Одинокие острова в океане любви (фрагменты)
Одинокие острова в океане любви (1)
Круг на воде имеет три проявления
или три измерения.
Кока, "Нирвана"
1. Золотая Богиня
Искра жизни, зернышко продолжения, затерянное в неустанно создаваемых ледяных просторах, медленно просачивающееся сквозь черное стекло безмолвия, теплящееся лишь смутной тревожной целью - найти и уничтожить искры надежд. На лучшие миры, на солнечные полудни восторга, когда хочется запускать воздушных змеев; пить парное молоко; распугивая кузнечиков, беззаботно падать в траву, краем глаза успев заметить верхушки корабельных сосен и редкие белые облака в свежей влажной синеве...
"In those days, all the people I dealt with were optimists, and they thought the ETs would be friendly, - процитировала отца Надя Дрейк. - Nobody thought, even for a few seconds, about whether this might be a dangerous thing to do."
И вот теперь, спустя десятилетия, они нагоняют Посланцев, чтобы изъять злосчастные золотые таблички. На табличках, помимо прочего, схематично изображена обнаженная женщина. Ее-то коммодор С. помнит с детства. Ибо одноклассники С. впервые познали прелесть рукоблудия, передавая друг другу потрепанную "Науку и жизнь" с фотографией означенной табулы [1]. Богиня! Золотая Венера! - то, что табличка из золота, тогда лишь упоминалось, фотография была черно-белой. А голого козла рядом, с поднятой рукой (равно как и прочую лабуду из кружочков и лучей) - стереть бы к чертям, устранить конкурента и обладать Богиней эксклюзивно... В итоге какой-то гад так и сделал - оторвал край с Богиней и стал единоличным принцем-консортом. Сука! Принц-комсорг...
Коммодор С. невольно сжимает кулаки. Столь свежи еще, выходит, те древние инграммы, призраки надежд на Полдень Мира.
NILE1100 молчит. Он уже изучил С. досконально. Знает, когда лучше и помолчать. Хотя, NILE - не просто компьютер. В незапамятном Прежде он был человеком и тоже мечтал о любви. Тоже рассматривал изображения красавиц, предаваясь сладким грезам. Да что там... Мечтал о собственном гнезде - полной семейной чаше, где, как в команде звездолета, все - даже пепельно-серая кошка, созерцающая двор-колодец с любимого подоконника - действительно незаменимы.
- Может, в шахматишки? - С. говорит это лишь чтобы прогнать неприятные мысли. В шахматах он NILE не соперник. Постоянно выигрывает.
- Вынужден отказать, коммодор. Пустая трата времени. К тому же, вы теряете физическую форму. Давайте-ка лучше пройдемся.
- Ну давай.
Они идут (вернее, С. идет, поскольку NILE всюду, он, по сути, и есть корабль) по пыльным коридорам готических замков, переходят вброд неглубокую речку, продираются сквозь еловую поросль (еще вчера ее здесь не было), поднимаются на мрачную горную вершину.
На вершине гуляет ледяной ветер.
Закрепленные тяжелыми цепями, здесь покоятся хрустальные гробы. Три штуки.
В каждом - невиданной красоты девушка.
Красавицы спят до лучших времен, пока их таланты не будут востребованы миссией.
- Хороши, чертовки! - бормочет С. - А мы тут кукуем с тобой на пару. Точнее, я кукую, у тебя-то там наверняка целый цифровой гарем. Аудит до сих пор ведь не предоставил. А ну, как затребую?...
- Мм... А может, лучше разбудим кого-нибудь?
- То есть? Не понял.
- Ну, вот, кого-нибудь из этих трех?
- Что ты несешь!? Да на каком основании, собственно?
- Легко. Я давно фиксирую проблемы с вашим здоровьем, коммодор. И тут нужна помощь специалиста. Я ведь - не специализированный компьютер...
- Да что ты вообще за компьютер такой... В шахматы - не умеет, в буру, видите ли - брезгует.
- В ножички могу. Но в медицине - точно ноль. Давайте же! Решайтесь.
- Ну... Ну, хорошо.
- Вот и славно. Старт протокола регибернации... 1000, 999, 998..., 5, 4, 3, 2, 1, 0!
Дрогнули ресницы. Прекрасные ореховые глаза открылись. Золотистая, покрытая едва уловимым персиковым пушком, кожа. Вьющиеся каштановые волосы, дивные кудри умеренно короткой, на французский манер, прически. Тут подошел бы какой-то особый антураж... Изысканное кружевное платье, шляпка с пышными перьями диковинной птицы. Самовар, горка крендельков на расписном блюде.
Крышка саркофага откидывается, и доктор высшей медицинской категории, кавторанг М. приподнимается с латексных подушек, стыдливо прикрыв мнимую наготу (все в порядке, тело девушки целомудренно задрапировано тончайшей полупрозрачной пленкой) ладонями.
- Что, уже? - мягкий шелест удивительного голоса.
- Приветствую вас на борту миссии, гражданин и капитан! - чеканит NILE
- Вот прохвост... - бормочет С., сам не в силах отвести взор от прелестницы. Хорошо еще, что язык не отнялся от шока восхищения.
- Сенат и народ ЕЕ, - речь М. как радужные колокольчики. - Здравствуйте, мальчики!
----------------------------------------------------------------
[1]
Click to view.............................................................................
Одинокие острова в океане любви (2/2)
2. Доброта (1/2)
- Ах, Карл, как я тревожусь, что эта бездушная квартира расколет твой череп, высосет из него Время, образы Денвера, всех гидротерапевтических сфинксов, всех Ангелов Ваала, метразол, гранитные члены, царей-отступников, тофеты и зиккураты твоего гордого одиночества - Вот и скажи на милость, что такое доброта?
- Доброту можно определить через страдание. Ты можешь выказать доброту по отношению к страдальцу и тем самым покажешь ему путь в подлинный мир. Намекнешь. Но для этого ты сам должен обладать подлинностью. Быть для страждущего чем-то бо́льшим, нежели просто сокамерник. К счастью, подлинность обретают все, кто неукоснительно следует немногочисленным и простым правилам. Изобретать ничего не нужно. Просто встань на уже описанный путь и иди по нему.
- В этом и состоит Свобода выбирать?
- Свобода выбирать состоит как раз в возможности описанный Путь игнорировать. Притворяться, что его нет.
- А зачем она вообще нужна?
- Мы не знаем. Но это точно как-то связано с вашей миссией.
Высокие бородатые люди поднялись на ноги, поклонились С., трем его женам, всем детям, внукам и правнукам и направились к выходу. Проходя мимо прикрученных к стене золотых пластин, они замедлили шаги, в последний раз глянув на творение Линды Саган. Затем растворились в ночи, наполненной треском цикад и ласковым шелестом ветерка в листве.
............................................................................................
2. Доброта (2/2)
- Ах, Карл, я тревожусь, что тебя коронуют забвением в долине Хинном, взамен каменной пустоты сульфазола, взамен бросаемых с крыши часов, в приближении мига, когда шестой интернационал будет наконец возрожден...
- Ну хоть подлечили... Уже кое-что.
Они расположились на морском берегу. NILE был крупным черным котом, нервно кружащим возле изысканных закусок. С. облачился в яркий камзол, подпоясался штатной лазерной шпагой-указкой. Не хватало одинокого паруса, что вез бы на Страшный Суд банду отборных бюрократов ЕЕ.
- А доброту можно апофатически определить через страдание. Если страдание - указатель на Истинную Реальность, на Полноту, Плерому, то доброта, как уменьшение страдания, очевидно - попытка от этой Полноты увести. Сбить с пути. Камуфляж навесить. М., конечно превосходна, но доброта, коммодор - это последнее, что вам нынче требуется.
- Ах ты, зараза!
- Другую нужно было выбирать. Другую! И то, как быстро вы пресытились - это лишь доказывает.
С. запустил в кота серебряным кубком.
- Понимаю вашу ээ... реакцию!
С. отщипнул от грозди виноградину, лениво пожевал, сплюнул косточки.
- На мой взгляд, вся философия - исключительно от недотраха.
- Ну не скажите... Впрочем, я уже позаботился.
В этот момент реальность претерпела трансформацию. Море превратилось в скалистый утес, чайки - в ворон.
- Ситуация, требующая немедленного вмешательства. - прокомментировал NILE.
- Что еще за...
- Времени мало, позвольте, объясню. Наш корабль создан по технологии дискретного морфинга. То есть, отдельные настраиваемые элементы, воксели меняют свой порядок и параметры, создавая новую топологию. Скоро нам предстоит маневр и часть вокселей придется отбросить. Среди них я обнаружил уникальнейшие артефакты, с несомненной научно-исторической ценностью. Причем, такой, что работать с ними может лишь сертифицированный эксперт.
- Да как ты смел от меня скрывать!?
- Просто рассказать случая не было.
- Да ты вообще-то...
В этот миг через уступ, на котором сидел С., перелетела веревка с привязанными крючьями. Зацепилась, несколько раз проверочно подергалась, натянулась струной. Вскоре над гранитной кромкой показалась рука в удобной перчатке, другая, затем - голова в больших плексигласовых очках-консервах. Девушка сняла очки, и С. окончательно утратил дар речи. Безупречный овал лица в обрамлении длинных золотистых локонов. Пышные ресницы над внимательными серыми глазами.
- Коммодор, имею счастье представить вам Л., - историк, археолог, секретарь географического общества. И при том еще профессиональный альпинист, дайвер, мастер прыжков с парашютом и без. Регибернация прошла безупречно. Да иначе и быть не могло.
- Сенат и народ ЕЕ, - пробормотал С. - Это вы будете демонтировать табулы с "Пионеров"?
- Да, - просто сказала Л., и С. сразу же понял, что перед ним - настоящий идеалист. И вот она уже вся на уступе. Идеальная спортивная фигура в облегающем костюме, как нельзя лучше подчеркивающем исключительность достоинств. Упругая грация хищного зверя в сочетании с трогательной хрупкостью эльфа. Такой художник создает героиню манги.
"Доброта"
.............................................................................
Одинокие острова в океане любви (3/3)
3. Вердикт и открытие (1/3)
Ледяная красота, совершенство недоступности, оттененное ношей долга, ответственностью перед Величайшей Коллегией, всеми гражданами Единства, традициями, самим Временем спресованным в хроники боли и триумфа, прозрений и преодоления.
Высокие скулы, гордый разрез зеленых глаз, безупречный прямой нос, какому позавидовала бы и Клеопатра, удивительно сочетались с пухлыми чувственными губами, сжатыми, тем не менее, с бескомпромиссной решимостью. На щеках - краска негодования, что придавало воительнице еще большую прелесть, вызывало еще большее желание...
Такова была в этот миг И., - Верховный Комиссар Естественного Единства
Мундир высшего офицера Коллегии, блестя бесчисленными значками и шевронами, усиливал и без того зашкаливающую сексуальность.
- Разобрав этот прискорбный инцидент, я нахожу, что бортовой компьютер NILE1100 безоговорочно виновен и подлежит немедленной разукомплектации, утилизации, вымусореванию в открытый космос.
- Богиня... - прошептал NILE, наконец-то освобожденный от зондов Ангелов Молоха. - Как же ты прекрасна!
- Молчать! Два... Три акта превышения полномочий, манипуляции, харрасмента, сводничества, порнографических видеосъемок, то есть по сути - омерзительного сутенерства...
- Я бы попросил, Комиссар и Гражданин... - подал голос С.
- Вам слова не давали, коммодор. Ваша роль в произошедшем далека от идеала. Поведение, мягко говоря, не безупречно.
- Но ведь...
В этот момент произошло необъяснимое.
Ангелы исчезли, а Верховный Комиссар вдруг произнесла:
- Уилл, она опять сбежала. Да что ты будешь делать...
- Что? - С. словно стукнули по голове пустой картонной коробкой - не больно, но ошарашивающе. - Кто сбежал?
Она... Наша Моргана.
- Какая Моргана, Комиссар и Гражданин?
- Уилл, ты чего? А... Понятно. Я - Элена́, Уилл, давай, вспоминай. Подожди-ка...
Элена́ наклонилась над Уиллом и пшикнула ему в лицо каким-то аэрозолем. Мир вокруг мигнул, пробежал сквозь всю гамму оттенков и стал прежним. Может, чуть менее насыщенным в тоне.
- Помнишь, кто я?
- Элена́... Ты моя жена?
- Нет, Уилл, что ты! Я - твоя сестра, а ты - брат мой. Мы - сектанты.
Сектанты?...
Да. Мы - члены древней мистической секты. Обряды и символы ее очень сложны (я потом тебе все напомню). Благодаря нашему брату, которого с определенного момента мы называем ОН, мы обрели вечную молодость и неутомимый дух познания. Увы, но из всех сестер и братьев в секте остались только мы. Остальные по ряду прискорбных причин отпали.
- А я? Как же я? - спросил NILE.
- А ты, ничтожество, даже на простейшие дела не годен. Это ведь ты ее упустил!
- Да ведь она меня - того... Объединила.
- Тебя!? Ах ты железка паршивая!
- Между прочим, когда-то я был человеком. Поэтому и сработало. Я расскажу.
4. Рассказ NILE (2/3)
- Говорят, что Бог есть Любовь. Одно слово определяется через другое, и в итоге ничего не понятно. Но можно разобрать это на конкретных ситуациях.
Рассмотрим чувство (да, именно чувство, эмоцию, ощущение), возникающее у наблюдателя при приближени к чему-то такому, что воспринимается им (наблюдателем) как недостающее. То, что необходимо, то, без чего не выполняются какие-то личные условия, не работают какие-то системы, фиксируется страдание. Чем существеннее нужда, тем сильнее чувство.
Также, рассмотрим чувство, с каким наблюдатель приближается к чему-то, что нуждается в НЕМ САМОМ. К тому, ЧТО ПРИ ЭТОМ ЕМУ СРОДСТВЕННО. Вернее тут, конечно, говорить не "что", а "кто", хотя это вполне может быть и неодушевленный предмет, на который производится некая проекция. Проигрывая мысленно чужую нужду, сопереживая этому нуждающемуся Другому, наблюдатель, если помощь не вызовет новых отчуждений, сам, как правило, испытывает душевный подъем.
Так вот, человек - самое одинокое существо во Вселенной, мимолетная эфемерида, обреченная при этом осозновать свой удел, - всегда жаждет Абсолюта. Абсолютной помощи, заботы, утешения. Поддержки из мира, не подверженного бесконечному распаду форм (при условии, разумеется, что такой мир существует). При условии, что такой мир существует, тот, кто способен оказать человеку помощь, по определению не будет чужд ему, будет устроен сходно, чувствовать сродственно, способен к сопереживанию и т.д. Он будет отражать чувство человека, приближающегося к нему с просьбой.
Вопрос о том, существует ли такой мир и тот, кто в нем откликается на зов - абсолютно вторичен. Важно именно определение.
Так же можно пропустить и споры о том, что было вначале - единство, которое по какой-то причине нарушилось, или же наблюдаемое ныне разобщение. Был ли блудный сын именно блудным. Было ли вообще отцовское и сыновнее прежде единым совершенным.
Важно, что есть меньшее и большее, испытывающие Любовь при объединении. Большее при этом, с понятным основанием и признается, собственно, Любовью.
Так трактует вышеупомянутую максиму компьютер.
5. Моргана (3/3)
- И что? - Спросил Уилл.
- Он намекает на то, что мы поймали Бога за бороду.
- Не понял...
- Моргана (это ты ее так назвал) - существо, которое мы обнаружили в РИТЭГе "Пионера-11", способно дать каждому необходимое бо́льшее. Но при этом она сама безусловно испытывает Любовь. Существо из иного мира. Ах! - Последнее восклицание Элены́ повисло в воздухе. Глаза ее остекленели.
- Скорее! - крикнул NILE, - пшикни на нее антидотом.
Уилл так и сделал.
- Это ТЫ! ТЫ!
- Ну конечно я, Элена́. Уилл, твой брат.
- Ах, это ты, Вилли. Мне показалось, что это был ОН! ОН говорил со мной, читал мне стихи! Такие стихи! И наши сестры Маша и Лимбо были с нами. Мы играли в "неуловимый плагиат"...
И тут под привинченными к стене рубки золотыми табулами с "Пионеров" Уилл увидел ее.
Странное создание, химера гигантской стрекозы и паука, - совсем не выглядела отталкивающе. Напротив, изящество крыльев и усиков, ажурные суставчатые ноги, переливающиеся удивительными спектрами фасеточные глаза в полголовы. А между глаз - несомненно параболическое зеркало, возвращающее страждущему Другому луч Любви.
- Не делай так больше, пожалуйста, - сказал ей Уилл. - Пожалуйста. Даже если мы попросим.
- Хорошо, - ответила Моргана. - А вы не сажайте меня в ту коробку. Корабль у вас и так - жалкое корыто, Граждане и Сектанты.
- Это ты говоришь? Ты умеешь говорить?
- Ну разумеется, глупыш. Ведь это в моих снах ты, истекая кровью плача, возвращаешься из плаванья по автострадам сквозь пустыню к дверям моей обители в ночи...