Про тех самых большевиков
Которые перетряхнули реальность на нашем глобусе несравнимо основательнее, чем кто-либо до них. Которые действительно стали "эдисонами невиданных взлетов"(с), и плевать на все слабоумные стенания всевозможных идиотушек насчет "России-которую-мы-потеряли". Однако, вновь цитируя того же великого поэта великой эпохи, "впрочем, им довольно воздали дани. Теперь поговорим..."
...нет, не о дряни как таковой. А о том, в чем большевики как движущая сила исторических изменений, оказались не на высоте. В общем, дали маху. Или, если уж совсем нелицеприятно, лажанулись на всю катушку.
Сохранилась такая давняя революционная песня под названием "Рабочая Марсельеза", в течение послесоветских лет вновь становящаяся все актуальнее (если кто не в курсе, приобщиться можно, скажем, здесь - http://sovmusic.ru/text.php?fname=otrechem), и начиналась она однозначным тезисом - "Отречемся от старого мира...". И ведь в самом деле, строить новый мир будет довольно-таки безЪблагодатным занятием, если при этом тащить на себе весь хлам, от прежнего мира оставшийся, все трухлявое гнилье, всю тухлятину, всю недоразложившуюся мертвечину и прочее подобное дерьмище. Ну да, товарищи большевики за реализацию такого подхода поначалу взялись круто, с неизбежным дилетантизмом, но и с нивелировавшим многочисленные косяки и ляпы энтузиазмом. Однако по мере укрепления нового социального строя внутри него парадоксальным вроде бы образом набирали силу разнообразные ретроградные тенденции и процессы - и еще парадоксальнее, что те же большевики, не успело пройти даже полных двух десятков лет после взятия ими политической власти, эти тенденции сами же взялись проводить. (Был бы я конспиролухом, заподозрил бы в этом метод "не можешь остановить - тогда возглавь"). Достаточно вспомнить навскидку хотя бы хорошо известные внешние проявления, как то - начатое в сталинские годы заигрывание с церковниками; запущенную тогда же идеализацию Руси, Московского царства и Российской империи; начатое тогда же внедрение идеологии государственного патриотизма взамен пролетарского интернационализма, оставшегося довольно быстро на уровне одних деклараций; явившийся следствием этих факторов пересмотр абсолютно здравой концепции истории как "политики, опрокинутой в прошлое" в пользу конъюнктурно-патриотического мифотворчества; затем, в послевоенные годы, и вовсе оформилась пропагандистская кампания, памятная под ироническим слоганом "Россия - родина слонов"... А позже пошли все эти мракобесные писатели-"деревенщики" с их громогласной тоской по дореволюционному сельскому быту и со всей остальной реанимацией вроде бы отмершего или отмирающего прежнего бытия. В общем, если большевики и отреклись от старого мира, то как-то наполовину. И поэт уже иной эпохи, во многом проявивший себя, скажем деликатно, мудаком - короче, Евтушенко, от лица своего Стеньки Разина, пожалуй, сформулировал это наиболее емко и афористично: "...Я был против - половинно, надо было - до конца. ... Грешен тем, что, враг холопства, сам я малость был холоп". Ведь это, если вдуматься, и есть основное, на чем большевики споткнулись.
И это - урок всем будущим революционерам следующей волны.