Очень трудно смотреть Трудно быть Богом
Нам дарят мир по колено в навозе: смачный, воняющий, булькающий. Мир, не понимающий своей грязи и упивающийся ею. Здесь то и дело принюхиваются, отплевываются, страдают от вшей и клопов. Здесь топят в нужниках. И обязательно головой вниз. Если вешают, то так, чтобы налетевшие с моря чайки выклевали глаза.
Это какой-то кинокритик написал. Так оно и есть. Только без вони, в кинотеатре пахнет попкорном, а не дерьмом. И на том спасибо.
Но фильм очень неаппетитный. Все герои постоянно блюют, испражняются, мочатся, без конца плюются, кидают друг в друга какашками, мажут друг друга пометом, навозом и прочими фекалиями.
Все - ВСЕ! - уродливы и безобразны, не внешне, так морально. Противен, даже омерзителен Румата - Ярмольник, он ничем не лучше других персонажей, неприятна его девушка, какая-то злобная тварь, жуткий мальчик-слуга, отвратительны рабы с колодками на шеях, живущие в доме Руматы, точно так же отвратительны "умники", книгочеи, интеллектуалы, типа инакомыслящие, и ничем опять-таки не лучше другие представители Земли, прогрессоры, которые мерзко бранятся и ведут себя, как дикари.
Нет никакой разницы между домом-замком Руматы, королевским дворцом, свинарником и курятником, везде жидкая грязь и как будто в воздухе висит какая-то мразь и хмарь.
Сказать, что фильм мрачный - ничего не сказать. Это создание кинематографического гения (а Алексей Герман - гений, никто больше так не умеет рисовать кадр и творить новую реальность), находящегося в состоянии глубокого кризиса, помрачения, крайнего пессимизма в высшей степени безотрадности.
Да, от Стругацких остался только скелет, убито, истреблено всё их шестидесятничество, которого не так-то уж много было в этом романе, но тут нет совсем.
Зато есть незавершенность.
Я так и не понял: 1) с чего вдруг этот Румата решил начать убивать всех плохих; 2) что он будет делать дальше на этой несчастной планете (а он категорически, в оскорбительной форме отказывается возвращаться на Землю). Ответа на второй вопрос, похоже, не знал и Алексей Герман, Царствие ему Небесное