Лента полна
...мемуарами "Как я провел путч" - один другого краше.
Я эти дни плохо помню. Но на баррикады я не ходил точно. Потому что:
- не ощущал никаких угроз, против которых стоило бороться, а также - не был вдохновлен никакими идеями, за которые бороться хотелось бы;
- четко понимал, что "поле битвы после победы принадлежит мародерам" (с моей точки зрения, прошедшие 20 лет этот тезис подтвердили более чем достаточно), и не горел желанием быть ни среди обобранных, ни среди оббирающих;
- Ельцин мне никогда не нравился, Горбачеву я сочувствовал, но уважение к нему потерял - попасть под заговор соратников и быть освобожденным противником-победителем - что может быть унизительнее, а лидеры заговорщиков не выглядели серьезно.
- всегда считал любую толпу орудием немногих циничных манипуляторов-политиков, а саму политику - делом в высшей степени грязным и разлагающим необходимостью постоянно лицемерить практически любую личность, в нее погрузившуюся, вне зависимости от изначальных благих целей;
Не могу даже вспомнить сейчас, как я новости о развитии событий узнавал, кажется, какое-то радио слушал и постоянно созванивался со всеми знакомыми по городскому телефону, а также прислушивался к разговорам людей на улицах. Хотя, большую часть времени в те дни я, кажется, все-таки провел дома.
До сих пор я убежден в том, что не народ победил в этом противостоянии, а заговорщики проиграли ("мятеж не может кончится удачей, в противном случае - его зовут иначе"). Это не значит, что я считаю их правыми. Решающую же роль сыграла армия, которой были глубоко по барабану политические игры амбициозных небожителей. Думаю, мы все тогда чудом избежали большой крови. Но и не выиграли ничего существенного.
Такой вот мемуар.
Я эти дни плохо помню. Но на баррикады я не ходил точно. Потому что:
- не ощущал никаких угроз, против которых стоило бороться, а также - не был вдохновлен никакими идеями, за которые бороться хотелось бы;
- четко понимал, что "поле битвы после победы принадлежит мародерам" (с моей точки зрения, прошедшие 20 лет этот тезис подтвердили более чем достаточно), и не горел желанием быть ни среди обобранных, ни среди оббирающих;
- Ельцин мне никогда не нравился, Горбачеву я сочувствовал, но уважение к нему потерял - попасть под заговор соратников и быть освобожденным противником-победителем - что может быть унизительнее, а лидеры заговорщиков не выглядели серьезно.
- всегда считал любую толпу орудием немногих циничных манипуляторов-политиков, а саму политику - делом в высшей степени грязным и разлагающим необходимостью постоянно лицемерить практически любую личность, в нее погрузившуюся, вне зависимости от изначальных благих целей;
Не могу даже вспомнить сейчас, как я новости о развитии событий узнавал, кажется, какое-то радио слушал и постоянно созванивался со всеми знакомыми по городскому телефону, а также прислушивался к разговорам людей на улицах. Хотя, большую часть времени в те дни я, кажется, все-таки провел дома.
До сих пор я убежден в том, что не народ победил в этом противостоянии, а заговорщики проиграли ("мятеж не может кончится удачей, в противном случае - его зовут иначе"). Это не значит, что я считаю их правыми. Решающую же роль сыграла армия, которой были глубоко по барабану политические игры амбициозных небожителей. Думаю, мы все тогда чудом избежали большой крови. Но и не выиграли ничего существенного.
Такой вот мемуар.