О работе, жизни и гопниках
Что было особенно хорошо в работе моей супрвайзером, так это то, что приходилось контачить с разными людьми. Промоутеров-то искать надо? Надо. Вот и шли в дело все - и однокурсники, и случайные знакомые из вконтакта, и те, кто на улице у других промоутеров мой телефон спрашивал и потом сам на работу просился.
Так вот. Лучшими моими работниками были не девочки-филологи, как можно подумать, а трое парнишек гопницкого вида.
Они у меня появились случайно - один был как раз из тех, кто оставил свой номер уже работающему промоутеру, а люди были нужны, и пришлось звонить. Телефонное собеседование, если можно так его назвать, проходило примерно так.
Я (торопливо-деловым тоном): Дайте мне адрес вашей электронной почты, я перешлю график работы, мы с вами согласуем удобное для вас время...
Собеседник (периодически хмыкая и шмыгая носом): Ты это... скажи, короче, куда приходить, и када. Я приду. Мне деньги нужны, подработать, понимаешь, ищу...
Внутренний голос зашёлся криком и забился в истерике: ты что, не связывайся с ним, неужели не ясно - он разгильдяй, он не придёт, подведёт и вообще!.. Но доктора наук и всяческие ответственные специалисты работать промоутерами почему-то не рвались, поэтому на внутренний голос я цыкнула и договорилась с этим Никитой.
Он отработал несколько акций. На самых неудобных точках, в самое неудобное время. Когда он как-то не смог выйти на работу, он сам нашёл себе замену, позвонил мне и попросил только встретить нового мальчика. Когда я опоздала и не смогла этого сделать - сам по телефону объяснил Кольке, чего ему делать и куда идти. Колька отработал тот день и тоже остался надолго.
Они оба несколько раз очень сильно выручали меня, когда нужно было заменить внезапно "отвалившегося" в последний момент человека. По-моему, от Никиты я, когда уговаривала его в такой ситуации приехать в Юбилейный, хотя бы за повышенную оплату, услышала: "Да не в деньгах дело, я бы и так вышел, просто не успею же... А, ладно, давай попробую". Потом они привели Игоря. Игорь не был таким безотказным, но если мы договаривались - оказывался на месте железно. Все трое радостно позировали, когда я приходила фоткать их для отчёта, хихикали - "гы-гы-гы" - и рассказывали взахлёб о том, что с ними произошло за два часа работы: "Я, такой, кароч, стою, а на меня мужик бежит! С пуховиком! А за ним - охранник! И я его короче вот так! А тот подбежал, и тоже!..".
Как-то я стояла около нашего корпуса и ждала моих гопников - мне надо было отдать им зарплату с заслуженными премиями. Раньше них рядом оказался однокурсник. Потряхивая небрежно уложенными светлыми локонами, юноша завёл светскую беседу о возвышенном, сиречь о зарубежной литературе, которую нам вот-вот предстояло сдавать. Готов к этому экзамену он был несомненно лучше, но терзался многими тревогами, а потому разговор меня откровенно нервировал. Однокурсник же замечать этого не желал и продолжал, отставив ногу и изящно жестикулируя, вопрошать о чём-то мироздание.
И тут появились они. Мои гопники. Два охламона с дурацкими лыбами на рожах, с красными замёрзшими лапами и носами, в вязаных шапочках на макушках. С характерным гыгыканьем поздоровались и начали наперебой жизнерадостно объяснять, почему задержались. Кажется, ещё никогда я не была так рада их видеть.
Светлые кудри как-то увяли, с плохо скрываемым ужасом покосились на гопников, с ещё большим - на меня и бочком-бочком отправились восвояси, пробормотав что-то о срочных делах и необходимости немедленно дочитать Джойса. Мы не обратили на него внимания.
А потом гопников поглотила учёба в коллежде, военкомат и другие дела. Я ещё поработала супервайзером некоторое время, и мои промоутеры уходили с точек красить ногти, стреляли у меня денег на дорогу домой и откалывали ещё много всяких кунштюков, но это уже другая история.