Один день обобщённого советского Ивана Денисовича
Чистил утром зубы электрической щёткой с микропроцессором и блютусом, и подумалось: какая же ублюдочная стоматология была в Советском Союзе!
Когда я был средним школьником, у меня на передних нижних зубах вдоль десен образовалась тонкая чёрная полоска. "Ага," -- подумал я, -- "Гниют зубы, ну что поделаешь, обычное дело..." Я, конечно, ожесточённо чистил зубы отвратительной лохматой зубной щёткой, но только стирал эмаль, а полоска оставалась. Мне совершенно не приходило в голову, что это был просто зубной камень, который я сам мог бы легко отковырять заострённым концом спички.
Первый раз меня пригласили к осмотру к стоматологу уже в Московском университете, да и то потому, что мне повезло оказаться в профилактории (кажется, в зоне Е: когда выходишь из главного выхода зоны Б, налево). Стоматолог лишь высказала удивление, что у меня очень хорошие зубы, -- видно, хорошие зубы ей попадались нечасто.
Потом с зубов моя мысль переключилась на родителей, особенно на маму: я подумал, какая тяжёлая у неё была жизнь. Мы жили в Северном Казахстане в двухкомнатной хрущёвке площадью 27 кв.м., да и то полученной лишь потому, что отец был инвалидом войны. Давление воды с каждым годом становилось всё слабее, для нагрева воды в кухне была газовая колонка, но клапан газа часто не открывался из-за низкого давления воды, а когда открывался, и из крана текла тоненькая струйка, очень трудно было регулировать горение газа, чтобы вода нагревалась, но не кипела, производя пар из крана.
Вначале нас было трое, потом приехала сестра после окончания института, вышла замуж, родила сына, и мы жили уже вшестером. Очевидно, я спал с родителями на двух кроватях, составленных вместе, в спальне, а сестра с мужем -- на раскладном диване в общей комнате. Младенец, наверное, спал в люльке, не помню. Так мы жили в течение 7 месяцев, после чего я уехал поступать в МГУ в 15 с половиной лет.
В общем, расскажешь такое и подумаешь: какой гадостью была эта советская жизнь! Между тем, это было самое счастливое время моей жизни: я жил со своей семьей, читал прекрасные книги, ходил в кино, и это было время первой умопомрачительной влюбленности, о которой до сих пор вспоминаю как об ощущении пребывания на грани счастья. (Мальчик в этом клипе, смотрящий на актрису Ольгу Остроумову, очень похож на меня, но моя девушка была красивей; а школа точно как моя.)
"А причём здесь Иван Денисович?" -- спросит въедливый читатель.
Я ненавижу Солженицына, но его рассказ "Один день Ивана Денисовича", насколько я помню, был примерно на эту же тему: даже в адских условиях лагеря человек был способен испытывать радость и даже, возможно, счастье, пусть и кратковременное.
Ибо счастье не требует материальной основы, счастье -- в голове, и оно порождается возвышенными чувствами, не опирающимися на градус потреблятства.
Потом, уже после окончания аспирантуры МГУ, кандидатом физ.-мат. наук, я жил в Обнинске в общежитии в комнате площадью 8 кв. м. с туалетом, но без горячей воды. И как-то я вел в свою комнату девушку, а на грязноватой лестнице играли маленькие дети. "Дети подземелья", -- сказала девушка. Но эти дети были счастливы, и, возможно, сейчас они олигархи, но никакие миллиарды не вернут им счастья далекого нищего советского детства...
Когда я был средним школьником, у меня на передних нижних зубах вдоль десен образовалась тонкая чёрная полоска. "Ага," -- подумал я, -- "Гниют зубы, ну что поделаешь, обычное дело..." Я, конечно, ожесточённо чистил зубы отвратительной лохматой зубной щёткой, но только стирал эмаль, а полоска оставалась. Мне совершенно не приходило в голову, что это был просто зубной камень, который я сам мог бы легко отковырять заострённым концом спички.
Первый раз меня пригласили к осмотру к стоматологу уже в Московском университете, да и то потому, что мне повезло оказаться в профилактории (кажется, в зоне Е: когда выходишь из главного выхода зоны Б, налево). Стоматолог лишь высказала удивление, что у меня очень хорошие зубы, -- видно, хорошие зубы ей попадались нечасто.
Потом с зубов моя мысль переключилась на родителей, особенно на маму: я подумал, какая тяжёлая у неё была жизнь. Мы жили в Северном Казахстане в двухкомнатной хрущёвке площадью 27 кв.м., да и то полученной лишь потому, что отец был инвалидом войны. Давление воды с каждым годом становилось всё слабее, для нагрева воды в кухне была газовая колонка, но клапан газа часто не открывался из-за низкого давления воды, а когда открывался, и из крана текла тоненькая струйка, очень трудно было регулировать горение газа, чтобы вода нагревалась, но не кипела, производя пар из крана.
Вначале нас было трое, потом приехала сестра после окончания института, вышла замуж, родила сына, и мы жили уже вшестером. Очевидно, я спал с родителями на двух кроватях, составленных вместе, в спальне, а сестра с мужем -- на раскладном диване в общей комнате. Младенец, наверное, спал в люльке, не помню. Так мы жили в течение 7 месяцев, после чего я уехал поступать в МГУ в 15 с половиной лет.
В общем, расскажешь такое и подумаешь: какой гадостью была эта советская жизнь! Между тем, это было самое счастливое время моей жизни: я жил со своей семьей, читал прекрасные книги, ходил в кино, и это было время первой умопомрачительной влюбленности, о которой до сих пор вспоминаю как об ощущении пребывания на грани счастья. (Мальчик в этом клипе, смотрящий на актрису Ольгу Остроумову, очень похож на меня, но моя девушка была красивей; а школа точно как моя.)
"А причём здесь Иван Денисович?" -- спросит въедливый читатель.
Я ненавижу Солженицына, но его рассказ "Один день Ивана Денисовича", насколько я помню, был примерно на эту же тему: даже в адских условиях лагеря человек был способен испытывать радость и даже, возможно, счастье, пусть и кратковременное.
Ибо счастье не требует материальной основы, счастье -- в голове, и оно порождается возвышенными чувствами, не опирающимися на градус потреблятства.
Потом, уже после окончания аспирантуры МГУ, кандидатом физ.-мат. наук, я жил в Обнинске в общежитии в комнате площадью 8 кв. м. с туалетом, но без горячей воды. И как-то я вел в свою комнату девушку, а на грязноватой лестнице играли маленькие дети. "Дети подземелья", -- сказала девушка. Но эти дети были счастливы, и, возможно, сейчас они олигархи, но никакие миллиарды не вернут им счастья далекого нищего советского детства...