Интервью
Эльдар Алиев
Хореограф Эльдар Алиев:
«Я бы пожелал, чтобы каждый из азербайджанцев был бы СВОИМ для другого»
Очередной гость авторского проекта «Наши за рубежом» - всемирно известный
хореограф Эльдар Алиев (США).
- Вы родились и выросли в Баку. Каким вам помнится время вашей юности, когда вы были
студентом Бакинского хореографического училища?
- У меня сохранились самые теплые воспоминания о моем детстве и времени, проведенном в
Бакинском хореографическом училище. А как могло быть иначе?
Мы свято верили в то, что нам и внушалось - что мы жили в самой лучшей стране СССР (кстати,
в СССР действительно было много положительного), что у нас были самые лучшие в мире игрушки
(игрушки на самом деле были так себе, а если честно, то, что называлось игрушками, игрушками
вовсе не являлось), что у нас лучшее в мире образование (что в какой-то мере соответствовало
действительности) и т. д.
В юности все воспринимается иначе. Мы были молодыми и, как нам казалось, умными, мы были
счастливы, хотя в полной мере этого не осознавали, об этом не задумывались. Мы дружили,
смеялись, плакали и всегда были вместе. Было такое ощущение, что мы и вовсе не расставались.
На самом деле плотный график занятий, репетиций и производственной практики не оставлял нам
свободного времени.
С педагогами по специальности мне повезло, они дали мне крепкую базу, что в последующем
и стало прочной основой для моего профессионального роста.
Запомнились также некоторые педагоги по общеобразовательным предметам, которые смогли нам
привить любовь к своим предметам и дали знания, на которые мы до сих пор опираемся в жизни.
Были среди них и педагоги, которые, как говорится, «впихивали» в нас знания, заставляя нас,
лентяев, учиться, и им особое спасибо.
- Сейчас вы сами преподаете. Чем отличиется творческая молодежь вашего времени от нынешнего поколения?
- В основном я работаю с артистами театров. Так как профессия у нас молодая, работать всегда
приходится только с молодежью, ведь в нашей профессии сегодня ты студент, завтра - артист,
а послезавтра - не успеешь оглянуться, и ты уже пенсионер.
Нынешнюю молодежь сравнивать с молодежью нашего поколения ни в коем случае нельзя. Ну,
представьте ситуацию, при которой молодежь из поколения в поколение оставалась бы такой же:
с такими же взглядами на жизнь, с таким же ходом мыслей, с такими же суждениями...
При таком раскладе в жизни не было бы прогресса и жить было бы довольно скучно. Молодежь
должна быть другой, должна отличаться от нас во всем, просто ценности не должны меняться,
а должны оставаться и даже преумножаться.
Аналогичная ситуация наблюдается и в различных видах искусства, а в балете она наблюдается
особенно ярко - ведь балет искусство молодости. У нас из поколения в поколение молодежью
по иному интерпретируются партии классического репертуара, совсем другим стал современный
репертуар, да и танцуют теперь иначе - не хуже и не лучше, а просто по-другому, как в свое
время по-другому танцевали и мы. Должен признать, что техника исполнения усовершенствовалась
в значительной степени, и эстетика исполнения стала другой, да и все естественным образом
меняется, даже фигуры у артистов балета стали другими. И все это мы называем очень просто -
движением вперед или эволюцией, это как Вам будет угодно.
- После окончания училища вы поступили на работу в Азербайджанский государственный
академический театр оперы и балета, получив в последующем предложение от Ленинградского
театра, в котором проработали 13 лет. Какую роль вы отводите этому заведению в становлении
вас как артиста?
- Про Азербайджанский театр оперы и балета вспоминать особо нечего - это были два потерянных
года, за которые ничего с моей стороны сделано не было. Единственное, что я запомнил - это
гастроли в Кировабаде и Кисловодске... Затем был всесоюзный конкурс, на котором я и моя
партнерша неплохо показались и даже заняли второе место, что очень изменило мой взгляд на
перспективы моего творческого развития. Узнав о моем приглашении на работу в Кировский
(ныне Мариинский) театр, Азербайджанский театр в срочном порядке отозвал мою бронь от службы
в армии, которая в то время предоставлялась артистам балета, и отправил меня служить на два
года в ряды Советской армии, дабы помешать моему переходу из бакинского театра в
ленинградский.
До сих пор поражаюсь. Неужели ничего умнее придумать было нельзя, как попытаться лишить
подающего надежды 19-летнего юношу профессии? Да еще и отправить меня служить в штрафную
дивизию, в горы, в пограничную зону, чтобы я вырваться оттуда не мог. Вопрос о моей ссылке,
а иначе я это не называю, решался тогдашним руководством театра на уровне министра культуры.
Как говорится, справились с мальчишкой. Ну и чего добились? Профессии я не лишился, а
напротив, карьера сложилась как нельзя лучше, и такое ко мне отношение со стороны
Азербайджанского театра лишь привело к тому, что со дня моего отъезда из Баку в 1977 году
в этот город я возвращался лишь несколько раз.
В последний раз я прилетал в Баку на международный форум, будучи в статусе художественного
руководителя Венгерского национального балета, и это было в 2011 году. В тот мой приезд
благодаря инициативе, проявленной послом Азербайждана в Венгрии, мне удалось всего лишь на
несколько минут встретиться с директором театра (не помню его фамилии). Встречались мы даже
не в его кабинете, а в какой-то прихожей, где-то рядом с лестницей, и было понятно, что
эта встреча его абсолютно не интересовала. В процессе нашей короткой встречи он выразил
готовность «в перспективе» сотрудничать со мной, начав, по его выражению, с «чего-то
небольшого», или, как говорится, с «пробного камня», на что я ответил ему, что в случае
возможности работы с азербайжданской труппой, я начал бы с «очень большой работы», так как
«пробные камни» были брошены мной лет 30 назад...
На том все и закончилось. На лицо парадоксальная ситуация: работаю по всему миру, более чем
в 40 странах, а в Баку во мне не нуждаются.
Что же касается моей работы в Кировском (Мариинском театре), то я благодарен судьбе за
провидение - без этого театра, в котором я прожил неповторимую артистическую жизнь, и
который стал мне родным, я бы не состоялся.
- В разные годы вы работали с выдающимися педагогами и известными личностями. Чьи уроки
вы помните до сих пор? Какие воспоминания, связанные с тем отрезком жизни, все еще свежи в
памяти?
- Уроки Владилена Григорьевича Семенова, в то время педагога- репетитора солистов Мариинского
театра, а позднее уроки одного из учеников - Сергея Бережнова. Я не был обделен вниманием,
ко мне подходили и помогали в работе над репертуаром.
У меня такое впечатление, что я помню каждый прожитый день в любимом театре. Конечно же, были
и «плохие дни», но они каким-то естественным образом вытеснились из моей памяти всей той
лавиной позитивного, от них не осталось и следа.
- За время работы в Мариинском театре, и как приглашенный солист других трупп, Вы
танцевали на сценах самых известных театров в более чем сорока странах мира. Вас
представляли как одного из лучших танцоров…
- Из всех станцованных мной спектаклей ощущение удовлетворенности осталось максимум от двух-
трех за всю карьеру, и я их хорошо помню. А про остальные спектакли всегда можно было говорить:
«Вот это не сделал так как хотелось бы, это мог сделать лучше, в этом месте не дотянул...».
Поэтому ощущение успеха - одного единого, большого цельного и неотъемлемого - так никогда и
не пришло. И это, наверное, нормально, ведь я не ждал его, а просто с первого же дня моего
прихода в театр пытался учиться у Мастеров, с которыми работал в одном театре, а рядом с
ними чувствовать себя состоявшимся было по крайней мере нелепо.
- В начале 90-х годов вы переезжаете в США в качестве ведущего солиста в Indianapolis
Ballet Theater. Позже вы становитесь руководителем этого театра, переименованного в Ballet
Internationale. К работе с труппой Вы привлекаете выдающихся деятелей искусства со всего
мира. Как вам это удается?
- Это как раз-таки было сделать несложно. Как художественный руководитель я преследовал одну
лишь цель - сделать эту труппу значительной, а иначе какой был смысл в моем руководстве этим
коллективом. Я обращался к людям, в которых я был заинтересован, с предложениями и четко
излагал им концепцию моего видения развития компании. И люди шли за мной и помогали мне, и мы
учились друг у друга и радовались результатам. Таким образом, удалось привлечь к работе таких
мастеров, как Ирина Колпакова, Владилен Семенов, Альберто Алонсо, Флемминг Флиндт и многих,
многих других.
Артистов я подбирал с большой осторожностью, так как хотел создать не только сильный
творческий коллектив, но и труппу, в которой сама атмосфера было бы особенной. Я могу с
уверенностью сказать, что нам это удалось. А о моих дорогих друзьях, художниках Галине
Соловьевой и Семене Пастухе, хочу сказать с особой теплотой. Это с их подачи я начал ставить
балеты, это они убедили меня взяться за постановку моего первого балета.
- Вы проявили себя не только как талантливый танцор и руководитель, но и как прекрасный
хореограф. Вы дебютировали в постановке балета на музыку азербайджанского композитора
Фикрета Амирова «1001 ночь», в котором также исполнили заглавную мужскую партию Шахрияра.
Почему именно это произведение? Дань корням, Родине?
- Мне очень нравится музыка к балету «1001 ночь». Этим, наверное, и объясняется включение
этого спектакля в программу моего первого сезона в качестве руководителя «Ballet
Internationale». К большому моему сожалению с приглашенным хореографом, как говорится,
не сложилось, а так как спектакль был объявлен, то под «нажимом» моих друзей-художников,
задействованных в этом спектакле, я приступил к постановке. Ставил балет я на себя и на
своих партнерш, замечательных балерин Татьяну Палий и Керин Скальзитти.
Почему это произведение? Я очень хотел, чтобы спектакль понравился публике, и чтобы его было
интересно танцевать артистам. Мне также очень хотелось, чтобы эту замечательную музыку
услышали как можно больше людей, чтобы этот балет танцевали, и чтобы спектакль с
удовольствием смотрели. А для этого всего лишь нужно было поставить балет, что мы и сделали.
Позже этот балет был поставлен и другими труппами США, вывозился на гастроли в Канаду,
Китай и на Тайвань, где пользовался огромным успехом у публики и критиков.
- Однако после триумфального успеха этой постановки вы оставляете карьеру танцовщика.
С чем было связано это решение?
- Время пришло. Да и времени на работу над собой в репетиционном зале оставалось все меньше -
руководство труппой, постановки балетов и репетиционная работа занимали все мое время.
- Вас везде принимали очень тепло, ваши выступления проходили на ура. А были ли
неудавшиеся выступления, с вашей точки зрения неудавшиеся?
- Провалов не было ни разу, ни разу на сцене не упал, ни разу не освистали, но «разбором
полетов» занимался с педагогом после каждого спектакля и после каждого спектакля брались
во внимание пожелания к следующему спектаклю. Так мы работали тогда, и так я работаю со
своими артистами сейчас и именно такому отношению учу их.
- Среди множества наград, какая для вас самая запоминающаяся?
- Когда был моложе, для меня это было важно, а с возрастом появляются иные ценности, а
награды отходят на другой план. Награды получать приятно, но не всегда они являются
критерием оценки вклада в дело, которому человек себя посвящает, и, наверное, поэтому я
стал относиться к наградам очень спокойно. Ведь сколько примеров тому, как много
заслуженных людей не имеют заслуженных ими наград и наоборот, можно привести массу
примеров, когда награды вручают совершенно не заслужившим их людям.
- Наряду с карьерой балетмейстера вы неоднократно выступали с лекциями перед студентами
американских вузов и не только. Преподаете до сих пор?
- Вся моя работа после завершения карьеры танцовщика тем или иным образом связана с
педагогической работой. Учу ли студентов балетных школ, или преподаю педагогам методику
классического танца, работаю ли с артистами в репетиционных залах. И работу эту я очень
люблю, она является частью моей жизни. Что же касается лекций в университетах, включая
Гарвардский, то туда меня приглашают в основном на встречи со студентами, и эти встречи
проходят в формате беседы.
- В вашей биографии отмечено, что последние восемь лет вы работаете как приглашенный
консультант, педагог, балетмейстер и хореограф с ведущими труппами и балетными академиями
в Европе, Азии и Америке. Чем привлекательны лично для вас - творческого человека, большие
города, с которыми вас связывает работа?
- Именно восемь лет назад я пришел к выводу, что работать буду на себя, и сам буду заниматься
составлением своего рабочего графика. Я благодарен судьбе за то, что к моей персоне по-
прежнему проявляется интерес, что меня продолжают приглашать, что мой график расписан далеко
вперед, и это говорит о том, что интерес к балету в мире не угасает. Мой график не
составляется исходя из размеров городов, скорее я составляю свое расписание, исходя из
творческих интересов, и работаю над проектами, которые дают возможность мне и людям, с
которыми я работаю, продолжать расти. Я действительно люблю большие города, но есть проекты,
которые широко известны в мире, и проходят они в небольших городах, и примером тому является
самый престижный и старейший в мире Международный конкурс артистов балета в Варне, с которым
меня связывает давняя дружба.
- Вы ведете активную работу в международном балетном сообществе по пропаганде и развитию
классического танца. В чем вы видите свою миссию?
- Миссия для каждого человека, наверное, всё же определится где-то на небесах, а мы лишь ее
выполняем, поэтому на этот вопрос Вам никто точно не ответит, а что касается задач, которые
я ставлю перед собой, так это - сохранение и преумножение лучших традиций классического
танца, борьба с дилетантством в любом его проявлении, воспитание достойной смены нового
поколения артистов, привитие им вкуса и понимания истинных ценностей в нашем деле.
- Что Вы на сегодняшний день считаете своим главным достижением?
- Смотря, что считать заслугами, и перед кем. Ведь заслуги - это понятие очень растяжимое.
Относительно достижений могу сказать следующее: для достижения успехов в жизни необходимо
как минимум три компонента, без которых успех в полном его понимании невозможен - это талант,
дикая работоспособность и ... удача.
Мне в жизни повезло, со своей стороны я сделал все возможное, чтобы приумножить те способности,
которыми я был наделен природой, а удача помогла мне состояться в балете.
- Хотелось, чтобы Вы рассказали о ваших родителях, семье, детях…
- Мои родители - простые люди. Мама посвятила всю жизнь своим детям и отцу, а отец был
водителем такси и работал, не покладая рук. К огромному сожалению, оба моих родителя ушли
из жизни очень рано, когда я еще по-настоящему не стоял на ногах. Но каким-то успехам моим
на сцене порадоваться им удалось. Помню переполненную эмоциями маму, когда она смотрела
меня на сцене Мариинского театра в заглавной партии в «Спартаке», и отца после исполнения
мною Солора - в «Баядерке».
С моей женой мы женаты 34 года, и я благодарен судьбе, что рядом со мной есть такой человек,
который для меня являлся и является стимулом всех моих достижений. Наш сын живет в США и
с искусством не связан.
- Последний вопрос, что можете пожелать разбросанным по миру нашим соотечественникам?
- Нас ведь в принципе не так много, верно же? А разбросанных по миру еще меньше. Пожелал бы,
наверное, поддерживать друг друга и делать так, чтобы каждый из нас, обратившись к другому,
мог считать, что тот обязательно поддержит. Даже если сам не сможет, то обязательно найдет
того, кто это сделает. Ведь у каждого из нас в жизни бывают моменты, когда нужна поддержка.
Знаете, есть такое объемное слово СВОЙ, которое вмещает в себя очень многое. Так вот я бы
пожелал, чтобы каждый из азербайджанцев был бы СВОИМ для другого.
Текст: Ругия Ашрафли
Фото из личного архива хореографа
Источник: Интервью