Тень Катастрофы. Шаг первый.
Originally posted by luckyed at Тень Катастрофы. Шаг первый.
У меня на работе приняли решение отправить делегацию в Польшу.
Не погулять, полюбоваться красотами, развлечься.
Невыносимо тяжёлая миссия. Память о Катастрофе. Её следы.
Концлагеря, гетто, пепел, тени, тени, тени...
Аушвиц, Белжец, Собибор, Треблинка, Хелмно, Майданек...
Из 3.300.000 евреев, проживавших там до начала немецкой оккупации, после войны в живых осталось 380.000 человек. Потому и Польша.
Подал заявку и был выбран среди многих претендентов в группу из 45-ти человек.
Поездка в июле. А до неё - три дня подготовки.
Я шёл на обычную формальную встречу, которую пропустить нельзя, но попал в другой мир. И был потрясён.
История моего народа, история Катастрофы неожиданно повернулась под иным углом. Отступили в тень книги, фильмы, музеи.
Сорок пять человек рассказывали истории своих семей, соседей, близких, друзей. Каждый - свою. Ошарашивающую, наболевшую, невыносимо незабываемую... И очень личную.
Ливия, Марокко, Алжир, Тунис, Ирак, Эфиопия...
К стыду своему признаю, что многого не знал.
На Ливию итальянские фашисты распространили расовые законы 1938-го года. Тысячи евреев погибли от болезней и голода в концентрационных лагерях (в основном в Джадо), а часть были отправлены в концлагеря в Европе. Жестокие антисемитские законы были установлены в Тунисе, Марокко, Алжире.
В Ираке к нацистам присоединились мусульмане, устроив узаконенную резню и погромы.
Границы Катастрофы раздвинулись в пространстве. Но и со временем не всё просто.
Расскажу только одну современную историю. Предупреждаю, дальше читать трудно.
Встал эфиопский еврей в кипе, которого я знаю 20 лет. Тихий, улыбчивый. Спокойным голосом рассказал о Катастрофе недавней. О своей семье, собиравшей в дальней еврейской эфиопской деревне деньги на строительство синагоги. Их схватили и начали пытать. Требовали назвать имена сдавших деньги. Он молчал. Понимал, что если расскажет, то немедленно убьют и его, и пожертвовавших. Связывали руки и ноги, вздёргивали на дыбу головой вниз. Так он висел часами при непрекращающихся побоях. Переломанные руки и ноги потом срослись, но плохо. Он до сих пор хромает.
Во время пыток в рот засовывали шар, чтобы не досаждал палачам криками. Шутит: " Меня спрашивают друзья - ты на каком языке говоришь? На иврите или амхарском? Что за каша у тебя во рту?" Муки были нестерпимы, и шар искорежил рот навсегда.
"Нас избивали тяжёлыми палками, стараясь попасть по голове. В черепе осталось много дырок и вмятин". Я сидел рядом с ним и вдруг увидел одну, выглядывающую из-под края кипы. Глубокую.
В это время в Эфиопию приехали представители Израиля, и начались переговоры. Стараясь избежать лишней огласки, правительство перевело выживших в Аддис-Абебу. Ему повезло. Он был среди семи, оставшихся в живых. Из тридцати членов семьи. Боль с годами притупилась...
В 1991 году, после смены власти в Эфиопии, новое правительство - за плату в 40 миллионов долларов - разрешило выезд из страны членам еврейской общины. В ходе операции "Шломо" в течение 48-и часов из Эфиопии было вывезено около 14 000 евреев.
БЫЛО КОМУ ЗАПЛАТИТЬ И КУДА УВЕЗТИ!
Прошлое, настоящее... Всё ради того, чтобы не было такого будущего. Разговор продолжался много часов. Поток времени остановился, и я находился в нём, оглядываясь по сторонам и глазам и ушам не веря. Люди, с которыми я работаю много лет. Оказалось, никто из нас не знал таких подробностей друг о друге. Никто!!! И ещё. Исчезли полностью все должностные и прочие различия. К чёрту регалии. Неописуемое чувство такого разного, но единого народа ощущал ранее только во время войн.
Из этих кирпичиков Катастрофы сложилось единое пространство людей, сидящих в зале, наших рассказов, личных катастроф. А над нами - неуничтожимый народ и его Катастрофа. Боль и ужас, смешанные со светлой радостью на грани катарсиса. Не по зубам мы подонкам и мерзавцам, жаждущим нашей крови.
А над этим - Страна, которую мы защитим, и которая защитит нас.
У меня на работе приняли решение отправить делегацию в Польшу.
Не погулять, полюбоваться красотами, развлечься.
Невыносимо тяжёлая миссия. Память о Катастрофе. Её следы.
Концлагеря, гетто, пепел, тени, тени, тени...
Аушвиц, Белжец, Собибор, Треблинка, Хелмно, Майданек...
Из 3.300.000 евреев, проживавших там до начала немецкой оккупации, после войны в живых осталось 380.000 человек. Потому и Польша.
Подал заявку и был выбран среди многих претендентов в группу из 45-ти человек.
Поездка в июле. А до неё - три дня подготовки.
Я шёл на обычную формальную встречу, которую пропустить нельзя, но попал в другой мир. И был потрясён.
История моего народа, история Катастрофы неожиданно повернулась под иным углом. Отступили в тень книги, фильмы, музеи.
Сорок пять человек рассказывали истории своих семей, соседей, близких, друзей. Каждый - свою. Ошарашивающую, наболевшую, невыносимо незабываемую... И очень личную.
Ливия, Марокко, Алжир, Тунис, Ирак, Эфиопия...
К стыду своему признаю, что многого не знал.
На Ливию итальянские фашисты распространили расовые законы 1938-го года. Тысячи евреев погибли от болезней и голода в концентрационных лагерях (в основном в Джадо), а часть были отправлены в концлагеря в Европе. Жестокие антисемитские законы были установлены в Тунисе, Марокко, Алжире.
В Ираке к нацистам присоединились мусульмане, устроив узаконенную резню и погромы.
Границы Катастрофы раздвинулись в пространстве. Но и со временем не всё просто.
Расскажу только одну современную историю. Предупреждаю, дальше читать трудно.
Встал эфиопский еврей в кипе, которого я знаю 20 лет. Тихий, улыбчивый. Спокойным голосом рассказал о Катастрофе недавней. О своей семье, собиравшей в дальней еврейской эфиопской деревне деньги на строительство синагоги. Их схватили и начали пытать. Требовали назвать имена сдавших деньги. Он молчал. Понимал, что если расскажет, то немедленно убьют и его, и пожертвовавших. Связывали руки и ноги, вздёргивали на дыбу головой вниз. Так он висел часами при непрекращающихся побоях. Переломанные руки и ноги потом срослись, но плохо. Он до сих пор хромает.
Во время пыток в рот засовывали шар, чтобы не досаждал палачам криками. Шутит: " Меня спрашивают друзья - ты на каком языке говоришь? На иврите или амхарском? Что за каша у тебя во рту?" Муки были нестерпимы, и шар искорежил рот навсегда.
"Нас избивали тяжёлыми палками, стараясь попасть по голове. В черепе осталось много дырок и вмятин". Я сидел рядом с ним и вдруг увидел одну, выглядывающую из-под края кипы. Глубокую.
В это время в Эфиопию приехали представители Израиля, и начались переговоры. Стараясь избежать лишней огласки, правительство перевело выживших в Аддис-Абебу. Ему повезло. Он был среди семи, оставшихся в живых. Из тридцати членов семьи. Боль с годами притупилась...
В 1991 году, после смены власти в Эфиопии, новое правительство - за плату в 40 миллионов долларов - разрешило выезд из страны членам еврейской общины. В ходе операции "Шломо" в течение 48-и часов из Эфиопии было вывезено около 14 000 евреев.
БЫЛО КОМУ ЗАПЛАТИТЬ И КУДА УВЕЗТИ!
Прошлое, настоящее... Всё ради того, чтобы не было такого будущего. Разговор продолжался много часов. Поток времени остановился, и я находился в нём, оглядываясь по сторонам и глазам и ушам не веря. Люди, с которыми я работаю много лет. Оказалось, никто из нас не знал таких подробностей друг о друге. Никто!!! И ещё. Исчезли полностью все должностные и прочие различия. К чёрту регалии. Неописуемое чувство такого разного, но единого народа ощущал ранее только во время войн.
Из этих кирпичиков Катастрофы сложилось единое пространство людей, сидящих в зале, наших рассказов, личных катастроф. А над нами - неуничтожимый народ и его Катастрофа. Боль и ужас, смешанные со светлой радостью на грани катарсиса. Не по зубам мы подонкам и мерзавцам, жаждущим нашей крови.
А над этим - Страна, которую мы защитим, и которая защитит нас.