Меня пригласили на Детгиз, поучаствовать в фестивале. Хочу сказать спасибо отборщикам.
Это единственный семинар, куда я отбираюсь. Я не член никакого СП, в СП Москвы, пока не стукнуло сорок, два года посылала свои работы (раньше и не знала про семинары) -- ни разу не пригласили. А это мой родной город. У меня нет ни одной публикации ни в одном журнале.
Только Росмэн включал меня с подростковым в свои лонги, и ещё Корнейчуковская премия. Я рассылаю свои тексты по всем возможным издательствам и в Мурзилку -- везде или молчание или отказ. Я давно уже особо не расстраиваюсь -- знаю систему, кухню изнутри. Муж давно мне твердит, что я неудачница и чтобы я прекращала уже писать. Но я пишу. Пьесы, прозу. Со взрослой прозой просто -- я её вообще никому не показываю, напишу, переведу на флэшку и всё. Пьесы посылаю всё-таки на к-сы, но уже в сеть не выкладываю как раньше. А вот с детским сложнее. Детское я во-первых надеюсь когда-нибудь проиллюстрировать, детское я очень люблю и берегу. Детское тяжело писать. Очень много ограничений, по языку, по сюжету. Для детского нужно настроение. Такой хороший настрой. Я же склонна к негативу, депрессиям и чёрному пессимизму. И вдруг в этом году у меня написались новые вещи. Это Детгиз меня вдохновил своим прошлым семинаром.
В Питере другие люди, другая атмосфера. Я очень рада, что поеду.
Например в том году, я иду после открытия фестиваля по улице Марата, ко мне подходит мужчина лет 50-ти, худой и со взором горящим, улыбается и спрашивает:
-- Вы любите стихи?
Я шарахнулась просто, ответила, что нет. Мужик расстроился, у него прям лицо изменилось. Пусть даже он был немного не того, хотя вроде адекватный, но в Москве такого не случится никогда. В Питере больше интеллигентов, вообще нормальных людей. На остановке тоже в прошлом году спросила у женщины как проехать. Она спрашивает меня:
-- Вам что там нужно?
Я говорю:
-- Библиотека.
Тогда женщина начала рассказывать мне, какие ещё у них в Петербурге есть хорошие библиотеки.
В Москве такого бы тоже не случилось никогда. В Москве мне не всегда отвечают, если я спрашиваю, как пройти. Но однажды, этой весной, одна женщина сама у меня спросила:
-- Вы что-то ищете? И объяснила дорогу. Но это уникальный случай, один за всю мою жизнь.
А ещё в Питере метро дешевле и вообще проезд. А то меня на днях опять с дочкиным ученическим повязали собянинские церберы. Одеваются теперь в серое и прячутся, гады. Но я уже опытная, говорю: ничего вам не дам, никаких доков, никаких соцкарт. Отпустили, пришлось по "тройке" идти.
Я вспоминаю, как в 2014 году получаю рассылку "все конкурсы" и там -- информация о фестивале и о том, что можно до июля слать работы. И у меня как раз был сборник. Я его послала с уверенностью, что меня не пригласят. И вдруг меня пригласили. А я в то время уже и детское забросила писать, только подростковое оставила. На следующий год я отредактировала старые сборники и тоже послала для участия в семинаре, и меня опять пригласили. А тут уж я напряглась и написала новое. Ну вот тоже... как сказать новое -- некоторые задумки были давно, но так и оставались задумками. И так бы и остались, если бы не семинары Детгиза. Жаль, что один из сборников очень сырой, я его сейчас переписала. Все детские новые рассказы я читала сыну (подр. не читаю никогда), он самый строгий мой критик. Некоторые рассказы ругал и вообще иногда возмущался, но кое-что хвалил. Сын очень болезненно относится, когда я, отталкиваясь от реальности, от произошедшего, додумываю, переиначиваю, сталкиваю героев лбами. Но вот про прототипа персонажа одного рассказа он мне сказал: а ведь она такая и есть. Там в тексте была психологическая суть через поступок, сын знает эту женщину, но конечно же не мог сформулировать вот эту её черту. Самый удачный рассказ ещё дочери и мужу читала -- вроде бы понравилось. И дочери ещё один удачный рассказ читала, то есть дочери -- два. Она про этот второй рассказ сказала, про один эпизод: и я так же, её поразил этот эпизод.
Я так рада, что уже кое-кого знаю и увижу этих людей: Лёшу Л, Аню М, Ксению К, конечно же Иру. И в первую очередь уже прочитала их рукописи. Надеюсь, что ещё приедут люди помимо списка. Надеюсь, что Женя будет и Нина. Жаль, что не будет Лады, мы так с ней сдружились.
Я пока только четыре рукописи прочитала из 17. Муж говорит:
-- Чё ты там на полях чиркаешь?
-- Замечания, -- отвечаю. -- Я на Детгиз еду.
Муж почему-то тоже обрадовался. Говорит в том смысле, что, конечно, такой рассказ, который он прослушал весной, достойный, про таких придурков ни один нормальный человек писать не станет, а я вот написала. У него отпуск как раз в это время, и он вместо меня будет сына обслуживать. Когда я в 14 году ездила на Детгиз, муж разрешил дочери прогулять школу. В общем, все очень рады.