Когда-то я обещала, что вывешу свое старое интервью краковской (еще подпольной) «Арке», как только оно будет переведено и напечатано в «Новой Польше». Не буду вывешивать, просто дам ссылку:
Думаю, что да. Сейчас точно не помню, а лезть в книжку (хоть и стоит на полке) лень, потому что время позднее. Но в Казани есть и обычная психбольница (т.е. теперь только она и есть, а тогда была наряду со спецом).
Очень тронули. Я очень дорожу недолгим знакомством с Ларисой Иосифовной. Мы с ней встречались несколько раз вместе с Серёжей Некипеловым, потом ездили в Александров помогали с моей женой Олей выбрать место для дома, музея Марченко. http://dimulenka.livejournal.com/225125.html Хоть я и был ещё совсем вьюношей в 68м году, но отлично помню и понимаю, почему на площадь вышло целых 7 человек, а не всего 7. Это-то великое чудо. А мне Лариса Иосифовна как-то в разговоре сказала странную тогда для меня вещь. Что главным образом пошла даже не из-за политики. А потому, что пошли друзья, которых она любила и которым безмерно верила. Просто не могла не пойти, хоть и страшно было. Как-то она стеснялась считать себя такой уж героиней и правозащитницей, какой я её хотел видеть, да и видел, и сейчас вижу. Сейчас я понимаю, что это стоит не менее дорого, такая дружба и верность. То есть, не только она была Вашим другом, но и Вы были её другом, ради которого можно пойти на смертельно опасные
Да никто из нас не шел "ради политики". И действительно - "целых" семь (или восемь). Но опять-таки (см. мой ответ к другому комментарию), не только мы. И никто из нас не хочет считать себя героями. И не были. Просто оказывается, что за героизм принимают желание оставаться совестливым и ответственным, т.е нормальным, человеком в ненормальном государстве.
Comments 20
Reply
Reply
Сделаю перепост и заберу в избранное.
Reply
Reply
Хоть я и был ещё совсем вьюношей в 68м году, но отлично помню и понимаю, почему на площадь вышло целых 7 человек, а не всего 7. Это-то великое чудо. А мне Лариса Иосифовна как-то в разговоре сказала странную тогда для меня вещь. Что главным образом пошла даже не из-за политики. А потому, что пошли друзья, которых она любила и которым безмерно верила. Просто не могла не пойти, хоть и страшно было. Как-то она стеснялась считать себя такой уж героиней и правозащитницей, какой я её хотел видеть, да и видел, и сейчас вижу. Сейчас я понимаю, что это стоит не менее дорого, такая дружба и верность. То есть, не только она была Вашим другом, но и Вы были её другом, ради которого можно пойти на смертельно опасные
Reply
Reply
(The comment has been removed)
Reply
Leave a comment