Почему Смердяков покончил с собой, если он не убивал?
У Смердякова в романе имеется несколько "парных" персонажей , "двойников". С разбойником Ришаром у него совпадает биография. С Колей Красоткиным они мучают животных шутки ради, только Смердяков делает это злобно и мерзко, а Коля Красоткин весело и с огоньком. А с Иваном они оба убивают отца. То есть, в общепринятом прочтении убивают натурально, а фактически в романе у обоих имеется железное алиби, и суд не принимает их самообвинение. Ни три тысячи на суд не производят того магического впечатления, которые они произвели на Ивана, ни самоубийство Смердякова. Обвиняют они себя сами. Не только Иван видит в Смердякове себя, но и Смердяков видит себя в Иване. Сцены встреч Ивана и Смердякова мы видим глазами Ивана (что это за Рассказчик, которому Иван мог об этом рассказать, а?), поэтому состояние самого Ивана, впечатление, которое он производит на Смердякова, мы понимаем косвенно, по поведению и репликам Смердякова. Достоевский мастерски это текстуально проделывает, кто сказал что он плохо владеет словом? Вообще, в "Братьях Карамазовых" нет ни одного лишнего слова, все они выстроены так, чтобы достигнуть своей цели и достигают ее. Вот, например, из сцены первого свидания:
"...Смердяков осклабился недоверчиво, завидев Ивана Федоровича, и в первое мгновение как будто даже сробел. Так по крайней мере мелькнуло у Ивана Федоровича. <...>
- Можешь со мной говорить? - спросил Иван Федорович, - очень не утомлю.
- Очень могу-с, - промямлил Смердяков слабым голосом. - Давно приехать изволили? - прибавил он снисходительно, как бы поощряя сконфузившегося посетителя."
Ну там все прекрасно.
Как мы уже выяснили, Смердяков должен будет взять вину на себя на суде. А потом Катя устроит ему побег во Францию (именно за этим он учит французские вокабулы). Такой же побег Иван собирается устроить Дмитрию. Но они не сообщают друг другу о своих намерениях. Смердяков думает, что Иван знает о планах Кати. Это все закручивает "внешнюю" интригу.
"<....> - Я с одним только вопросом, и клянусь, не уйду от тебя без ответа: была у тебя барыня, Катерина Ивановна?
Смердяков длинно помолчал, по-прежнему всё тихо смотря на Ивана, но вдруг махнул рукой и отвернул от него лицо.
- Чего ты? - воскликнул Иван.
- Ничего.
- Что ничего?
- Ну, была, ну и всё вам равно. Отстаньте-с.
- Нет, не отстану! Говори, когда была?
<...>
- Слушай, я сказал, что не уйду от тебя без ответа! - в страшном раздражении крикнул Иван.
- Чего вы ко мне пристаете-с? Чего меня мучите? - со страданием проговорил Смердяков.
- Э, черт! Мне до тебя нет и дела. Ответь на вопрос, и я тотчас уйду.
- Нечего мне вам отвечать! - опять потупился Смердяков.
- Уверяю тебя, что я заставлю тебя отвечать!
- Чего вы всё беспокоитесь? - вдруг уставился на него Смердяков, но не то что с презрением, а почти с какою-то уже гадливостью, - это что суд-то завтра начнется? Так ведь ничего вам не будет, уверьтесь же наконец! Ступайте домой, ложитесь спокойно спать, ничего не опасайтесь."
Но кроме внешней интриги есть еще интрига внутренняя. Стройные планы Кати, Алеши, да и самого Ивана по спасению всех и вся полностью проваливаются. В результате имеются два героя сошедшие с ума и совсем не понарошку взявшие вину на себя.
Благородному, образованному Ивану, философу, мы по умолчанию не отказываем в терзаниях души и разума и, если не в совести, то хотя бы во внутренней честности. Смердякову принято отказывать на основании того, что он мучает кошек.
"...Смердяков осклабился недоверчиво, завидев Ивана Федоровича, и в первое мгновение как будто даже сробел. Так по крайней мере мелькнуло у Ивана Федоровича. <...>
- Можешь со мной говорить? - спросил Иван Федорович, - очень не утомлю.
- Очень могу-с, - промямлил Смердяков слабым голосом. - Давно приехать изволили? - прибавил он снисходительно, как бы поощряя сконфузившегося посетителя."
Ну там все прекрасно.
Как мы уже выяснили, Смердяков должен будет взять вину на себя на суде. А потом Катя устроит ему побег во Францию (именно за этим он учит французские вокабулы). Такой же побег Иван собирается устроить Дмитрию. Но они не сообщают друг другу о своих намерениях. Смердяков думает, что Иван знает о планах Кати. Это все закручивает "внешнюю" интригу.
"<....> - Я с одним только вопросом, и клянусь, не уйду от тебя без ответа: была у тебя барыня, Катерина Ивановна?
Смердяков длинно помолчал, по-прежнему всё тихо смотря на Ивана, но вдруг махнул рукой и отвернул от него лицо.
- Чего ты? - воскликнул Иван.
- Ничего.
- Что ничего?
- Ну, была, ну и всё вам равно. Отстаньте-с.
- Нет, не отстану! Говори, когда была?
<...>
- Слушай, я сказал, что не уйду от тебя без ответа! - в страшном раздражении крикнул Иван.
- Чего вы ко мне пристаете-с? Чего меня мучите? - со страданием проговорил Смердяков.
- Э, черт! Мне до тебя нет и дела. Ответь на вопрос, и я тотчас уйду.
- Нечего мне вам отвечать! - опять потупился Смердяков.
- Уверяю тебя, что я заставлю тебя отвечать!
- Чего вы всё беспокоитесь? - вдруг уставился на него Смердяков, но не то что с презрением, а почти с какою-то уже гадливостью, - это что суд-то завтра начнется? Так ведь ничего вам не будет, уверьтесь же наконец! Ступайте домой, ложитесь спокойно спать, ничего не опасайтесь."
Но кроме внешней интриги есть еще интрига внутренняя. Стройные планы Кати, Алеши, да и самого Ивана по спасению всех и вся полностью проваливаются. В результате имеются два героя сошедшие с ума и совсем не понарошку взявшие вину на себя.
Благородному, образованному Ивану, философу, мы по умолчанию не отказываем в терзаниях души и разума и, если не в совести, то хотя бы во внутренней честности. Смердякову принято отказывать на основании того, что он мучает кошек.