чужому) вкусу не нужно. Просто почитайте тексты.
сестре
…ночной сюжет новостей
привычен и предсказуем
один за другим падают памятники
люди воюют с камнем
это предельно просто
свалить с пьедестала вчерашнего идола
куда проще
чем убирать обломки на площади
куда проще
чем воевать
с идолами в себе
здесь мы заведомо обречены
на поражение
***
Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать.
Ис. 2:4
Не говори мне о свободе.
Мы все стоим на переходе -
нам нужно площадь перейти,
и н о г о н е т у н а с п у т и.
Мы вспоминали вкус свободы…
и становились кровью воды,
и пеплом стал крещенский снег…
Свобода на устах у всех.
Забыв пророчество Исайи,
её, как кость, рабам бросают,
за эту кость голодный раб
служить рабу другому рад.
Не говори мне о свободе.
Там люди площадь переходят,
и может статься - перейдут.
Горит земля и там - и тут.
Кругом разверстая геенна,
шакалы воют, и гиены
из подворотен скалят пасть…
Не дай нам, Господи, пропасть
на этом страшном переходе,
где мы судачим о свободе.
И упаси нас от свобод,
что обещает переход.
Оборони от мук, от боли…
И дай нам волю.
***
Эта книга
ещё не дочитана,
но я знаю,
чем всё закончится,
от спокойствия
нарочитого -
не от боли
придётся корчиться.
Здесь прозрачны
сюжет и фабула,
здесь герои
с юными лицами…
только жизнь,
что ещё
вчера была,
стала
вырванными страницами.
Эта книга не нами начата,
и не нам писать окончание,
только в списках погибших значатся
наше завтра
и наши чаянья.
Отпускают детей
родители…
не пленённые и не пленные,
побеждённые…
победители -
убиенные…
душам отданы кущи райские,
кровь пробьётся
гроздью калиновой,
горькой
сукровицей
февральскою,
алой ягодой -
журавлиною.
.
____________
Журавлина - одно из названий клюквы на Руси. В современном украинском языке - клюква.
***
«Приезжай, - говорит сестра, -
отпою настоем из трав,
заварю душицу, чабрец,
хмель с малиной.
Чтоб тревогу и боль унять,
чтобы тяжесть и морок снять,
чтоб душа посветлела и
не кровила.
Отдохнёшь, - говорит сестра, -
посидим с тобой у костра,
а надумаешь - насовсем,
нет - так в гости.
(…кто-то пришлый в памяти стёр
древний смысл слова костёр...
не дрова пылали в кострах,
а кости…)
Приезжай…
по весне сойдёт
и растает тяжёлый лёд,
и распустится сон-трава в перелеске».
Рвусь на зов,
на тепло огня,
только он и греет меня,
поделиться бы да всплакнуть,
да не с кем…
«Приезжай, - говорит сестра, -
здесь поют синицы с утра,
станет легче, как бы душа
ни кровила…
Станет легче,
но есть земля,
я давно без неё - не я,
безутешная боль моя,
Украина.
***
Скорый поезд далеко стучит,
море дышит глубоко…
Абрикосовые косточки
мы кололи вечерком.
На песке валялись рядышком,
в черепаховых очках,
абрикосовые ядрышки,
зажимая в кулачках.
Были сплошь исповедальными
наши взгляды и слова,
и от запаха миндального
чуть кружилась голова.
Невзначай сползала кофточка
с обгоревшего плеча..
Абрикосовые косточки,
как положено - горчат.
И летели, плыли, ехали -
абрикосовые дни,
но поспевшими орехами
нас сентябрь соблазнил.
И глядят глаза раскосые
из окон чужой судьбы…
Было лето абрикосово,
были дали голубы.
Скорый поезд далеко стучит,
кролик спит в своей норе,
абрикосовые косточки
дети колют во дворе…
***
в Старом городе -
здесь говорят Старе мicто -
есть одна улица
если пройтись по ней
то можно услышать как
где-то
под мостовой
молчат колокола церкви Святой Ирины
их молчание оглушительно
вот и
лёгкая женская тень
вздрагивает
наверное один из колоколов -
полиелейный -
молчит слишком громко
не так давно
здесь ещё стоял последний Ирининский столп
но люди всегда воевали с памятниками
тень Ингигерды - великой княгини киевской
(в крещении - Ирина
(в схиме - Анна)
прилетает слушать
как молчат колокола
Ирининской церкви
тихо-тихо
идём мимо
мне почему-то хочется
назвать тебя
Ингигердой
я знаю
ты отзовёшься
и не удивишься
ну разве что самую малость
***
Стихи распадутся на тысячи слов,
мир станет безжизненно бел.
Ты спросишь: какое сегодня число?
Никто не ответит тебе.
Всё сковано чёрным нетающим льдом.
Кричи, если можешь…
Кричи.
Лети снегопадом,
и зимним дождём,
и северным ветром в ночи.
Смотри, как вздымается бездна горой,
как плоть рассыпается в прах.
как гинет в забвенье вчерашний герой,
и другом становится враг.
Смотри, как на брата охотится брат,
как Каина рдеет печать.
Господь Всемогущий не слышит…
Пора.
Кричи, если можешь кричать…
Смотри, как горячим дыханьем снесло
четвёртый… иль тысячный Рим,
где тысяча тысяч разрозненных слов
смешались и стали одним…
Смотри, как алеет нетающий лёд,
и пылью клубится гранит…
А Слово наутро ребёнок найдёт
и заново мир сотворит.
http://stihi.ru/2014/02/24/585