Маркс, Энгельс и Мараховский: Гениальные идиоты

Oct 10, 2024 14:51

В список гениальных идиотов прекрасно вписывается и советский академик Андрей Сахаров.

Однако простите меня за маленький розыгрыш. Я не буду писать о гениальных идиотах Марксе, Энгельсе и Сахарове -- с ними и так всё ясно; я упомянул их лишь для того, чтобы убедить в существовании этого удивительного феномена, для которого у меня нет объяснения: индивиды, одарённые высочайшим интеллектом и уровнем культуры, в некоторых вопросах могут демонстрировать поразительную умственную беспомощность, видимую даже таким заурядным людям, как я.

Собственно говоря, предметом этой заметки будет Виктор Мараховский. Назвать его гениальным будет, конечно, большим преувеличением, но человек он, безусловно, очень одарённый. Я с большим удовольствием и восхищением читал его блог ab-pokoj, в котором он создал множество презабавнейших новых слов, и в котором он, увы, не пишет уже 8 лет. Очевидно, его время сейчас слишком дорого и всё идёт на бешеные заработки, если верить его нынешнему логову, вход в которое только за деньги.

Его поклонник и, очевидно, подписчик ifc иногда приводит обширные цитаты этого автора, и я иногда думаю, не нарушает ли он авторские права своего кумира, сокращая поток платящих ему деньги алчущих прильнуть к его мудрости. И вот сегодня мне попалась очередная цитата, которую я вынужден немного сократить: увы, талантливым литераторам нередко свойственна шизоидность, приводящая к обильному словотечению. Читатель может, однако, пойти по ссылке и насладиться каждой каплей этого ядрёного потока сознания. Итак, так говорил Мараховский, приводя аргументы людей, уважающих Советский Союз (далее пункты 1), 2) с последующим "разоблачением"):1) Да, ‎неравенство‏ ‎и ‎несправедливые ‎привилегии ‎существовали ‎в‏ ‎СССР.‏ ‎Но‏ ‎по ‎сравнению‏ ‎с ‎нынешними‏ ‎временами ‎разгула‏ ‎банкиров‏ ‎и ‎чиновников‏ ‎советские ‎привилегии ‎были ‎ничтожны ‎и‏ ‎очень ‎скромны‏ ‎(пфф,‏ ‎волги‏ ‎со ‎шторками, ‎спецпайки ‎и‏ ‎загранкомандировки: ‎любой‏ ‎эскортнице ‎смешно).‏ ‎Сейчас‏ ‎же‏ ‎несправедливое ‎неравенство ‎увеличилось ‎не ‎в ‎разы ‎- ‎на ‎порядки.‏ ‎К‏ ‎тому ‎же ‎советские ‎привилегии‏ ‎выдавались ‎элитариям‏ ‎лишь ‎до‏ ‎тех‏ ‎пор,‏ ‎покуда ‎те‏ ‎были ‎элитариями ‎- ‎и‏ ‎отнимались ‎у‏ ‎них,‏ ‎если‏ ‎те ‎выпадали ‎из ‎обоймы.

2) Да, ‎присутствовало‏ ‎множество ‎обидных ‎недостатков.‏ ‎Но‏ ‎по ‎меньшей‏ ‎мере ‎на ‎уровне ‎общественной‏ ‎морали ‎все ‎разделяли‏ ‎по-настоящему‏ ‎высокие ‎цели‏ ‎и ‎ценности:‏ ‎хотели ‎строить ‎общество, ‎в ‎котором‏ ‎социальный‏ ‎статус‏ ‎человека ‎определялся‏ ‎не ‎толщиной‏ ‎его ‎кошелька,‏ ‎а‏ ‎трудолюбием, ‎честностью,‏ ‎полезным ‎вкладом ‎в ‎общую ‎копилку‏ ‎знаний ‎и‏ ‎богатств,‏ ‎материальных‏ ‎и ‎культурных. ‎Сейчас ‎же‏ ‎истинной, ‎прикрытой‏ ‎разговорами ‎о‏ ‎расплывчатом‏ ‎патриотизме,‏ ‎идеологией ‎общества ‎является ‎личная ‎алчность, ‎эгоизм ‎и ‎удовлетворение ‎материальных‏ ‎потребностей‏ ‎- ‎как ‎будто ‎«искать‏ ‎следует ‎в‏ ‎первую ‎очередь‏ ‎поесть‏ ‎и‏ ‎выпить, ‎а‏ ‎Царство ‎Небесное ‎приложится».

<...>

Оба ‎представленных‏ ‎аргумента, ‎как‏ ‎легко‏ ‎видеть,‏ ‎имеют ‎между‏ ‎собою ‎кое-что ‎общее.

А ‎именно‏ ‎- ‎ярковыраженный‏ ‎«вмешательский» интерес‏ ‎к‏ ‎чужому. Делам, ‎деньгам, ‎мыслям, ‎поведению, ‎устремлениям,‏ ‎страстям ‎и ‎ценностям.

Подчеркну‏ ‎неуклюжее‏ ‎слово ‎вмешательский.

Сам‏ ‎по ‎себе ‎интерес ‎к‏ ‎чужим ‎делам ‎-‏ ‎на‏ ‎мой ‎скромный‏ ‎взгляд, ‎хорош‏ ‎и ‎прекрасен: ‎любознательность ‎есть ‎наше‏ ‎природное‏ ‎свойство‏ ‎и ‎дар‏ ‎небес, ‎мы‏ ‎любопытны ‎и‏ ‎подражательны,‏ ‎мы ‎все‏ ‎постоянно ‎учимся ‎друг ‎у ‎друга‏ ‎- ‎либо‏ ‎на‏ ‎примерах,‏ ‎либо ‎от ‎противного.

Но ‎интерес,‏ ‎предполагающий ‎желание‏ ‎вмешаться ‎и‏ ‎подправить - это‏ ‎нечто‏ ‎иное. ‎Это ‎решительнейшим ‎образом ‎не ‎про ‎«научиться ‎делать ‎так,‏ ‎как‏ ‎X ‎/ ‎научиться ‎ни‏ ‎в ‎коем‏ ‎случае ‎не‏ ‎повторять‏ ‎ошибки‏ ‎X».

Здесь ‎мы‏ ‎имеем ‎дело ‎с ‎изначально‏ ‎иной ‎позицией,‏ ‎субъективно‏ ‎занимаемой‏ ‎антисовременником: ‎в ‎этой ‎позиции ‎он‏ ‎не ‎ученик, ‎но‏ ‎учитель.‏ ‎Он ‎не‏ ‎постигает, ‎но ‎предписывает. ‎Он‏ ‎в ‎известном ‎смысле‏ ‎буквально‏ ‎«не ‎думает‏ ‎о ‎себе,‏ ‎а ‎думает ‎о ‎других» - но ‎есть‏ ‎нюанс.

Сами‏ ‎по‏ ‎себе ‎его‏ ‎намерения ‎могут‏ ‎быть ‎-‏ ‎и,‏ ‎пожалуй, ‎бывают‏ ‎- ‎вполне ‎бескорыстны ‎(в ‎материальном‏ ‎или ‎статусном‏ ‎смысле).‏ ‎Он‏ ‎испытывает ‎боль ‎при ‎виде‏ ‎губастых ‎эскортниц‏ ‎на ‎бугатти‏ ‎не‏ ‎потому,‏ ‎что ‎хотел ‎бы ‎переместиться ‎за ‎руль ‎и ‎переместить ‎эскортные‏ ‎губы‏ ‎под. ‎Он ‎переживает, ‎что‏ ‎вот ‎у‏ ‎этой ‎эскортницы,‏ ‎возможно,‏ ‎в‏ ‎роду ‎были‏ ‎честные ‎труженики ‎и ‎солдаты,‏ ‎а ‎сейчас‏ ‎она‏ ‎не‏ ‎только ‎оскорбляет ‎своим ‎образом ‎жизни‏ ‎их ‎память, ‎но‏ ‎ещё‏ ‎и ‎подаёт‏ ‎дурной ‎пример ‎неокрепшим ‎душам.

Он‏ ‎также ‎испытывает ‎боль‏ ‎при‏ ‎виде ‎генеральских‏ ‎особняков ‎не‏ ‎потому, ‎что ‎хотел ‎бы ‎заселиться‏ ‎в‏ ‎них‏ ‎и ‎складировать‏ ‎пачки ‎под‏ ‎диван, ‎а‏ ‎потому,‏ ‎что ‎учителя‏ ‎в ‎провинции бьются ‎как ‎рыбы ‎об‏ ‎лёд ‎со‏ ‎всеми‏ ‎переработками‏ ‎и ‎не ‎получают ‎по‏ ‎итогам ‎месяца‏ ‎работы ‎даже‏ ‎половины‏ ‎такой‏ ‎пачки ‎- ‎и ‎чувство ‎несправедливости ‎мироустройства ‎захлёстывает ‎антисовременника.

И, ‎сказать‏ ‎по‏ ‎правде, ‎нам ‎трудно ‎не‏ ‎согласиться ‎с‏ ‎тем, ‎что‏ ‎да,‏ ‎всё‏ ‎это ‎отвратительно.‏ ‎И ‎более ‎того: ‎присоединиться‏ ‎к ‎возвышенно-возмущённому‏ ‎вайбу‏ ‎таких‏ ‎ув. ‎антисовременников ‎для ‎нас ‎-‏ ‎и ‎просто, ‎и‏ ‎одобряемо,‏ ‎и ‎бесплатно,‏ ‎и ‎безнаказанно.

Но ‎всё ‎же‏ ‎есть ‎основания ‎пойти‏ ‎дальше этой‏ ‎морально-эмоциональной ‎точки‏ ‎и ‎спросить,‏ ‎чего ‎же ‎всё-таки ‎не ‎хватает‏ ‎в‏ ‎нравственной‏ ‎позиции ‎таких‏ ‎антисовременников.

Лично ‎автор‏ ‎этих ‎взволнованных‏ ‎строк‏ ‎это ‎сделал.‏ ‎Мне ‎было ‎нетрудно ‎это ‎сделать‏ ‎по ‎той‏ ‎простой‏ ‎причине,‏ ‎что ‎в ‎своё ‎время‏ ‎мне ‎в‏ ‎буквальном ‎биографическом‏ ‎смысле‏ ‎довелось‏ ‎перейти ‎именно ‎из ‎этого ‎состояния ‎(а ‎я, ‎скромно ‎отмечу,‏ ‎судя‏ ‎по ‎раздающимся ‎по-прежнему ‎от‏ ‎ряда ‎ув.‏ ‎друзей ‎ностальгическим‏ ‎укорам,‏ ‎был‏ ‎в ‎нём‏ ‎хорош ‎и ‎ярок ‎как‏ ‎публицист) ‎в‏ ‎следующую‏ ‎фазу,‏ ‎отмеченную ‎рубежнейшим ‎из ‎всех ‎вопросов:

- А‏ ‎МНЕ-ТО ‎ЧТО ‎ДЕЛАТЬ?

Рискну‏ ‎дерзко‏ ‎заявить: ‎ответ‏ ‎на ‎этот ‎вопрос ‎определяет‏ ‎всю ‎нашу ‎дальнейшую‏ ‎судьбу‏ ‎(и ‎судьбу‏ ‎нашего ‎мировоззрения‏ ‎и ‎наших ‎отношений ‎с ‎«архетипом‏ ‎золотого‏ ‎века»).

Ибо‏ ‎из ‎него‏ ‎существует, ‎если‏ ‎сильно ‎обобщать,‏ ‎ровно‏ ‎два ‎выхода.

Первый:

- Мне‏ ‎надо ‎продолжать ‎просвещать ‎окружающих, ‎которые‏ ‎имеют ‎уши,‏ ‎могут‏ ‎услышать‏ ‎и ‎исправиться. ‎Если ‎нас‏ ‎будет ‎много,‏ ‎то ‎вместе‏ ‎мы‏ ‎сумеем‏ ‎изменить ‎всю ‎нашу ‎жизнь ‎и ‎улучшить ‎всех ‎остальных ‎наших‏ ‎дорогих‏ ‎землян.

И ‎второй:

- К ‎счастью, ‎мне никто‏ ‎не ‎запрещает помогать ближним‏ ‎и ‎тем,‏ ‎кому‏ ‎хуже,‏ ‎чем ‎мне.‏ ‎К ‎счастью, ‎мне ‎никто‏ ‎не ‎запрещает‏ ‎учиться, становиться‏ ‎умней‏ ‎и ‎лучше ‎в ‎своём ‎деле,‏ ‎пытаться ‎честным ‎путём‏ ‎получить‏ ‎в ‎своё‏ ‎распоряжение ‎больше ‎ресурса ‎и‏ ‎пускать ‎его ‎на‏ ‎добрые‏ ‎дела. ‎Никто‏ ‎не ‎мешает‏ ‎мне ‎подавать ‎людям ‎хороший ‎пример своими‏ ‎собственными‏ ‎действиями‏ ‎и ‎создавать‏ ‎добро ‎вот‏ ‎этими ‎блин‏ ‎собственными‏ ‎руками. ‎Никто‏ ‎у ‎нас, ‎слава ‎Богу, ‎не‏ ‎запрещает ‎мне‏ ‎хорошо‏ ‎воспитывать собственных‏ ‎мелких ‎и ‎продавать ‎собственный‏ ‎труд ‎за‏ ‎те ‎деньги,‏ ‎за‏ ‎которые‏ ‎я ‎найду ‎на ‎него ‎покупателя. ‎Никакое ‎неравенство, ‎к ‎счастью,‏ ‎не‏ ‎запрещает ‎мне пытаться ‎самому ‎сделать‏ ‎лучше - и ‎посадить‏ ‎рядом ‎с‏ ‎чьей-то‏ ‎развратно‏ ‎изогнутой ‎пальмой‏ ‎свою ‎стройную ‎берёзку.

Или, ‎если‏ ‎уж ‎на‏ ‎то‏ ‎пошло,‏ ‎построить ‎своё ‎хорошее ‎дело, ‎чтобы‏ ‎плохих ‎дел ‎было‏ ‎процентно‏ ‎меньше, ‎а‏ ‎свой ‎хороший ‎честный ‎дом‏ ‎- ‎чтобы ‎удельный‏ ‎вес‏ ‎плохих ‎нечестных‏ ‎домов ‎упал.

Это‏ ‎именуется ‎«теорией ‎малых ‎дел» ‎- ‎но‏ ‎именуется‏ ‎обычно ‎теми,‏ ‎кто ‎неспособен‏ ‎вообще ‎ни‏ ‎на‏ ‎какие.

Если ‎мы‏ ‎выберем ‎второй ‎путь ‎- ‎то‏ ‎с ‎золотым‏ ‎веком‏ ‎у‏ ‎нас ‎будут ‎проблемы, ‎потому‏ ‎что ‎он‏ ‎рассосётся: ‎мы‏ ‎не‏ ‎станем‏ ‎ни ‎прикрывать ‎им ‎собственный ‎тыл, ‎ни ‎утыкаться ‎в ‎его‏ ‎светлые‏ ‎будущие ‎полушария ‎с ‎головой,‏ ‎прячась ‎от‏ ‎несовершенного ‎Сейчас.

Но‏ ‎у‏ ‎него‏ ‎есть ‎и‏ ‎свой ‎большой ‎плюс: ‎мы,‏ ‎выбрав ‎его,‏ ‎приобретаем‏ ‎некоторый‏ ‎суверенитет ‎над ‎нашей ‎судьбой. ‎Это‏ ‎не ‎про ‎то,‏ ‎«кто‏ ‎виноват» ‎и‏ ‎не ‎про ‎то, ‎«какими‏ ‎надо ‎быть ‎окружающим»:‏ ‎это‏ ‎просто ‎про‏ ‎то, ‎чем‏ ‎мы ‎заняты ‎и ‎за ‎что‏ ‎мы‏ ‎в‏ ‎ответе.

…Повторюсь: ‎от‏ ‎данного ‎на‏ ‎вопрос ‎«А‏ ‎мне-то‏ ‎что ‎делать»‏ ‎ответа ‎зависит ‎весь ‎наш ‎дальнейший‏ ‎мир ‎со‏ ‎всеми‏ ‎его‏ ‎смутными ‎воспоминаниями ‎и ‎не‏ ‎менее ‎размытыми‏ ‎упованиями.
Сразу отметим: Мараховский признаётся, что когда-то он тоже был своим, антибуржуинским, а потом прозрел: очевидно, когда нашёл способ зарабатывать хорошие деньги с помощью Sponsr.

Очевидно также, что Мараховский критикует позицию, которую занимаю я сам, назвав её "первым выходом": - Мне‏ ‎надо ‎продолжать ‎просвещать ‎окружающих, ‎которые‏ ‎имеют ‎уши,‏ ‎могут‏ ‎услышать‏ ‎и ‎исправиться. ‎Если ‎нас‏ ‎будет ‎много,‏ ‎то ‎вместе‏ ‎мы‏ ‎сумеем‏ ‎изменить ‎всю ‎нашу ‎жизнь ‎и ‎улучшить ‎всех ‎остальных ‎наших‏ ‎дорогих‏ ‎землян.

Не сомнваюсь, что у множества читателей сейчас же возникло объяснение того, почему я занимаю эту позицию: вероятно, потому что я бездарный нищий лентяй-паразит, "которому все должны", который придавлен судьбой по своей собственной вине ("если ты такой умный, почему ты бедный?") и ненавидит поэтому успешных трудоголиков вроде Мараховского.

К счастью, это не так. Наоборот, я, скорее, баловень судьбы, у которого жизнь удалась в гораздо большей мере, чем я того заслуживаю: у меня не было никаких особенных бед, хотя я и испытывал немалый дискомфорт в ельцинской России, но именно этот дискомфорт заставил меня уехать от ублюдочного капитализма России к гуманному капитализму Канады 30 лет назад; ко мне всегда относились с большими приязнью и уважением, чем я ожидал, -- видимо, есть же что-нибудь в этом сером глазе во мне какая-то харизма, как я начал думать в последнее время.

Таким образом, я против несправедливости не потому, что мне от неё плохо: наоборот, мне от неё хорошо, как хорошо Мараховскому. Однако, в отличие от упивающегося самодовольством Мараховского, мне больно думать об униженных и оскорблённых, как, например, это было больно вполне благополучному Достоевскому.

Итак, Мараховский не гений, но талант. Почему он идиот? Он либерал, но не все либералы идиоты. Те, которое не идиоты -- людоеды: "Эти люди страдают? Они не вписались в рынок, пусть подыхают". А Мараховский -- либерал "с моралью": он признаёт несправедливость мира, однако выход из этой несправедливости он предлагает идиотский, что вполне понятно мне, и мне удивительно, что это не понятно ему. Каков же этот его выход? "Будь хорошим мальчиком, делай, что должно, и это внесёт хорошую каплю в дело улучшения мира." Да ведь многое ли изменит твоя капля, Мараховский, в страданиях миллионов трудящихся России, брошенных, как скот, на призвол судьбы? Да, они бездарны, они тупы, они беспомощны, в отличие от тебя, и что же, поэтому их не жалко? Идиот ты, Мараховский, и мерзкий притом. А уж намек на то, что не надо считать деньги в чужих карманах, выдаёт тебя с головой...

капитализм, справедливость, литература, мораль, либерализм головного мозга, русские, идиотизм

Previous post Next post
Up