Советская Лесбийская
Невозможно обойтись и без этой песни. Автор - Юз Алешковский.
Увидеть в ней "тюремную романтику", по-моему, в принципе невозможно. Это стихотворение - острая ироническая зарисовка, подчеркивающая абсурд лагерного быта и бытия.
Так как Алешковский, в отличие от бесчисленных тупых хомячков, сочиняющих, исполняющих и слушающих нынешний "шансон", отсидел срок на зоне, он сумел поэтически преобразить сей печальный опыт
Дина Верни
Ну и еще: Почитайте про певицу Дину Верни, очень интересная женщина, заодно будет ясно, что за скульптуры мелькают в клипе и при чем тут Аристид Майоль, Матисс и другие французские художники
Пусть на вахте обыщут нас начисто,
и в барак надзиратель пришел,
Мы под песню гармошки наплачемся
и накроем наш свадебный стол.
Женишок мой, бабеночка видная,
наливает мне в кружку "Тройной",
вместо красной икры булку ситную
он намажет помадой губной.
Сам помадой губною не мажется
и походкой мужскою идет,
он совсем мне мужчиною кажется,
только вот борода не растет.
Девки бацают с дробью "цыганочку",
бабы старые "горько!" кричат,
и рыдает одна лесбияночка
на руках незамужних девчат.
Эх, закурим махорочку бийскую,
девки заново выпить не прочь -
да, за горькую, да, за лесбийскую,
да, за первую брачную ночь!
В зоне сладостно мне и не маятно,
мужу вольному писем не шлю:
все равно никогда не узнает он,
что я Маруську Белову люблю!
Увидеть в ней "тюремную романтику", по-моему, в принципе невозможно. Это стихотворение - острая ироническая зарисовка, подчеркивающая абсурд лагерного быта и бытия.
Так как Алешковский, в отличие от бесчисленных тупых хомячков, сочиняющих, исполняющих и слушающих нынешний "шансон", отсидел срок на зоне, он сумел поэтически преобразить сей печальный опыт
Дина Верни
Click to viewНу и еще: Почитайте про певицу Дину Верни, очень интересная женщина, заодно будет ясно, что за скульптуры мелькают в клипе и при чем тут Аристид Майоль, Матисс и другие французские художники
Пусть на вахте обыщут нас начисто,
и в барак надзиратель пришел,
Мы под песню гармошки наплачемся
и накроем наш свадебный стол.
Женишок мой, бабеночка видная,
наливает мне в кружку "Тройной",
вместо красной икры булку ситную
он намажет помадой губной.
Сам помадой губною не мажется
и походкой мужскою идет,
он совсем мне мужчиною кажется,
только вот борода не растет.
Девки бацают с дробью "цыганочку",
бабы старые "горько!" кричат,
и рыдает одна лесбияночка
на руках незамужних девчат.
Эх, закурим махорочку бийскую,
девки заново выпить не прочь -
да, за горькую, да, за лесбийскую,
да, за первую брачную ночь!
В зоне сладостно мне и не маятно,
мужу вольному писем не шлю:
все равно никогда не узнает он,
что я Маруську Белову люблю!