СТАНИСЛАВ ЛЬВОВСКИЙ sanin. Old ship of Zion
мы тонем, тонем -
пишут столичные журналисты.
тонем, тонем -
пишут либеральные батюшки
разогнанные начальством
по медвежьим углам.
тонем, тонем -
подтверждают телеграфисты
и корреспонденты с мест
(тонем, тонем - сигналят с юга).
тонем, тонем - стонут писатели.
тонем, тонем - молчат рок-звёзды.
тонем, тонем - кричат художники.
воды над нами смыкаются молча
не различая во сне неразрывном
журналистов матросов рыб
гастарбайтеров рыбаков.
безразличная белая кровь
русского ледовитого океана
смыкается над головами
работорговцев работодателей
музыкантов каторжников
поэтов телеграфистов.
над провинциальными
полицейскими участками.
над девятичасовыми
выпусками новостей.
над усталыми служащими
районных судов.
над следственными
изоляторами
безвременного
содержания.
к небесам взывает гопник с окраин:
разве я не человек и не брат?
брат, брат - успокаивают его небеса, -
подожди брат, спасение близко.
мы же тонем, тонем, - взывают к закону
сотрудники МВД.
тонем, тонем же, - подтверждают судебные
исполнители.
тонем, тонем, - взывают к оружию
безоружные.
к оружию граждане! - взывает оружие
к безоружным -
формируйте уже свои батальоны.
безразличные ледяные волны
срастаются как зашитый рот.
первыми всплывают тела
рыбаков, священников
солдат, невиновных.