Аварийный старт «Союза Т-10-1»
Американская компания Spire Global, десять малых спутников которой не смогли выйти на орбиту после старта 28 ноября с космодрома "Восточный", сохраняет веру в надежность российских ракет-носителей "Союз", передает РИА Новости. Я тоже, как и американцы, был уверен, что "Союзы", тем более пилотируемые, самые надежные ракеты в мире. Но, оказывается, за их долгую историю всякое бывало. В том числе и с людьми на борту.
26 сентября 1983 года «Союз Т-10-1» должен был доставить третью основную экспедицию к орбитальной станции «Салют-7», но за 48 секунд до старта произошло возгорание топлива ракеты-носителя «Союз-У», после чего по команде от наземного ЦУПа активировалась система аварийного спасения, отстрелившая спускаемый аппарат с экипажем, который через 5 минут 13 секунд полёта по баллистической траектории и спуска на парашюте приземлился примерно в 4 километрах от стартового комплекса. В истории космонавтики это был единственный случай, когда отстрел спасательной капсулы с космонавтами произошёл на стартовом столе.
До происшествия с «Союз Т-10-1» Владимир Титов и Александр Серебров (в составе экипажа «Союз Т-8») уже пытались произвести стыковку с «Салютом-7», но из-за технической неисправности им это не удалось. В этот раз также подвела техника - во время выполнения предстартовых процедур за 90 секунд до запланированного старта вышел из строя клапан «ВП-5», отвечавший за смазку в системе подачи топлива в газогенераторы турбонасосных агрегатов блока «В» первой ступени ракеты-носителя. Это привело к перегреву, а затем и к возгоранию насоса, что вызвало взрыв топлива. Дозаправочные мачты ещё не отошли, а весь стартовый стол уже был охвачен огнём. Взрыв уничтожил часть кабелей, передающих данные о функционировании ракеты, поэтому лишь спустя 20 секунд после возникновения нештатной ситуации технический персонал заметил возгорание, и за 10 секунд до предполагаемого старта операторы задействовали систему аварийного спасения. Произошёл отстрел капсулы, и капсула с космонавтами полетела прочь от ракеты, которая через две секунды после отстрела развалилась, рухнув вниз, в приямок стартового стола. В течение четырёх секунд работы твердотопливных двигателей системы аварийного спасения космонавты испытали перегрузки от 14 до 18 g, поднявшись на высоту 650 метров и затем по инерции ещё до 950 метров, где произошло раскрытие парашюта. Через 5 минут капсула с космонавтами приземлилась в четырёх километрах от места аварии. Ещё через 15 минут на место приземления прилетел вертолёт с врачами и спасателями.
В это время огонь на стартовом комплексе перекинулся на кабели, ведущие к бункеру управления, и угрожал добраться до ёмкостей с топливом. Аварийно-спасательная группа, использовав всю имеющуюся на космодроме технику, локализовала пожар. Полностью его ликвидировать удалось только через 20 часов.
Схема баллистического спуска «Союза Т-10-1»:
Жертв во время аварии не было. Космонавты без последствий для здоровья испытали сильные перегрузки. Была серьёзно повреждена стартовая площадка, с которой происходили исторически значимые запуски первого искусственного спутника Земли и корабля с первым космонавтом планеты. Разрушена ракета-носитель. Сгорело 180 тонн горючего. Была сорвана программа запусков к станции «Салют-7». Экипажу «Союз Т-9» пришлось задержаться на орбите дольше, чем было запланировано. На командира 32-й отдельной инженерно-испытательной части Юрия Лукьянова, отвечавшего за подготовку стартового комплекса, завели уголовное дело, которое в апреле 1984 года закрыли. Все события были засекречены.
Владимир Титов (слева) и Александр Серебров перед стартом:
Спустя 20 лет, в сентябре 2003-го, космонавты Геннадий Стрекалов и Владимир Титов впервые рассказали «КП» о той катастрофе на Байконуре.
- Еще за двое суток до старта я почувствовал - будет что-то неладное, - вспоминает теперь Геннадий Стрекалов. - Почему? Да больно здорово готовились. Даже на двери нашего гостиничного номера пришлось написать: «Вход запрещен всем, кроме врача и методиста», - чтобы остальные не отвлекали. А за шесть часов до старта я по традиции позвонил матери. Она мне сказала: «Сынок, не лети». Хотя и до того, и потом, когда я собирался в космос, она меня не отговаривала, только мягкой посадки желала. В тот день ей видение было. Объяснить его не могу - это что-то за пределами наших сегодняшних знаний.
Но как откажешься, когда полет запланирован и ракета - вот она - стоит уже «под парами»? Как и положено, за два часа до старта Титов со Стрекаловым устроились в ложементах «Союза Т-10» (тогда корабль имел этот порядковый номер).
Инженеры доложили: все системы в норме.
- Ключ на старт!
- Мы почувствовали, как по ракете прошла сильная волна вибрации - так дрожит стол, когда рядом проходит трамвай, - вспоминает Владимир Титов. - Три-четыре секунды, не больше. И все стихло. «Наверное, порыв ветра», - подумал я.
На самом деле в этот момент в одном из баков первой ступени ракеты разваливался не выдержавший давления турбонасос. Детали его разлетались во все стороны, пробивая баки с топливом.
- Еще через три секунды - вторая волна вибрации, гораздо сильнее. Мы поняли: что-то не так...
В это время внизу, всего в тридцати метрах под кораблем, вовсю рвались топливные баки. Бешеное пламя клубами поднималось вверх, пожирая ракету.
На командном пункте нервно вглядывались в стартовый стол два человека - начальник космодрома Алексей Шумилин («пускающий» на космодромном жаргоне) и главный инженер самарского конструкторского бюро «Прогресс», где изготавливали «Союз», Александр Солдатенков.
Необходимое отступление. Ракеты «Союз», на которых космонавтов отправляют на орбиту, оборудованы системой аварийного спасения (САС). Как раз на случай неполадок на старте. Но чтобы исключить случайности, конструкторы придумали систему дублирования команд - САС срабатывает только в том случае, если команду «Пуск» одновременно дают двое - пускающий и представитель завода.
На раздумья времени не было - пламя с каждым мгновением поднималось все выше, еще чуть-чуть, и ракета обрушится. Ну а вдруг это всего лишь проделки ветра, разогнавшего пламя так высоко? Тогда тем, кто стоит у пульта, не сносить головы. Риск! Да и как поведет себя САС? Никогда прежде ее не испытывали «в боевых условиях».
Первым среагировал и повернул рычаг Шумилин. За ним почти синхронно рубанул Солдатенков.
- От начала пожара до срабатывания САС прошло девять секунд, - вспоминает Владимир Титов. - Мне потом рассказали, что к этому мгновению пламя подобралось к самой макушке ракеты, где расположены антенны системы спасения. Еще чуть-чуть, и плазма их бы закрыла, став экраном-отражателем. Сигнал «Пуск!» просто бы не прошел. Повезло: когда пошла команда из командного пункта, порыв ветра немного прижал огонь.
- А еще через четыре секунды ракета взорвалась, - рассказывает Титов. - Эти четыре секунды отделяли нас от звания Герой Советского Союза (посмертно). Перегрузки были на пределе человеческих возможностей - под 18 G. Хорошо, что мы успели сгруппироваться так, что даже сознания не теряли. А потом - горжусь - мы вели себя культурно, на мат не перешли. Помнили, как досталось совсем незадолго до этого Лазареву и Макарову - у них ракета взорвалась уже почти на орбите, и их корабль падал на землю с колоссальными перегрузками. Ну они и комментировали ситуацию на простом русском языке. А ведь все записывается...
(Полёт Лазарева и Макарова 5 апреля 1975 года длился 21 минуту 27 секунд и был суборбитальным из-за аварии ракеты-носителя «Союз». Максимальная высота полёта составила 192 км от поверхности Земли. В открытых источниках упоминается как «Союз-18а». Космонавты были спасены благодаря работе системы аварийного спасения. При спуске космонавты испытали значительную перегрузку - около 26 g из-за проблем ориентации спускаемого аппарата. Капсула с космонавтами совершила посадку в горах Алтая на склоне горы Теремок-3 на правом берегу реки Уба (в настоящее время - территория Казахстана). Эвакуация космонавтов с незапланированного места приземления была произведена только на следующий день.)
САС вынесла корабль на высоту 1400 метров. Отделился приборный отсек. Над спускаемым аппаратом раскрылся парашют. Живы!
- Взрыв нашей ракеты разрушил гагаринский старт до основания, - рассказывает Геннадий Стрекалов. - В начальственных кругах решили, что это Володя Титов приносит неудачу. В первом нашем с ним полете отказала антенна, и мы не смогли состыковаться с орбитальной станцией «Салют», во втором вот - ракета взорвалась. Герман Степанович Титов ходил и говорил: «В космосе двух Титовых быть не может». Ох, как я с ним тогда поругался! Нас растаскивали по углам.
...С тех пор Владимир Титов и Геннадий Стрекалов почитают Алексея Шумилина и Александра Солдатенкова как вторых отцов. А 26 сентября празднуют как второй день рождения.
Начальнику космодрома генералу Шумилину за тот случай вручили... медаль «За отвагу на пожаре». Как рассказывал он мне, из всех наград эта - самая любимая.
Взрыв ракеты засекретили. Под именем «Союз Т-10» спустя несколько месяцев ушел на орбиту другой корабль. И лишь не так давно в космических хрониках у этой аварии появилось имя собственное - старт «Союза Т-10-1».
Такое фото Владимира Титова (слева) и Геннадия Стрекалова должны были опубликовать газеты после старта:
...
С тех пор серьезных проблем с пилотируемыми запусками "Союзов", слава богу, вроде не было. В отличие от непилотируемых. Хоть освящяй ты их, хоть нет.
1988 год:
2002 год:
26 сентября 1983 года «Союз Т-10-1» должен был доставить третью основную экспедицию к орбитальной станции «Салют-7», но за 48 секунд до старта произошло возгорание топлива ракеты-носителя «Союз-У», после чего по команде от наземного ЦУПа активировалась система аварийного спасения, отстрелившая спускаемый аппарат с экипажем, который через 5 минут 13 секунд полёта по баллистической траектории и спуска на парашюте приземлился примерно в 4 километрах от стартового комплекса. В истории космонавтики это был единственный случай, когда отстрел спасательной капсулы с космонавтами произошёл на стартовом столе.
До происшествия с «Союз Т-10-1» Владимир Титов и Александр Серебров (в составе экипажа «Союз Т-8») уже пытались произвести стыковку с «Салютом-7», но из-за технической неисправности им это не удалось. В этот раз также подвела техника - во время выполнения предстартовых процедур за 90 секунд до запланированного старта вышел из строя клапан «ВП-5», отвечавший за смазку в системе подачи топлива в газогенераторы турбонасосных агрегатов блока «В» первой ступени ракеты-носителя. Это привело к перегреву, а затем и к возгоранию насоса, что вызвало взрыв топлива. Дозаправочные мачты ещё не отошли, а весь стартовый стол уже был охвачен огнём. Взрыв уничтожил часть кабелей, передающих данные о функционировании ракеты, поэтому лишь спустя 20 секунд после возникновения нештатной ситуации технический персонал заметил возгорание, и за 10 секунд до предполагаемого старта операторы задействовали систему аварийного спасения. Произошёл отстрел капсулы, и капсула с космонавтами полетела прочь от ракеты, которая через две секунды после отстрела развалилась, рухнув вниз, в приямок стартового стола. В течение четырёх секунд работы твердотопливных двигателей системы аварийного спасения космонавты испытали перегрузки от 14 до 18 g, поднявшись на высоту 650 метров и затем по инерции ещё до 950 метров, где произошло раскрытие парашюта. Через 5 минут капсула с космонавтами приземлилась в четырёх километрах от места аварии. Ещё через 15 минут на место приземления прилетел вертолёт с врачами и спасателями.
Click to viewВ это время огонь на стартовом комплексе перекинулся на кабели, ведущие к бункеру управления, и угрожал добраться до ёмкостей с топливом. Аварийно-спасательная группа, использовав всю имеющуюся на космодроме технику, локализовала пожар. Полностью его ликвидировать удалось только через 20 часов.
Схема баллистического спуска «Союза Т-10-1»:
Жертв во время аварии не было. Космонавты без последствий для здоровья испытали сильные перегрузки. Была серьёзно повреждена стартовая площадка, с которой происходили исторически значимые запуски первого искусственного спутника Земли и корабля с первым космонавтом планеты. Разрушена ракета-носитель. Сгорело 180 тонн горючего. Была сорвана программа запусков к станции «Салют-7». Экипажу «Союз Т-9» пришлось задержаться на орбите дольше, чем было запланировано. На командира 32-й отдельной инженерно-испытательной части Юрия Лукьянова, отвечавшего за подготовку стартового комплекса, завели уголовное дело, которое в апреле 1984 года закрыли. Все события были засекречены.
Владимир Титов (слева) и Александр Серебров перед стартом:
Спустя 20 лет, в сентябре 2003-го, космонавты Геннадий Стрекалов и Владимир Титов впервые рассказали «КП» о той катастрофе на Байконуре.
- Еще за двое суток до старта я почувствовал - будет что-то неладное, - вспоминает теперь Геннадий Стрекалов. - Почему? Да больно здорово готовились. Даже на двери нашего гостиничного номера пришлось написать: «Вход запрещен всем, кроме врача и методиста», - чтобы остальные не отвлекали. А за шесть часов до старта я по традиции позвонил матери. Она мне сказала: «Сынок, не лети». Хотя и до того, и потом, когда я собирался в космос, она меня не отговаривала, только мягкой посадки желала. В тот день ей видение было. Объяснить его не могу - это что-то за пределами наших сегодняшних знаний.
Но как откажешься, когда полет запланирован и ракета - вот она - стоит уже «под парами»? Как и положено, за два часа до старта Титов со Стрекаловым устроились в ложементах «Союза Т-10» (тогда корабль имел этот порядковый номер).
Инженеры доложили: все системы в норме.
- Ключ на старт!
- Мы почувствовали, как по ракете прошла сильная волна вибрации - так дрожит стол, когда рядом проходит трамвай, - вспоминает Владимир Титов. - Три-четыре секунды, не больше. И все стихло. «Наверное, порыв ветра», - подумал я.
На самом деле в этот момент в одном из баков первой ступени ракеты разваливался не выдержавший давления турбонасос. Детали его разлетались во все стороны, пробивая баки с топливом.
- Еще через три секунды - вторая волна вибрации, гораздо сильнее. Мы поняли: что-то не так...
В это время внизу, всего в тридцати метрах под кораблем, вовсю рвались топливные баки. Бешеное пламя клубами поднималось вверх, пожирая ракету.
На командном пункте нервно вглядывались в стартовый стол два человека - начальник космодрома Алексей Шумилин («пускающий» на космодромном жаргоне) и главный инженер самарского конструкторского бюро «Прогресс», где изготавливали «Союз», Александр Солдатенков.
Необходимое отступление. Ракеты «Союз», на которых космонавтов отправляют на орбиту, оборудованы системой аварийного спасения (САС). Как раз на случай неполадок на старте. Но чтобы исключить случайности, конструкторы придумали систему дублирования команд - САС срабатывает только в том случае, если команду «Пуск» одновременно дают двое - пускающий и представитель завода.
На раздумья времени не было - пламя с каждым мгновением поднималось все выше, еще чуть-чуть, и ракета обрушится. Ну а вдруг это всего лишь проделки ветра, разогнавшего пламя так высоко? Тогда тем, кто стоит у пульта, не сносить головы. Риск! Да и как поведет себя САС? Никогда прежде ее не испытывали «в боевых условиях».
Первым среагировал и повернул рычаг Шумилин. За ним почти синхронно рубанул Солдатенков.
- От начала пожара до срабатывания САС прошло девять секунд, - вспоминает Владимир Титов. - Мне потом рассказали, что к этому мгновению пламя подобралось к самой макушке ракеты, где расположены антенны системы спасения. Еще чуть-чуть, и плазма их бы закрыла, став экраном-отражателем. Сигнал «Пуск!» просто бы не прошел. Повезло: когда пошла команда из командного пункта, порыв ветра немного прижал огонь.
- А еще через четыре секунды ракета взорвалась, - рассказывает Титов. - Эти четыре секунды отделяли нас от звания Герой Советского Союза (посмертно). Перегрузки были на пределе человеческих возможностей - под 18 G. Хорошо, что мы успели сгруппироваться так, что даже сознания не теряли. А потом - горжусь - мы вели себя культурно, на мат не перешли. Помнили, как досталось совсем незадолго до этого Лазареву и Макарову - у них ракета взорвалась уже почти на орбите, и их корабль падал на землю с колоссальными перегрузками. Ну они и комментировали ситуацию на простом русском языке. А ведь все записывается...
(Полёт Лазарева и Макарова 5 апреля 1975 года длился 21 минуту 27 секунд и был суборбитальным из-за аварии ракеты-носителя «Союз». Максимальная высота полёта составила 192 км от поверхности Земли. В открытых источниках упоминается как «Союз-18а». Космонавты были спасены благодаря работе системы аварийного спасения. При спуске космонавты испытали значительную перегрузку - около 26 g из-за проблем ориентации спускаемого аппарата. Капсула с космонавтами совершила посадку в горах Алтая на склоне горы Теремок-3 на правом берегу реки Уба (в настоящее время - территория Казахстана). Эвакуация космонавтов с незапланированного места приземления была произведена только на следующий день.)
САС вынесла корабль на высоту 1400 метров. Отделился приборный отсек. Над спускаемым аппаратом раскрылся парашют. Живы!
- Взрыв нашей ракеты разрушил гагаринский старт до основания, - рассказывает Геннадий Стрекалов. - В начальственных кругах решили, что это Володя Титов приносит неудачу. В первом нашем с ним полете отказала антенна, и мы не смогли состыковаться с орбитальной станцией «Салют», во втором вот - ракета взорвалась. Герман Степанович Титов ходил и говорил: «В космосе двух Титовых быть не может». Ох, как я с ним тогда поругался! Нас растаскивали по углам.
...С тех пор Владимир Титов и Геннадий Стрекалов почитают Алексея Шумилина и Александра Солдатенкова как вторых отцов. А 26 сентября празднуют как второй день рождения.
Начальнику космодрома генералу Шумилину за тот случай вручили... медаль «За отвагу на пожаре». Как рассказывал он мне, из всех наград эта - самая любимая.
Взрыв ракеты засекретили. Под именем «Союз Т-10» спустя несколько месяцев ушел на орбиту другой корабль. И лишь не так давно в космических хрониках у этой аварии появилось имя собственное - старт «Союза Т-10-1».
Такое фото Владимира Титова (слева) и Геннадия Стрекалова должны были опубликовать газеты после старта:
...
С тех пор серьезных проблем с пилотируемыми запусками "Союзов", слава богу, вроде не было. В отличие от непилотируемых. Хоть освящяй ты их, хоть нет.
1988 год:
2002 год: