Дом
Я помню шкафчик на кухне, рядом с холодильником, где мама хранит лекарства. Они всегда у неё в безупречном порядке. А если кому-нибудь из нас вдруг срочно нужен аспирин, мы достаём эту коробочку и ворошим в ней всё верх дном. И когда мама это замечает, она с грозным видом смотрит на нас, расставив руки в боки, вздыхает и принимается всё снова красивенько раскладывать.
Мне кажется, у неё вообще был какой-то бзик на чистоте и порядке. Или, как она говорила, на эстетике.
Помню, как она как-то устроила перестановки в нашей ванной. И на стиральной машине, куда всегда было удобно класть одежду, полотенца еще какую-нибудь ерунду, появились вазочки с листиками. Такие листики разноцветные, которые приятно пахнут. И как папа все время ронял или опрокидывал эти вазочки и бурчал: сдались они нам тут.
Помню, что я всегда ложилась позже всех. Сидела в зале с ноутбуком. И приходил папа, выкурить последнюю за день сигарету. Пододвигал стул к окну (мама запретила курить ему на диване ), брал свои Winston и останавливался в поисках зажигалки. Он говорил, что зажигалки живут собственной жизнью, а мы им только мешаем. В нашей квартире они всегда куда-то пропадали, терялись, а потом находились штуки по 3-4 за раз.
Помню, как вдруг обнаруживала, приклеенные к двери моей комнаты, рисуночки сестры. Она безумно любит рисовать и хочет стать самым известным в мире художником. Или дизайнером. По всему дома были разбросаны её рисунки, рассказики, которые она сама писала, с иллюстрациями, которые она сама рисовала.
Помню, как ненавидела заниматься с ней английским. Мама каждый раз вынуждала меня с ней заниматься словами: «ты будешь скучать абсолютно по всему, даже по тому, как делала с Рафой английский, вот увидишь». Нооооо… нет. По этому я точно не скучаю, нет. Как и по обязательному мытью посуды, кстати.
Помню свою комнату. Она вся зеленная. Мне она не нравилась, нет. Зеленый цвет я не люблю. А когда я разбирала диван… Вот, между прочим, сколько себя помню, у меня всегда был диван. Так я просила родителей купить мне именно кровать. Но, нет. Диван - это удобно. Вот придут к тебе друзья, где вы будете сидеть? На кровати, черт! Да. Разбирала диван. Открываю я его, а там книги. Потому что они уже не умещались на книжных полках, их было слишком много. Мой диван стал абсолютно несдвигаемым из-за них. Я спала в книгах. Они были повсюду. В диване, на полках над диваном и на самом диване. На его спинке всегда лежало в среднем штук десять книг. Очень удобно было перед сном взять и продолжить читать именно ту, которую тебе сейчас хочется. И вставать не приходилось.
Когда говорят: "мой дом", я вижу овальный обеденный стол цвета слоновой кости, вижу зеленые стены своей комнаты (черт, как же всё-таки не люблю зеленый), вижу тысячу пыльных игрушек на полках у сестры и эти пахнущие листики в ванной.
Даже спустя 3 месяца в Израиле "мой дом" всё это. Наверное, спустя время это изменится.
А пока что, хочу домой.
Мне кажется, у неё вообще был какой-то бзик на чистоте и порядке. Или, как она говорила, на эстетике.
Помню, как она как-то устроила перестановки в нашей ванной. И на стиральной машине, куда всегда было удобно класть одежду, полотенца еще какую-нибудь ерунду, появились вазочки с листиками. Такие листики разноцветные, которые приятно пахнут. И как папа все время ронял или опрокидывал эти вазочки и бурчал: сдались они нам тут.
Помню, что я всегда ложилась позже всех. Сидела в зале с ноутбуком. И приходил папа, выкурить последнюю за день сигарету. Пододвигал стул к окну (мама запретила курить ему на диване ), брал свои Winston и останавливался в поисках зажигалки. Он говорил, что зажигалки живут собственной жизнью, а мы им только мешаем. В нашей квартире они всегда куда-то пропадали, терялись, а потом находились штуки по 3-4 за раз.
Помню, как вдруг обнаруживала, приклеенные к двери моей комнаты, рисуночки сестры. Она безумно любит рисовать и хочет стать самым известным в мире художником. Или дизайнером. По всему дома были разбросаны её рисунки, рассказики, которые она сама писала, с иллюстрациями, которые она сама рисовала.
Помню, как ненавидела заниматься с ней английским. Мама каждый раз вынуждала меня с ней заниматься словами: «ты будешь скучать абсолютно по всему, даже по тому, как делала с Рафой английский, вот увидишь». Нооооо… нет. По этому я точно не скучаю, нет. Как и по обязательному мытью посуды, кстати.
Помню свою комнату. Она вся зеленная. Мне она не нравилась, нет. Зеленый цвет я не люблю. А когда я разбирала диван… Вот, между прочим, сколько себя помню, у меня всегда был диван. Так я просила родителей купить мне именно кровать. Но, нет. Диван - это удобно. Вот придут к тебе друзья, где вы будете сидеть? На кровати, черт! Да. Разбирала диван. Открываю я его, а там книги. Потому что они уже не умещались на книжных полках, их было слишком много. Мой диван стал абсолютно несдвигаемым из-за них. Я спала в книгах. Они были повсюду. В диване, на полках над диваном и на самом диване. На его спинке всегда лежало в среднем штук десять книг. Очень удобно было перед сном взять и продолжить читать именно ту, которую тебе сейчас хочется. И вставать не приходилось.
Когда говорят: "мой дом", я вижу овальный обеденный стол цвета слоновой кости, вижу зеленые стены своей комнаты (черт, как же всё-таки не люблю зеленый), вижу тысячу пыльных игрушек на полках у сестры и эти пахнущие листики в ванной.
Даже спустя 3 месяца в Израиле "мой дом" всё это. Наверное, спустя время это изменится.
А пока что, хочу домой.