Из Юрия Нагибина...
Несколько лет назад я выкладывала несколько постов с цитатами Нагибина. А тут случайно наткнулась на них, перечитала и... ужаснулась...
Мама дорогая! Да это же как-будто сегодня написано!!! А писалось-то оно лет 30-40 назад...
Да и что толку, что писалось, когда, что называется, не в коня корм, раз все эти цитаты опять стали актуальны...
Не учит нас ничему ни история, ни литература, ни собственные грабли. А жаль!
Но я все же повторюсь и выложу некоторые прошлые нагибинские цитаты еще раз - для них сейчас самое время.
Ну и дополню пост несколькими новыми отрывками.
*****************************************************************
-- Что у нас хорошо: то, что не может быть так плохо, чтобы не стало еще хуже.
Снова очереди, снова исчезло мыло, снова смертельная тоска надвигающейся героической поры.
Самая большая вина русского народа в том, что он всегда безвинен в собственных глазах.
Все в России делалось русскими руками, с русского согласия, сами и хлеб сеяли, сами и веревки намыливали. Ни Ленин, ни Сталин не были бы нашим роком, если б мы этого не хотели.
Наша грубая, примитивная и назойливая пропаганда достигает цели. «Врите, врите - что-нибудь да останется»,- мы взяли это на вооружение.
Нет ничего проще управления с позиции силы, особенно когда этой силе ничего не противостоит. Талдычь без конца одно и то же, рассудку вопреки и правде наперекор, и народ, ослабленный страхом, с бациллой рабства в крови, примет эту ложь за истину, большей частью - искренне. Ну а для тех, кто не сразу принял, есть удавка.
Народу и не нужно другого строя. Как испугались в исходе шестидесятых тощего призрака свободы и с какой охотой кинулись назад в камеру, где не надо ничего решать, не надо выбирать, не надо отвечать за свои поступки, где всё отдано надзирателю, а твое дело жрать, спать, срать, гулять, трепаться о погоде с однокамерниками, мечтать о выпивке и отрабатывать легкий, необременительный урок. Воистину - быдло. Был ли когда-нибудь народ настолько покорный, безмозглый, доверчивый, несмотря на все обманы?
И все-таки, это не врожденная безмозглость, а сознательный отказ от ума - из страха перед удавкой.
Народ, считавшийся интернационалистом, обернулся черносотенцем-охотнорядцем. Провозгласив демократию, он всем существом свои потянулся к фашизму. Получив свободу, он спит и видит задушить ее хилые ростки...
Что с тобою творится, мой народ! Ты так и не захотел взять свободу, взять толкающиеся тебе в руки права, так и не захотел глянуть в ждущие глаза мира, угрюмо пряча воспаленный взор. Ты цепляешься за свое рабство и не хочешь правды о себе, ты чужд раскаяния.
Что же будет с Россией? А ничего, ровным счетом ничего. Будет все та же неопределенность, зыбь, болото, вспышки дурных страстей. Это в лучшем случае. В худшем -- фашизм. Неужели это возможно? С таким народом возможно все самое дурное.
29 сентября 1964 г.
Странно, что смерть этого лета я ощущаю несравненно острее и печальнее, чем смерть Михаила Светлова, приключившуюся вчера. А ведь я знал его, пил с ним, принимал у себя дома, любил его как собутыльника, безвредного, милого, остроумного. И мы оба не виноваты в том, что его смерть воспринимается мной почти условно, как некое клубное «мероприятие», а засыпание леса, полей, сада - с великой и глубокой печалью.
Из дневника
- Юрий Маркович, что такое счастье?
- Вы помните «Прощай, оружие!» Хемингуэя? Там лейтенант Генри отвечает на ваш вопрос: счастье - в любимой женщине. Когда я прочел этот ответ лейтенанта, то, помню, подумал: «Боже мой, как бедно… Гораздо большее счастье в творчестве, в путешествиях, приключениях…» Такое запоздалое мушкетерство во мне говорило. Уж любимая женщина, она всегда найдется, думал я.
Мне скоро 75 лет, и я пришел к этой необычайной мудрости лейтенанта Генри и Хемингуэя: счастье - в любимой женщине…
Из интервью
Не надо бояться октября, октябрь прекрасен, быть может, прекраснее всех месяцев года, даже мая. Май мучает надеждой, обещаниями, которые никогда не сбываются, октябрь ничего не обещает, не даёт и тени надежды, он весь в себе. А за ним - тьма, холод, слякоть, мокрый снег, огромная ночь, конец. Но как красиво сейчас! Какое золото! Какая медь! И как чудесна зелень елей в лесу и лоз над рекой! И до чего же зелена совсем не увядшая трава. А над всем - чистое голубое небо.
"Дневник"