Рост злокачественной опухоли. Экономика России после двух лет войны
Полученный военно-промышленным комплексом "бюджетный импульс" предопределил дальнейшие события в российской экономике. Военные заводы и предприятия, которым посчастливилось получить военные заказы, смогли предложить более высокие зарплаты и начали с удвоенной скоростью оттягивать на себя не только свободных работников с рынка труда, но и тех, кто до этого трудился в гражданских отраслях. Масштаб этого явления известен. В начале февраля в ходе предвыборной поездки в Тулу Владимир Путин заявил, что за полтора года "оборонка" создала 520 тысяч новых рабочих мест.
Значительная часть дополнительных денег, выплаченных из федерального бюджета, довольно быстро попала на потребительский рынок. Рабочий с танкового или авиационного завода, получив зарплату, начинает ее тратить. Вот только продукт его труда на потребительский рынок не попадает. Не идет он и на экспорт, который обеспечивает экономику валютой, на которую в свою очередь можно было бы закупить потребительские товары.
Хуже того: чем эффективнее "осваивают" государственные деньги оборонные предприятия, тем больше проблем они создают для экономики. Ведь то, что разрушается продукцией военных заводов, рано или поздно придется восстанавливать. И вне зависимости от того, захватит ли Россия ту или иную территорию или нет, платить за восстановление придется России. Уже сейчас на восстановление оккупированных территорий Украины и из федерального, и из региональных бюджетов тратятся сотни миллиардов рублей.
При этом развитые страны максимально приблизились к тому, чтобы устранить последние юридические препятствия перед использованием замороженных российских резервов для восстановления Украины. Российские регионы исправно отрабатывают "барщину" в так называемых "новых регионах" в ущерб собственному хозяйству. В итоге уже этой зимой по стране прокатилась серия аварий, в результате которых жители остались без тепла в тридцатиградусные морозы.
Возвращаясь к влиянию "оборонки" на экономику, можно констатировать, что Россия оказалась в условиях, когда наращивать выпуск потребительских товаров просто некому: работников "перекупили" военные предприятия. Единственный способ быстро удовлетворить растущий платежеспособный спрос - наращивать импорт потребительской продукции. А для того, чтобы оплачивать этот импорт, нужна валюта. К острому дефициту рабочей силы добавился дефицит валюты, который привел к ослаблению рубля.
Возвращаясь к влиянию "оборонки" на экономику, можно констатировать, что Россия оказалась в условиях, когда наращивать выпуск потребительских товаров просто некому: работников "перекупили" военные предприятия. Единственный способ быстро удовлетворить растущий платежеспособный спрос - наращивать импорт потребительской продукции. А для того, чтобы оплачивать этот импорт, нужна валюта. К острому дефициту рабочей силы добавился дефицит валюты, который привел к ослаблению рубля.
Уже в апреле 2023 года курс доллара перевалил за 80 рублей, а после непродолжительной майской коррекции российская валюта начала обесцениваться еще более стремительно. В июле Банк России начал повышать ставки, но это только закрепило наметившийся перекос в сторону военного производства. Те дополнительные деньги, которые создавали (и продолжают создавать) спрос на импорт и разгоняют инфляцию, - зарплаты работников военно-промышленного сектора, а также военные и социальные выплаты - от ставки зависят в минимальной степени. Те, кто выполняют оборонный заказ, работают по предоплате.
А вот условия для развития гражданского производства резко ухудшились. Менее чем за полгода ключевая ставка Банка России выросла с 7,5 до 16 процентов годовых. Соответственно подорожали и кредиты, причем не только потребительские, но и корпоративные. О том, чтобы инвестировать заемные средства с таким уровнем ставок или полноценно участвовать в "зарплатной гонке", речи для производителей потребительских товаров уже не идет. Одним словом, идеальные условия для дальнейшей экспансии "оборонки" в ущерб гражданскому производству.
В попытках отбросить курс доллара от "политически значимого" уровня в 100 рублей правительство пошло на ряд мер, больно бьющих по экспортерам. С 1 октября начали взимать прогрессивную экспортную пошлину, размер которой зависит от курса доллара, а в середине октября Путин подписал указ об обязательной продаже валютной выручки, который относится к так и не обнародованному списку из 43 групп компаний-экспортеров. Все это позволило добиться сиюминутного эффекта и "отбить" курс доллара от трехзначной отметки.
Однако инфляционное давление не ослабло, зато экспорт начал снижаться. 19 января 2024 года Банк России опубликовал предварительные данные по платежному балансу за декабрь 2023 года. Картина с экспортом получилась довольно любопытная. Уже в ноябре его объем снизился по сравнению с октябрем почти на 3 процента. В декабре он вырос, но это объясняется сезонностью. Еще более красноречивая картина получается, если сравнивать ноябрь и декабрь 2023 года с теми же месяцами 2022-го. Итак, в ноябре экспорт по сравнению с ноябрем 2022-го упал на четверть, а в декабре уже на треть.
Начиная с середины года то тут, то там периодически начинает возникать дефицит, который сопровождается всплеском цен. То пропал бензин с дизельным топливом, и правительство, как заправская пожарная команда, больше месяца тушило топливный кризис. Потом вдруг подскочило в цене куриное мясо. Потом яйца. Чиновники без устали затыкают возникающие прорехи и рапортуют о достигнутых результатах, но частота, с которой возникают новые проблемы, удручающе растет. Кроме того, экстренные меры, которые принимаются правительством, нередко бьют по производителям, особенно когда в ход идет запрет на экспорт той или иной продукции.
А это значит, что военно-промышленный комплекс получает дополнительные преимущества в конкурентной борьбе за ресурсы, прежде всего трудовые. Рост доли военного производства в российской экономике ускоряется. Все это можно называть и трансформацией, но слово "деформация" суть происходящего отражает гораздо лучше. Логическим продолжением этого процесса будет монополизация отдельных сегментов потребительского рынка компаниями, которые будут получать льготы и финансовую поддержку правительства. Остальное будет закрываться при помощи импорта из Китая, но только в том случае, когда цены на российское сырье будут достаточно высокими, чтобы его обеспечивать.
Воюющая армия и распухший военно-промышленный сектор продолжают высасывать с рынка труда рабочие руки. О масштабах этого "пылесоса войны" не без гордости рассказывал Владимир Путин на съезде "Движения первых" в начале февраля.
В течение всего 2023 года российская экономика претерпевала качественные изменения. Определяли эти изменения, с одной стороны, война и потребности воюющей армии, а с другой - попытки адаптироваться к условиям международных санкций. Модель, формирование которой далеко от завершения, можно назвать "экономикой дефицита". Она не предполагает наличия конкуренции и больше приспособлена к продолжению войны, чем к развитию в условиях мирного времени.
Значительная часть дополнительных денег, выплаченных из федерального бюджета, довольно быстро попала на потребительский рынок. Рабочий с танкового или авиационного завода, получив зарплату, начинает ее тратить. Вот только продукт его труда на потребительский рынок не попадает. Не идет он и на экспорт, который обеспечивает экономику валютой, на которую в свою очередь можно было бы закупить потребительские товары.
Хуже того: чем эффективнее "осваивают" государственные деньги оборонные предприятия, тем больше проблем они создают для экономики. Ведь то, что разрушается продукцией военных заводов, рано или поздно придется восстанавливать. И вне зависимости от того, захватит ли Россия ту или иную территорию или нет, платить за восстановление придется России. Уже сейчас на восстановление оккупированных территорий Украины и из федерального, и из региональных бюджетов тратятся сотни миллиардов рублей.
При этом развитые страны максимально приблизились к тому, чтобы устранить последние юридические препятствия перед использованием замороженных российских резервов для восстановления Украины. Российские регионы исправно отрабатывают "барщину" в так называемых "новых регионах" в ущерб собственному хозяйству. В итоге уже этой зимой по стране прокатилась серия аварий, в результате которых жители остались без тепла в тридцатиградусные морозы.
Возвращаясь к влиянию "оборонки" на экономику, можно констатировать, что Россия оказалась в условиях, когда наращивать выпуск потребительских товаров просто некому: работников "перекупили" военные предприятия. Единственный способ быстро удовлетворить растущий платежеспособный спрос - наращивать импорт потребительской продукции. А для того, чтобы оплачивать этот импорт, нужна валюта. К острому дефициту рабочей силы добавился дефицит валюты, который привел к ослаблению рубля.
Возвращаясь к влиянию "оборонки" на экономику, можно констатировать, что Россия оказалась в условиях, когда наращивать выпуск потребительских товаров просто некому: работников "перекупили" военные предприятия. Единственный способ быстро удовлетворить растущий платежеспособный спрос - наращивать импорт потребительской продукции. А для того, чтобы оплачивать этот импорт, нужна валюта. К острому дефициту рабочей силы добавился дефицит валюты, который привел к ослаблению рубля.
Уже в апреле 2023 года курс доллара перевалил за 80 рублей, а после непродолжительной майской коррекции российская валюта начала обесцениваться еще более стремительно. В июле Банк России начал повышать ставки, но это только закрепило наметившийся перекос в сторону военного производства. Те дополнительные деньги, которые создавали (и продолжают создавать) спрос на импорт и разгоняют инфляцию, - зарплаты работников военно-промышленного сектора, а также военные и социальные выплаты - от ставки зависят в минимальной степени. Те, кто выполняют оборонный заказ, работают по предоплате.
А вот условия для развития гражданского производства резко ухудшились. Менее чем за полгода ключевая ставка Банка России выросла с 7,5 до 16 процентов годовых. Соответственно подорожали и кредиты, причем не только потребительские, но и корпоративные. О том, чтобы инвестировать заемные средства с таким уровнем ставок или полноценно участвовать в "зарплатной гонке", речи для производителей потребительских товаров уже не идет. Одним словом, идеальные условия для дальнейшей экспансии "оборонки" в ущерб гражданскому производству.
В попытках отбросить курс доллара от "политически значимого" уровня в 100 рублей правительство пошло на ряд мер, больно бьющих по экспортерам. С 1 октября начали взимать прогрессивную экспортную пошлину, размер которой зависит от курса доллара, а в середине октября Путин подписал указ об обязательной продаже валютной выручки, который относится к так и не обнародованному списку из 43 групп компаний-экспортеров. Все это позволило добиться сиюминутного эффекта и "отбить" курс доллара от трехзначной отметки.
Однако инфляционное давление не ослабло, зато экспорт начал снижаться. 19 января 2024 года Банк России опубликовал предварительные данные по платежному балансу за декабрь 2023 года. Картина с экспортом получилась довольно любопытная. Уже в ноябре его объем снизился по сравнению с октябрем почти на 3 процента. В декабре он вырос, но это объясняется сезонностью. Еще более красноречивая картина получается, если сравнивать ноябрь и декабрь 2023 года с теми же месяцами 2022-го. Итак, в ноябре экспорт по сравнению с ноябрем 2022-го упал на четверть, а в декабре уже на треть.
Начиная с середины года то тут, то там периодически начинает возникать дефицит, который сопровождается всплеском цен. То пропал бензин с дизельным топливом, и правительство, как заправская пожарная команда, больше месяца тушило топливный кризис. Потом вдруг подскочило в цене куриное мясо. Потом яйца. Чиновники без устали затыкают возникающие прорехи и рапортуют о достигнутых результатах, но частота, с которой возникают новые проблемы, удручающе растет. Кроме того, экстренные меры, которые принимаются правительством, нередко бьют по производителям, особенно когда в ход идет запрет на экспорт той или иной продукции.
А это значит, что военно-промышленный комплекс получает дополнительные преимущества в конкурентной борьбе за ресурсы, прежде всего трудовые. Рост доли военного производства в российской экономике ускоряется. Все это можно называть и трансформацией, но слово "деформация" суть происходящего отражает гораздо лучше. Логическим продолжением этого процесса будет монополизация отдельных сегментов потребительского рынка компаниями, которые будут получать льготы и финансовую поддержку правительства. Остальное будет закрываться при помощи импорта из Китая, но только в том случае, когда цены на российское сырье будут достаточно высокими, чтобы его обеспечивать.
Воюющая армия и распухший военно-промышленный сектор продолжают высасывать с рынка труда рабочие руки. О масштабах этого "пылесоса войны" не без гордости рассказывал Владимир Путин на съезде "Движения первых" в начале февраля.
В течение всего 2023 года российская экономика претерпевала качественные изменения. Определяли эти изменения, с одной стороны, война и потребности воюющей армии, а с другой - попытки адаптироваться к условиям международных санкций. Модель, формирование которой далеко от завершения, можно назвать "экономикой дефицита". Она не предполагает наличия конкуренции и больше приспособлена к продолжению войны, чем к развитию в условиях мирного времени.