Про больницу
Вдохновивись чтением во фрэндленте подробных описаний протекания функциональной диспепсии у кота, решила, что, в принципе, ничего такого, если я тут про больницу напишу, хотя в нашем случае понос и не фигурировал.
Неделю назад после посещения древней бездарной ленивой злобной рептилии своего участкового педиатра мы с младшим сыночком, ушной болью и диагнозом "всё идеально" по собственной инициативе поехали в ЛОР-отделение городского детского больничного комплекса, где тимофеино отитное ухо было подвергнуто немедленному оперативному вмешательству, а мы оставлены на неделю в стационаре для дальнейшего лечения.
Попали мы к доктору с такой же фамилией как у известного украинского политического деятеля очень недавнего помаранчево окрашенного прошлого. Доктор оказался замечательным: молодым, симпатичным, весёлым и профессионально грамотным. Руки у доктора были очень ловкими, а выглядели трогательно мальчишескими. Доктор называл Тимофея "мужчина" и рассказывал ему историю про лягушку, которая поселилась в ухе. Сыночек историю оценил по достоинству и к исследованию лягушкиного временного жилища доктора допускал беспрепятственно. Сама я собралась уже было в доктора влюбиться, но нас вовремя выписали.
В нашем оториноларингологическом отделении лечилось много девочек, и мы с ними познакомились: одну из них звали Оливье, а всех остальных - Дашами.
Одной девочке очень понравилось моё имя - она сказала, что даже свою лошадь, которая живёт у бабушки в деревне, назвала Никой. И показала её фотографию в мобильном телефоне.
От старших девочек, которым аж по семь лет, Тимоша научился двум аксиоматичным мудростям, которыми потом великодушно поделился с братом: "если ходить без тапок, то будет болеть пися", и "самое плохое слово, которое никогда нельзя говорить, - "ёбы". В свою очередь Тимофей научил своих больничных подруг делать из бумаги модели советского бомбардировщика "Калинин" и четырёхтрубного торпедного крейсера.
На вопрос, сколько ему лет, Тим всем отвечал, что сто, а после паузы добавлял: "С половиной."
В столовой я выучила новый кулинарный рецепт: манная каша на воде, без молока, масла и сахара. Сыночек такую кашу ел с удовольствием. Ко всему хорошему, она была ещё и бесплатная, хлеб и чай без заварки - тоже.
В кабинете физиотерапии контролирующие процедуры тётеньки каждый раз встречали нас густо висящим в воздухе запахом копчёной колбасы и песнями Елены Ваенги из мобильника. Тётеньки, кстати, были добрые и внимательные, как, впрочем, и все остальные медицинские работники, с которыми нам пришлось пообщаться.
А ещё в больнице я, кажется, выспалась. Впервые за пару последних лет.
Неделю назад после посещения древней бездарной ленивой злобной рептилии своего участкового педиатра мы с младшим сыночком, ушной болью и диагнозом "всё идеально" по собственной инициативе поехали в ЛОР-отделение городского детского больничного комплекса, где тимофеино отитное ухо было подвергнуто немедленному оперативному вмешательству, а мы оставлены на неделю в стационаре для дальнейшего лечения.
Попали мы к доктору с такой же фамилией как у известного украинского политического деятеля очень недавнего помаранчево окрашенного прошлого. Доктор оказался замечательным: молодым, симпатичным, весёлым и профессионально грамотным. Руки у доктора были очень ловкими, а выглядели трогательно мальчишескими. Доктор называл Тимофея "мужчина" и рассказывал ему историю про лягушку, которая поселилась в ухе. Сыночек историю оценил по достоинству и к исследованию лягушкиного временного жилища доктора допускал беспрепятственно. Сама я собралась уже было в доктора влюбиться, но нас вовремя выписали.
В нашем оториноларингологическом отделении лечилось много девочек, и мы с ними познакомились: одну из них звали Оливье, а всех остальных - Дашами.
Одной девочке очень понравилось моё имя - она сказала, что даже свою лошадь, которая живёт у бабушки в деревне, назвала Никой. И показала её фотографию в мобильном телефоне.
От старших девочек, которым аж по семь лет, Тимоша научился двум аксиоматичным мудростям, которыми потом великодушно поделился с братом: "если ходить без тапок, то будет болеть пися", и "самое плохое слово, которое никогда нельзя говорить, - "ёбы". В свою очередь Тимофей научил своих больничных подруг делать из бумаги модели советского бомбардировщика "Калинин" и четырёхтрубного торпедного крейсера.
На вопрос, сколько ему лет, Тим всем отвечал, что сто, а после паузы добавлял: "С половиной."
В столовой я выучила новый кулинарный рецепт: манная каша на воде, без молока, масла и сахара. Сыночек такую кашу ел с удовольствием. Ко всему хорошему, она была ещё и бесплатная, хлеб и чай без заварки - тоже.
В кабинете физиотерапии контролирующие процедуры тётеньки каждый раз встречали нас густо висящим в воздухе запахом копчёной колбасы и песнями Елены Ваенги из мобильника. Тётеньки, кстати, были добрые и внимательные, как, впрочем, и все остальные медицинские работники, с которыми нам пришлось пообщаться.
А ещё в больнице я, кажется, выспалась. Впервые за пару последних лет.