К вопросу о взаимоотношениях и назначении. И про свободу с независимостью.
Как-то летом, после очередной суточной вахты, звонит мне камрад. Подаёт сигнал "SOS" в явной форме. В двух словах про камрада: задружились ещё в институте, на занятиях по борьбе. В клубе самбо имени Латышева. Тогда, в далёких уже 96-98 годах он был, впрочем, как и сейчас -- здоровенной рослой рамой 4x4. Мало того что здоровенной, так ещё и умной.
Настоящий инженер с реальным инженерным мышлением был человек. Как, впрочем, и остаётся. На лицо слегка смахивает на диджея Грува. Улыбчивый, горластый, практичный и юморной камрад. После выпуска, побродив по разваливающимся НИИ, плюнул на всё да и устроился работать во вневедомственной охране, откруда после пяти-семи лет вырвался в какой-то районный информационный центр. Опять-таки, к тому времени разваливающийся. На данный момент пашет в охране охранником. Без лицензии, но не первый год и с очень устойчивой связью. Руки на месте, да и башка вроде тоже. Совсем на месте.
Займись он программерством или просто эникейством -- не было б равных. Но не вышло, хоть и пробовал. И пробовал отчаянно.
Всё как обычно. Иногда такое случается: слегка перебрал в баре крепкого. Обожрамшись так, что когда очнулся, то обнаружил: телефон спиздили, кредитку спиздили, часы спиздили -- короче, спиздили всё, кроме почек и анализов. Я вздохнул и сказал -- мол, приезжай.
Приехал совершенно зелёный. Небритый и помятый. Видок нетоварный от слова "совсем". Пинками погнал его в душ, потом в обязательном порядке -- в парк, кислородом дышать, конечности разминать. Затем кинули якорь в одной знакомой кафешке, благо, заработок позволял, где влил в себя и в человека литра полтора пива и плотно накормил мясом. Тот не жрамши дня три: ну оч крепко забухал. Из разряда "раз в десять лет".
На логичный вопрос, чо это за хрень, ответил просто: да из-за бабы. Мало денех. Небохато. Да и ваще, какой ты нафиг муж-то, просто забудь. А надо сказать, что десять лет вместе. Ну и не сдюжил парниша такого наезда. Расклеился, разругался нахер и обожрался.
В итоге вот, полусиний-полузелёный сидит и думу думает. Депрессивную.
На логичный вопрос, чо ж ты будешь дальше с этим делать, ответил: а хер его знает. Рельсы у меня, мол, одни, кусок хлеба есть, жопа прикрыта, крыша над головой есть, не голодаю, что надо по жизни -- почти всё есть.
Только, блядь, счастья нет. А сплошное расстройство. Я почесал репу и спросил: чо как, дальше-то с этой дамой-то будешь? Чел ответствовал -- не, хорош с меня.
Понял. Потом изрёк: камрад, в здоровом теле -- здоровый дух. Бросай ты эту синьку нахер, очищайся, восстанавливай организм -- мышца попрёт, кислороду в мозгу побольше будет -- ну и будет видно, куда дальше рулить. Понял, буквально через несколько дней так и поступил.
Месяц прошёл -- и почти не узнать человека, ещё через пару месяцев вообще в спортзал начал ходить. К синьке вообще не прикасался, из напитков только квас. Молодцом и бодрячком. Задышал, начал жить, планы строить. А не тащиться мордой по мусорным бакам.
Проходит с полгодика. А может и меньше даже. За то время случилась у барышни такая вот крайне неприятная хрень: по подъезду начали шариться домушники да слепки с замков снимать -- с целью обнести хаты. Более того, даже издалека их подход выглядел системным, а следовательно, действовали не тупые дети, а люди, дело своё знающие и любящие. Творческие.
Резко возникла оперативная задача: сменить замки, укрепить дверь -- а за время, пока это всё будет делаться, в хате кто-то должен быть, и в случае чего -- дать отпор. Камрад по уши в работе. Звонит мне, так мол и так, брателло, твоя помощь нужна. Очень тебя прошу. Ну, камраду разве откажешь, особенно, когда время позволяет? Я и того. Приехал посидеть. Ничо страшного: рукописи можно писать и не дома.
Этим можно заниматься где угодно.
Товарищ сказал такую вещь: у барышни из всей записной книжки джентльменов, реально готовых на что-то эдакое, оказались только он да я. Да и то, я в этот список затесался совершенно случайно, никак не думая вообще туда попасть.
Эдакое -- это не в смысле цветочек подарить какой-нибудь, или какую иную романтику при свечах, в совокупности с предложением руки, сердца и много-много бабла.
Лично я, памятуя его помятый вид и хмурую, придавленную житухой морду лица, поехал туда исключительно из-за большой его просьбы. Я ухмыльнулся и понимающе кивнул. Вощем, замки оперативно поменяли. Хату никто не обнёс. А когда меня спросили, должны ли мне что-то, я ответил: не, ничо мне не надо. Видно было, что барышня нервничала, была порывиста и нестабильна: для опытного человека это один из признаков отсутствия одной из необходимых вещей в жизни. А я, к сожалению или счастью, по этой части опыт скромный имею.
Нет, я не злился на неё. Ни в коем случае. Посидели, чайку попили -- я и намекнул, что в жизни ничто не происходит просто так, и конкретно эта ситуация как бы говорит о том, что что-то надо в жизни капитально менять. Она, конечно, внезапно не то что рассердилась, но было видно, что я попал туда, куда и следовало попасть. На вопрос о том, уж не попытка ли это, я ответил, что нет, что взрослые люди сами разбираются с тем геморроем, что у них возникает. Без меня. Просто что-то надо обязательно поменять. Вот что именно -- надо думать, вот и всё.
Воистину -- пусть каждый вытирает свою задницу. Так говорил Онидзука. А Онидзука знал, что говорил. На то он и Великий Учитель.
К чему была вся эта банальность? Ну, во-первых, к тому, что болтунов в этом мире чуть более чем дофига. И случись что, они на помощь могут и не придти, тем более, что там дела-то там -- фигня и никаких грудей в тельняшках на амбразуре пулемётной не треба.
Но действительно приходят на помощь -- другие. И именно для того они и нужны. Именно с ними и надо строить жизнь.