О причинах Гражданской войны в России. Часть 1 - Историография.
В продолжение темы годовщины революции, решил опубликовать свою старую обзорную статью о причинах выросшей из революционных событий гражданской войны. Материал большой, поэтому придётся разбить на несколько частей.
Более чем столетие минуло с начала Гражданской войны в России, но причины тех трагических событий всё ещё вызывают оживлённые дискуссии и нередко симпатии к той или иной стороне, споры о правоте или виновности участников событий едва ли не грозят новыми конфликтами.
Как ни странно, но ещё 1970-е могло показаться, что рана братоубийственного конфликта начала затягиваться. Даже идеологизированный советский кинематограф снял целый ряд фильмов, в которых до того клеймимые «белые» были показаны с сочувствием, если не с симпатией. Однако, начиная с перестройки, взгляд на Гражданскую войну снова стал приобретать до крайности эмоциональный окрас. В кинематограф и, что хуже, в научно-популярную литературу (или претендующие на эту роль тексты) вернулись пропагандистские ярлыки самого низкого пошиба. Только теперь акценты поменялись на сто восемьдесят градусов, превращая прежних «героев» в «злодеев» и наоборот.
Но чем более затуманенным и эмоциональным является восприятие причин Гражданской войны в массовом сознании, тем важнее взглянуть на эту проблему взвешенно, не становясь в позицию прокурора по отношению к своим предкам, на какой бы стороне они не сражались. Благо социология и историческая наука не стояли в последние десятилетия на месте и позволяют нам по-новому взглянуть на истоки трагических событий захлестнувших страну век назад.
Историография вопроса
Не только в массовом сознании, но и в исторической науке далеко до согласия в вопросе о причинах Гражданской войны в России. Относительное единодушие преобладает в определении конфликта, как войны большевистского правительства против различных антибольшевистских сил и формирований на территории бывшей Российской империи. В то же время остаётся дискуссионной даже дата начала военных действий: одни исследователи указывают на «корниловский мятеж», другие на Октябрьскую революцию, третьи на разгон Учредительного собрания, четвёртые на заключение Брестского мира, пятые на начало интервенции и в первую очередь на восстание чехословацкого корпуса, и это не исчерпывающий перечень точек зрения.
Разнобой в определении хронологических рамок войны отражает отсутствие единого понимание её причин. Одни исследователи ставят на первый план внутренние истоки конфликта, другие - внешнее вмешательство. Нет согласия по поводу соотношения объективных и субъективных факторов и степени неизбежности столь масштабного вооружённого противостояния по итогам революции.
В советский период при объяснении причин Гражданской войны указывали на важность межклассовых конфликтов, но в то же время подчёркивали, что «в условиях величайших сдвигов в великой классовой борьбе все попытки класса эксплуататоров подавить Республику Советов были обречены на неуспех» и «вооружённые силы российской буржуазии независимо от образа своих действий обретали только свою конечную политическую гибель», так как «искусственно навязываемый ею политический и экономический режим встречал сразу же сопротивление» [1]. Другими словами, «буржуазно-помещичья контрреволюция» якобы не имела сколь-нибудь значительной общественной поддержки и добилась своих временных успехов в первую очередь, благодаря помощи империалистических держав. Не случайно при описании событий Гражданской войны использовалась устойчивая формулировка: «вооруженной борьбы против нашествия международного империализма и внутренней контрреволюции»[2]. Таким образом, предполагалось, что внутренний классовый конфликт не вёл с неизбежностью к Гражданской войне, но иностранное вмешательство привело многократному росту масштабов насилия и стало главной причиной перерастания революции в войну.
Современная исследовательница тех событий Людмила Новикова, признавая что союзная интервенция в годы Гражданской войны «помогла обострить военное противостояние»[3], в то же время отмечает, что масштабы её всячески преувеличивались (особенно применительно к 1919 г.), а цели искажались. Дело в том, что большевикам «было очень удобно сказать, что пришла огромная армия интервентов и они не смогли оказать им никакого сопротивления. Это было менее болезненно, чем рассказывать об ошибках советской власти, о непопулярности большевистской политики, о нежелании населения мобилизоваться в Красную армию и так далее»[4]. В свою очередь прежние сторонники белого движения старались «свалить все на интервентов».
Один из крупнейших современных исследователей Революции и Гражданской войны в России А.В. Шубин, рассуждая о причинах конфликта, делит ответственность за него между всеми основными участниками. Большевики, согласно ему, спровоцировали сопротивление своей власти стремительной национализацией, разгоном Учредительного собрания, Брестским миром и «декретом о продовольственной диктатуре», а «белые» являлись представителями свергнутых элит стремящимися вернуть потерянное положение и действующими под лозунгом «порядка», который они на деле были не в состоянии обеспечить.[5]
Оценка Шубина выглядит взвешенной, но некоторые его тезисы всё же вызывают вопросы. Так, он полагает, что «Ленин еще до начала Гражданской войны планировал прямой переход к нетоварному обществу, организованному как единая система производства и распределения продуктов, работающая по общему плану»[6]. Поэтому «военный коммунизм» представляется ему не вынужденной мерой, а неудачным воплощением утопичного плана радикального переустройства общества. В то время как советские историки и многие современные исследователи считают, что «весь «военный коммунизм» представлял собой последовательность действий и мер, навязанных острейшей обстановкой».[7] С последним можно согласиться, но остаётся вопрос насколько адекватной была такая реакция на "острейшую обстановку" и насколько эффективны были эти меры.
Не бесспорно и соотнесение «белых» со свергнутыми революцией элитами, ведь среди вожаков белого движения было множество сторонников и активнейших участников Февральской революции, и практически отсутствовали лица входящие в высшие круги в царский период. Не случайно социолог С. Г. Кара-Мурза полагает, что борьба «белых» и «красных», была борьбой «февраля» с «октябрём», то есть речь шла не о противостоянии устремлённых в будущее большевиков с консерваторами и контрреволюционерами, а о соперничестве двух революционных проектов, двух вариантов дальнейшего развития страны[8].
Такая трактовка выглядит обоснованной, в отличие от попыток Кара-Мурзы представить большевиков «почвенниками» и чуть ли не наследниками народников, в противоположность «западникам» белым. Между тем тексты самих большевистских лидеров не оставляют сомнения, что «Ленин и его круг идентифицировали себя с Европой <…> считали себя прямыми наследниками Французской революции; непосредственно же они возводили себя к социалистическому движению Германии, а принятой стратегией было соединение в будущем с революциями в развитых капиталистических странах Запада»[9].
Рисуя же социальный портрет «белых», стоит помнить, что они представляли собой сложный конгломерат, куда входили представители антибольшевистски настроенных политических и общественных структур самого широкого идеологического спектра, начиная с социал-демократов, продолжая либералами и заканчивая монархистами. Лидерство же в их рядах, в конечном счете, осталось за офицерством, стремящимся к военной диктатуре ради наведения «порядка» и победы в войне, причём до конца 1918 г. под войной понималась Первая мировая, большевики же воспринимались как ставленники Германии.
Иные, объективные причины противостояния указывает С.А. Нефёдов. Согласно ему основной предпосылкой Гражданской войны стало обострение на рубеже XIX-XX вв. аграрного перенаселения и крестьянского малоземелья Центральной России. Первая мировая усугубила ситуацию, так как русская промышленность, переориентированная на военные нужды, не давала достаточного количества потребительских товаров, а бумажные деньги быстро обесценивались - поэтому производители зерна не желали обменивать его на пустые бумажки. В результате промышленные города России стали ощущать нехватку хлеба, начались голодные бунты, спровоцировавшие военное восстание - февральскую революцию 1917 года. Взбунтовавшиеся солдаты были в основном мобилизованными крестьянами из Центральной России, которые мечтали о «черном переделе». Большевики пообещали солдатам осуществить их мечту - и в октябре 1917 года петербургский гарнизон перешел на сторону Советов.[10]
Далее Нефёдов предлагает простую, но убедительную схему: «Коммунисты захватили власть, но нужно было накормить голодающие города, поэтому они ввели продразверстку (которую впервые попытались осуществить еще при царе). В ответ крестьяне восстали, прежде всего на Юге. Это была война деревни против города <…> по словам генерала А. И. Деникина (2006: 513), все содержание Гражданской войны сводилось к тому, что «голодный север шел походом на сытый юг, а юг отстаивал… свое благополучие»[11].
Не вызывает сомнений, что «война за хлеб» была одним из ключевых элементов конфликта, но сводить противостояние к ней, также как и к борьбе белых и красных, очевидное упрощение. Вероятно следует согласиться с английским историком Норманом Дэвисом, который в своей «Истории Европы» указывает: «В действительности целая серия гражданских и международных войн слилась здесь в единое целое. Эта война состоит, так сказать, из двух главных направлений. Одним направлением была борьба за контроль над центральным правительством России <…> Второе направление состояло из следовавших одно за другим столкновений между красными и белыми, с одной стороны, и независимыми республиками, лежавшими на границах старой Империи, с другой».[12]
Обобщая вышесказанное, можно заключить, что Гражданская война являлась целым комплексом переплетённых между собой конфликтов, каждый из которых имел собственные причины. Подробнее я коснусь каждого из них в следующих частях.
[1] Корнатовский Н.А. Борьба за Красный Петроград. С. 10
[2] АЗОВЦЕВ Н. Н. Гражданская война в СССР. http://scibook.net/voennaya-istoriya/sovetskaya-istoriografiya-grajdanskoy-voynyi-24539.html (дата обращения 18.05.2016)
[3] Л.Г. Новикова. Интервенция в годы Гражданской войны. http://postnauka.ru/video/52936 (дата обращения 18.05.2016)
[4] Л.Г. Новикова. Патриотическая риторика в годы Гражданской войны. http://postnauka.ru/video/57259 (дата обращения 18.05.2016)
[5] Шубин А. 10 мифов Советской страны. С. 114
[6] Там же. С. 77
[7] Верхотуров В.Н. Сталин Экономическая революция. С. 162
[8] Кара-Мурза С.Г. Правильная революция! С. 8
[9] Дэвис Н. История Европы. С. 9
[10] Нефедов С. А. Катастрофа 1933 года: гибель традиционного общества. http://www.socionauki.ru/journal/articles/158163/ (дата обращения 18.05.2016)
[11] Там же.
[12] Дэвис Н. История Европы. С. 688
Более чем столетие минуло с начала Гражданской войны в России, но причины тех трагических событий всё ещё вызывают оживлённые дискуссии и нередко симпатии к той или иной стороне, споры о правоте или виновности участников событий едва ли не грозят новыми конфликтами.
Как ни странно, но ещё 1970-е могло показаться, что рана братоубийственного конфликта начала затягиваться. Даже идеологизированный советский кинематограф снял целый ряд фильмов, в которых до того клеймимые «белые» были показаны с сочувствием, если не с симпатией. Однако, начиная с перестройки, взгляд на Гражданскую войну снова стал приобретать до крайности эмоциональный окрас. В кинематограф и, что хуже, в научно-популярную литературу (или претендующие на эту роль тексты) вернулись пропагандистские ярлыки самого низкого пошиба. Только теперь акценты поменялись на сто восемьдесят градусов, превращая прежних «героев» в «злодеев» и наоборот.
Но чем более затуманенным и эмоциональным является восприятие причин Гражданской войны в массовом сознании, тем важнее взглянуть на эту проблему взвешенно, не становясь в позицию прокурора по отношению к своим предкам, на какой бы стороне они не сражались. Благо социология и историческая наука не стояли в последние десятилетия на месте и позволяют нам по-новому взглянуть на истоки трагических событий захлестнувших страну век назад.
Историография вопроса
Не только в массовом сознании, но и в исторической науке далеко до согласия в вопросе о причинах Гражданской войны в России. Относительное единодушие преобладает в определении конфликта, как войны большевистского правительства против различных антибольшевистских сил и формирований на территории бывшей Российской империи. В то же время остаётся дискуссионной даже дата начала военных действий: одни исследователи указывают на «корниловский мятеж», другие на Октябрьскую революцию, третьи на разгон Учредительного собрания, четвёртые на заключение Брестского мира, пятые на начало интервенции и в первую очередь на восстание чехословацкого корпуса, и это не исчерпывающий перечень точек зрения.
Разнобой в определении хронологических рамок войны отражает отсутствие единого понимание её причин. Одни исследователи ставят на первый план внутренние истоки конфликта, другие - внешнее вмешательство. Нет согласия по поводу соотношения объективных и субъективных факторов и степени неизбежности столь масштабного вооружённого противостояния по итогам революции.
В советский период при объяснении причин Гражданской войны указывали на важность межклассовых конфликтов, но в то же время подчёркивали, что «в условиях величайших сдвигов в великой классовой борьбе все попытки класса эксплуататоров подавить Республику Советов были обречены на неуспех» и «вооружённые силы российской буржуазии независимо от образа своих действий обретали только свою конечную политическую гибель», так как «искусственно навязываемый ею политический и экономический режим встречал сразу же сопротивление» [1]. Другими словами, «буржуазно-помещичья контрреволюция» якобы не имела сколь-нибудь значительной общественной поддержки и добилась своих временных успехов в первую очередь, благодаря помощи империалистических держав. Не случайно при описании событий Гражданской войны использовалась устойчивая формулировка: «вооруженной борьбы против нашествия международного империализма и внутренней контрреволюции»[2]. Таким образом, предполагалось, что внутренний классовый конфликт не вёл с неизбежностью к Гражданской войне, но иностранное вмешательство привело многократному росту масштабов насилия и стало главной причиной перерастания революции в войну.
Современная исследовательница тех событий Людмила Новикова, признавая что союзная интервенция в годы Гражданской войны «помогла обострить военное противостояние»[3], в то же время отмечает, что масштабы её всячески преувеличивались (особенно применительно к 1919 г.), а цели искажались. Дело в том, что большевикам «было очень удобно сказать, что пришла огромная армия интервентов и они не смогли оказать им никакого сопротивления. Это было менее болезненно, чем рассказывать об ошибках советской власти, о непопулярности большевистской политики, о нежелании населения мобилизоваться в Красную армию и так далее»[4]. В свою очередь прежние сторонники белого движения старались «свалить все на интервентов».
Один из крупнейших современных исследователей Революции и Гражданской войны в России А.В. Шубин, рассуждая о причинах конфликта, делит ответственность за него между всеми основными участниками. Большевики, согласно ему, спровоцировали сопротивление своей власти стремительной национализацией, разгоном Учредительного собрания, Брестским миром и «декретом о продовольственной диктатуре», а «белые» являлись представителями свергнутых элит стремящимися вернуть потерянное положение и действующими под лозунгом «порядка», который они на деле были не в состоянии обеспечить.[5]
Оценка Шубина выглядит взвешенной, но некоторые его тезисы всё же вызывают вопросы. Так, он полагает, что «Ленин еще до начала Гражданской войны планировал прямой переход к нетоварному обществу, организованному как единая система производства и распределения продуктов, работающая по общему плану»[6]. Поэтому «военный коммунизм» представляется ему не вынужденной мерой, а неудачным воплощением утопичного плана радикального переустройства общества. В то время как советские историки и многие современные исследователи считают, что «весь «военный коммунизм» представлял собой последовательность действий и мер, навязанных острейшей обстановкой».[7] С последним можно согласиться, но остаётся вопрос насколько адекватной была такая реакция на "острейшую обстановку" и насколько эффективны были эти меры.
Не бесспорно и соотнесение «белых» со свергнутыми революцией элитами, ведь среди вожаков белого движения было множество сторонников и активнейших участников Февральской революции, и практически отсутствовали лица входящие в высшие круги в царский период. Не случайно социолог С. Г. Кара-Мурза полагает, что борьба «белых» и «красных», была борьбой «февраля» с «октябрём», то есть речь шла не о противостоянии устремлённых в будущее большевиков с консерваторами и контрреволюционерами, а о соперничестве двух революционных проектов, двух вариантов дальнейшего развития страны[8].
Такая трактовка выглядит обоснованной, в отличие от попыток Кара-Мурзы представить большевиков «почвенниками» и чуть ли не наследниками народников, в противоположность «западникам» белым. Между тем тексты самих большевистских лидеров не оставляют сомнения, что «Ленин и его круг идентифицировали себя с Европой <…> считали себя прямыми наследниками Французской революции; непосредственно же они возводили себя к социалистическому движению Германии, а принятой стратегией было соединение в будущем с революциями в развитых капиталистических странах Запада»[9].
Рисуя же социальный портрет «белых», стоит помнить, что они представляли собой сложный конгломерат, куда входили представители антибольшевистски настроенных политических и общественных структур самого широкого идеологического спектра, начиная с социал-демократов, продолжая либералами и заканчивая монархистами. Лидерство же в их рядах, в конечном счете, осталось за офицерством, стремящимся к военной диктатуре ради наведения «порядка» и победы в войне, причём до конца 1918 г. под войной понималась Первая мировая, большевики же воспринимались как ставленники Германии.
Иные, объективные причины противостояния указывает С.А. Нефёдов. Согласно ему основной предпосылкой Гражданской войны стало обострение на рубеже XIX-XX вв. аграрного перенаселения и крестьянского малоземелья Центральной России. Первая мировая усугубила ситуацию, так как русская промышленность, переориентированная на военные нужды, не давала достаточного количества потребительских товаров, а бумажные деньги быстро обесценивались - поэтому производители зерна не желали обменивать его на пустые бумажки. В результате промышленные города России стали ощущать нехватку хлеба, начались голодные бунты, спровоцировавшие военное восстание - февральскую революцию 1917 года. Взбунтовавшиеся солдаты были в основном мобилизованными крестьянами из Центральной России, которые мечтали о «черном переделе». Большевики пообещали солдатам осуществить их мечту - и в октябре 1917 года петербургский гарнизон перешел на сторону Советов.[10]
Далее Нефёдов предлагает простую, но убедительную схему: «Коммунисты захватили власть, но нужно было накормить голодающие города, поэтому они ввели продразверстку (которую впервые попытались осуществить еще при царе). В ответ крестьяне восстали, прежде всего на Юге. Это была война деревни против города <…> по словам генерала А. И. Деникина (2006: 513), все содержание Гражданской войны сводилось к тому, что «голодный север шел походом на сытый юг, а юг отстаивал… свое благополучие»[11].
Не вызывает сомнений, что «война за хлеб» была одним из ключевых элементов конфликта, но сводить противостояние к ней, также как и к борьбе белых и красных, очевидное упрощение. Вероятно следует согласиться с английским историком Норманом Дэвисом, который в своей «Истории Европы» указывает: «В действительности целая серия гражданских и международных войн слилась здесь в единое целое. Эта война состоит, так сказать, из двух главных направлений. Одним направлением была борьба за контроль над центральным правительством России <…> Второе направление состояло из следовавших одно за другим столкновений между красными и белыми, с одной стороны, и независимыми республиками, лежавшими на границах старой Империи, с другой».[12]
Обобщая вышесказанное, можно заключить, что Гражданская война являлась целым комплексом переплетённых между собой конфликтов, каждый из которых имел собственные причины. Подробнее я коснусь каждого из них в следующих частях.
[1] Корнатовский Н.А. Борьба за Красный Петроград. С. 10
[2] АЗОВЦЕВ Н. Н. Гражданская война в СССР. http://scibook.net/voennaya-istoriya/sovetskaya-istoriografiya-grajdanskoy-voynyi-24539.html (дата обращения 18.05.2016)
[3] Л.Г. Новикова. Интервенция в годы Гражданской войны. http://postnauka.ru/video/52936 (дата обращения 18.05.2016)
[4] Л.Г. Новикова. Патриотическая риторика в годы Гражданской войны. http://postnauka.ru/video/57259 (дата обращения 18.05.2016)
[5] Шубин А. 10 мифов Советской страны. С. 114
[6] Там же. С. 77
[7] Верхотуров В.Н. Сталин Экономическая революция. С. 162
[8] Кара-Мурза С.Г. Правильная революция! С. 8
[9] Дэвис Н. История Европы. С. 9
[10] Нефедов С. А. Катастрофа 1933 года: гибель традиционного общества. http://www.socionauki.ru/journal/articles/158163/ (дата обращения 18.05.2016)
[11] Там же.
[12] Дэвис Н. История Европы. С. 688