Еще раз об исчезновении общественного разделения труда при коммунизме
Когда говоришь, что коммунизм будет обществом без разделения труда, встречаешь недоумение. И даже враждебность.
Мол, разделение труда повышает производительность, куда ж без нее.
Ссылаешься на Маркса и Энгельса, в ответ от правоверных сталинистов молчание - ибо сказать, что классики писали ахинею, вроде неудобно, но и согласия нет.
Особо грамотные сводят разделение труда к классовой позиции: мол, раз нет классов, то и разделение труда исчезает, и директор завода, пилот самолета, слесарь и пассажир по-прежнему разделяются.
Так что выходит, это я МиЭ неправильно понимаю. Не по-большевистски!
Давайте обильно процитируем Энгельса, дабы разобраться в вопросе раз и навсегда.
"Во всяком обществе со стихийно сложившимся развитием производства, - а современное общество является именно таким, - не производители господствуют над средствами производства, а средства производства господствуют над производителями. В таком обществе каждый новый рычаг производства необходимо превращается в новое средство порабощения производителей средствами производства. Сказанное относится прежде всего к тому рычагу производства, который вплоть до возникновения крупной промышленности был наиболее могущественным, - к разделению труда. Уже первое крупное разделение труда - отделение города от деревни - обрекло сельское население на тысячелетия отупения, а горожан - на порабощение каждого его специальным ремеслом. Оно уничтожило основу духовного развития одних и физического развития других. Если крестьянин овладевает землёй, а горожанин - своим ремеслом, то в такой же степени земля овладевает крестьянином, а ремесло - ремесленником. Вместе с разделением труда разделяется и сам человек. Развитию одной-единственной деятельности приносятся в жертву все прочие физические и духовные способности. Это калечение человека возрастает в той же мере, в какой растёт разделение труда, достигающее своего высшего развития в мануфактуре. Мануфактура разлагает ремесло на его отдельные частичные операции, отводит каждую из них отдельному рабочему как его пожизненную профессию и приковывает его таким образом на всю жизнь к определённой частичной функции и к определённому орудию труда. «Мануфактура уродует рабочего, искусственно культивируя в нём одну только одностороннюю сноровку и подавляя мир его производственных наклонностей и дарований… Сам индивидуум разделяется, превращается в автоматическое орудие данной частичной работы» (Маркс) 221, - в автоматическое орудие, которое во многих случаях достигает своего совершенства лишь путём буквального физического и духовного уродования рабочего. Машины, применяемые в крупной промышленности, низводят рабочего от положения машины до роли простого придатка к ней. «Пожизненная специальность - управлять частичным орудием, превращается в пожизненную специальность - служить частичной машине. Машиной злоупотребляют для того, чтобы самого рабочего превратить с детского возраста в часть частичной машины» (Маркс) 222. И не одни только рабочие, но и классы, прямо или косвенно эксплуатирующие их, также оказываются, вследствие разделения труда, рабами орудий своей деятельности: духовно опустошённый буржуа порабощён своим собственным капиталом и своей собственной страстью к прибыли; юрист порабощён своими окостенелыми правовыми воззрениями, которые как некая самостоятельная сила владеют им; «образованные классы» вообще порабощены разнообразными формами местной ограниченности и односторонности, своей собственной физической и духовной близорукостью, своей изуродованностью воспитанием, выкроенным по мерке одной определённой специальности, своей прикованностью на всю жизнь к этой самой специальности...
Овладев всеми средствами производства в целях их общественно-планомерного применения, общество уничтожит существующее ныне порабощение людей их собственными средствами производства. Само собой разумеется, что общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека. Старый способ производства должен быть, следовательно, коренным образом перевёрнут, и в особенности должно исчезнуть старое разделение труда. На его место должна вступить такая организация производства, где, с одной стороны, никто не мог бы сваливать на других свою долю участия в производительном труде, этом естественном условии человеческого существования, и где, с другой стороны, производительный труд, вместо того чтобы быть средством порабощения людей, стал бы средством их освобождения, предоставляя каждому возможность развивать во всех направлениях и действенно проявлять все свои способности, как физические, так и духовные, - где, следовательно, производительный труд из тяжёлого бремени превратится в наслаждение...
Теперь, после всего сказанного, можно оценить по достоинству ребяческое представление г-на Дюринга, будто общество может взять во владение всю совокупность средств производства, не производя коренного переворота в старом способе производства и не устраняя прежде всего старого разделения труда; будто задача может считаться решённой, раз только «будут приниматься во внимание природные условия и личные способности». При этом, однако, целые массы человеческих существ останутся по-прежнему прикованными к производству одного вида продуктов, целые «населения» будут заняты в одной какой-нибудь отрасли производства, и человечество будет, как и до сих пор, делиться на известное число различным образом искалеченных «экономических разновидностей», каковыми являются «тачечники» и «архитекторы». Выходит, что общество в целом должно стать господином средств производства лишь для того, чтобы каждый отдельный член общества оставался рабом своих средств производства, получив только право выбрать, какое средство производства должно порабощать его"//https://esperanto.mv.ru/Marksismo/Antiduering/antid-3-03.html#c3.3
Идеи Дюринга ("не надо ничего менять в промышленности, надо только справедливо все распределить") Энгельс называет "прусским социализмом", в связи с чем я так же называю строй Советского Союза.
Самостоятельно я пришел к выводам, сходным с выводами Валентина Ивановича Дьяченко, лидера Объединения сторонников классического марксизма.
Дьяченко пишет:
"Мы выяснили, что понятие собственность в марксистской теории употребляется в двух значениях. Во-первых, как принадлежность имущества кому-либо, а, во-вторых, в смысле исторически меняющегося способа присвоения имущества, т.е. каким способом оно становится чьим-то. Во втором значении это понятие применяется тогда, когда речь идет об отношениях собственности.
В советский период средствами массовой пропаганды в массовое сознание было внедрено понимание собственности лишь как принадлежности имущества кому-либо, а частная собственность понималась лишь как принадлежность средств производства частным лицам. И ныне такое упрощенное понимание собственности является наиболее распространенным среди коммунистов. Второе же значение термина совершенно упускается.
Это упущение, как представляется, и привело некоторых марксистов к весьма странным выводам. Например, что достаточно пролетариату взять власть и передать средства производства и землю в собственность пролетарского государства, как все капиталистические экономические категории превращаются в свою противоположность. Будто бы пролетарское государство - это народное государство и поэтому частная собственность на источники существования сразу уничтожается. Они становятся общенародными. Этот перл принадлежит Н. И. Бухарину. Затем его взял на вооружение товарищ Сталин. Он распространен и сейчас среди сторонников сталинских идей. Среди них есть даже такие, которые считают, что частная собственность - это понятие классовое, следовательно, вначале появились классы, которые и породили частную собственность. Поэтому для уничтожения частной собственности, прежде всего, необходимо уничтожить классы. Тогда частная собственность отомрет сама. Аналогично рассуждали еще при жизни основоположников анархисты-бакунисты, когда призывали вначале уничтожить не капитализм, а государство, тогда капитализм отомрет сам...
Исследованию проблемы разделения труда посвящена и более поздняя работа Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (Hoettingen - Zuerich. 1884 г.). В ней он использовал исторические открытия Моргана о развитии первобытно-общинных отношений, опубликованные в 1877 г.
На основании этих открытий Энгельс приходит к выводу, что первое крупное естественное разделение труда заключалось в отделении пастушеских племен от остальной массы варваров. Появляются излишки продуктов, а вместе с ними предпосылки для возникновения и развития обмена. Первое крупное разделения труда привело к необходимости увеличения количества рабочей силы. Пленных стали превращать в рабов и произошло первое разделение общества на класс господ и класс рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых.
Вторым крупным естественным разделением труда было отделение ремесла от земледелия. «С разделением производства на две крупные основные отрасли, земледелие и ремесло, - указывает Энгельс в названной выше работе, - возникает производство непосредственно для обмена, - товарное производство, а вместе с ним и торговля, причем не только внутри племени и на его границах, но уже и с заморскими странами». Происходило постепенное формирование ремесленников и крестьян. Город постепенно отделялся от деревни, физический труд отделялся от труда умственного. В связи с этим усиливалась необходимость обмена. Поэтому возникли и стали развиваться отношения купли и продажи. Стала развиваться торговля..."
Итак, согласно марксистской теории возникшее стихийно и исторически меняющееся качественное естественное различие видов полезного труда в обществе относительно самостоятельных товаропроизводителей развилось в многочисленную систему пожизненных профессий, с помощью которых человек добывает себе средства к существованию. Это исторически меняющееся естественное качественное различие видов полезного труда, обусловленного товарным производством и обменом, а соответственно ограничение индивидуума сферой определенной профессии, и называется в марксизме общественным разделением труда. Свою наиболее развитую форму общественное разделение труда приобрело при капитализме.
...
Вместе с тем от общественного разделения труда, опосредствованного товарно-денежными отношениями, следует отличать специализацию.
Специализация - это разделение видов полезного труда в зависимости от предмета. Не будучи, опосредствованной товарным производством и обменом, т.е. отношениями частной собственности, специализация теряет содержание общественного разделения труда. Специализация непосредственно выражает прогресс производительных сил и способствует ему. Многообразие видов труда соответствует степени освоения природы человеком и растет вместе с развитием человека.
...
«Развитие разделения труда и применение машин, - ныне справедливо утверждает современный марксист В. Шапинов, - свели любую рабочую профессию к сумме мелких операций, которые не требуют уже того умения и сноровки, как ремесленный труд. Эти операции способен выполнять каждый, не будучи рабочим по профессии, то есть, не проводя годами 8-12 часов в день за монотонным занятием. Если разделить всю сумму труда рабочих профессий на все общество, то получится, что заниматься «рабочим» трудом каждый должен 2-3 часа в день или 1 день в неделю. Остальное время социалистический человек сможет посвящать управлению обществом, наукам, искусству, то есть тому, что сегодня является привилегией немногих профессионалов»."//http://classic.marxist.su/texts/division.html
В другом месте Дьяченко пишет о Ленине и СССР:
"В СССР считалось, что путем индустриализации промышленности, кооперации сельхозпроизводителей и культурной революции были созданы социально-экономические основы для социализма. Но какого? Советский социализм не имел ничего общего с Марксовой низшей или первой фазой коммунизма. В силу отсталости советская модель социализма не смогла выйти за рамки мелкобуржаузного, крестьянского, государственно-бюрократического социализма, который и строился на базе теоретически обоснованного Лениным в споре с Бухариным государственного капитализма, в рамках государственно-капиталистической монополии. Но эта монополия, по замыслу Ленина, должна была служить всему народу. В результате была выстроена предначертанная Лениным модель «буржуазного государства, но без буржуазии». В нем были огосударствлены все средства производства. При этом производство оставалось товарным, ориентированным на стоимостные показатели, а, следовательно, на использование наемного труда, с распределительным принципом оплаты по труду. Частная собственность юридически отрицалась, но фактически она имелась, так как оставались разделение труда и товарно-денежный обмен. Оставалась она и в виде монопольной всеобщей частной собственности. И это, видимо, был единственный путь ускоренного развития России с учетом уровня ее производительных сил. Ускорение состоялось.
Однако в «Экономическо-философских рукописях» 1844 г. такую модель, очень похожую на дюринговский «социалитет», Маркс называл «грубым коммунизмом». Он писал, что грубый коммунизм есть зависть к частной собственности: «Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее» человеком, «который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее.
Для такого рода коммунизма общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемое общинным капиталом, общиной как всеобщим капиталистом. Обе стороны взаимоотношения подняты на ступень представляемой всеобщности: труд - как предназначение каждого, а капитал - как признанная всеобщность и сила всего общества».
Уровень развития российских производительных сил, к сожалению, не позволил выйти за пределы такого грубого коммунизма т. е. "государственно-бюрократического социализма" юридически отрицающего частную собственность, но на деле противопоставляющую частной собственности всеобщую частную собственность" в виде государственно-социалистической, а по существу государственно-капиталистической монополии, которая так и не стала полностью служить всему народу, а перешла на службу бюрократии."//https://history.wikireading.ru/400614
Мол, разделение труда повышает производительность, куда ж без нее.
Ссылаешься на Маркса и Энгельса, в ответ от правоверных сталинистов молчание - ибо сказать, что классики писали ахинею, вроде неудобно, но и согласия нет.
Особо грамотные сводят разделение труда к классовой позиции: мол, раз нет классов, то и разделение труда исчезает, и директор завода, пилот самолета, слесарь и пассажир по-прежнему разделяются.
Так что выходит, это я МиЭ неправильно понимаю. Не по-большевистски!
Давайте обильно процитируем Энгельса, дабы разобраться в вопросе раз и навсегда.
"Во всяком обществе со стихийно сложившимся развитием производства, - а современное общество является именно таким, - не производители господствуют над средствами производства, а средства производства господствуют над производителями. В таком обществе каждый новый рычаг производства необходимо превращается в новое средство порабощения производителей средствами производства. Сказанное относится прежде всего к тому рычагу производства, который вплоть до возникновения крупной промышленности был наиболее могущественным, - к разделению труда. Уже первое крупное разделение труда - отделение города от деревни - обрекло сельское население на тысячелетия отупения, а горожан - на порабощение каждого его специальным ремеслом. Оно уничтожило основу духовного развития одних и физического развития других. Если крестьянин овладевает землёй, а горожанин - своим ремеслом, то в такой же степени земля овладевает крестьянином, а ремесло - ремесленником. Вместе с разделением труда разделяется и сам человек. Развитию одной-единственной деятельности приносятся в жертву все прочие физические и духовные способности. Это калечение человека возрастает в той же мере, в какой растёт разделение труда, достигающее своего высшего развития в мануфактуре. Мануфактура разлагает ремесло на его отдельные частичные операции, отводит каждую из них отдельному рабочему как его пожизненную профессию и приковывает его таким образом на всю жизнь к определённой частичной функции и к определённому орудию труда. «Мануфактура уродует рабочего, искусственно культивируя в нём одну только одностороннюю сноровку и подавляя мир его производственных наклонностей и дарований… Сам индивидуум разделяется, превращается в автоматическое орудие данной частичной работы» (Маркс) 221, - в автоматическое орудие, которое во многих случаях достигает своего совершенства лишь путём буквального физического и духовного уродования рабочего. Машины, применяемые в крупной промышленности, низводят рабочего от положения машины до роли простого придатка к ней. «Пожизненная специальность - управлять частичным орудием, превращается в пожизненную специальность - служить частичной машине. Машиной злоупотребляют для того, чтобы самого рабочего превратить с детского возраста в часть частичной машины» (Маркс) 222. И не одни только рабочие, но и классы, прямо или косвенно эксплуатирующие их, также оказываются, вследствие разделения труда, рабами орудий своей деятельности: духовно опустошённый буржуа порабощён своим собственным капиталом и своей собственной страстью к прибыли; юрист порабощён своими окостенелыми правовыми воззрениями, которые как некая самостоятельная сила владеют им; «образованные классы» вообще порабощены разнообразными формами местной ограниченности и односторонности, своей собственной физической и духовной близорукостью, своей изуродованностью воспитанием, выкроенным по мерке одной определённой специальности, своей прикованностью на всю жизнь к этой самой специальности...
Овладев всеми средствами производства в целях их общественно-планомерного применения, общество уничтожит существующее ныне порабощение людей их собственными средствами производства. Само собой разумеется, что общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека. Старый способ производства должен быть, следовательно, коренным образом перевёрнут, и в особенности должно исчезнуть старое разделение труда. На его место должна вступить такая организация производства, где, с одной стороны, никто не мог бы сваливать на других свою долю участия в производительном труде, этом естественном условии человеческого существования, и где, с другой стороны, производительный труд, вместо того чтобы быть средством порабощения людей, стал бы средством их освобождения, предоставляя каждому возможность развивать во всех направлениях и действенно проявлять все свои способности, как физические, так и духовные, - где, следовательно, производительный труд из тяжёлого бремени превратится в наслаждение...
Теперь, после всего сказанного, можно оценить по достоинству ребяческое представление г-на Дюринга, будто общество может взять во владение всю совокупность средств производства, не производя коренного переворота в старом способе производства и не устраняя прежде всего старого разделения труда; будто задача может считаться решённой, раз только «будут приниматься во внимание природные условия и личные способности». При этом, однако, целые массы человеческих существ останутся по-прежнему прикованными к производству одного вида продуктов, целые «населения» будут заняты в одной какой-нибудь отрасли производства, и человечество будет, как и до сих пор, делиться на известное число различным образом искалеченных «экономических разновидностей», каковыми являются «тачечники» и «архитекторы». Выходит, что общество в целом должно стать господином средств производства лишь для того, чтобы каждый отдельный член общества оставался рабом своих средств производства, получив только право выбрать, какое средство производства должно порабощать его"//https://esperanto.mv.ru/Marksismo/Antiduering/antid-3-03.html#c3.3
Идеи Дюринга ("не надо ничего менять в промышленности, надо только справедливо все распределить") Энгельс называет "прусским социализмом", в связи с чем я так же называю строй Советского Союза.
Самостоятельно я пришел к выводам, сходным с выводами Валентина Ивановича Дьяченко, лидера Объединения сторонников классического марксизма.
Дьяченко пишет:
"Мы выяснили, что понятие собственность в марксистской теории употребляется в двух значениях. Во-первых, как принадлежность имущества кому-либо, а, во-вторых, в смысле исторически меняющегося способа присвоения имущества, т.е. каким способом оно становится чьим-то. Во втором значении это понятие применяется тогда, когда речь идет об отношениях собственности.
В советский период средствами массовой пропаганды в массовое сознание было внедрено понимание собственности лишь как принадлежности имущества кому-либо, а частная собственность понималась лишь как принадлежность средств производства частным лицам. И ныне такое упрощенное понимание собственности является наиболее распространенным среди коммунистов. Второе же значение термина совершенно упускается.
Это упущение, как представляется, и привело некоторых марксистов к весьма странным выводам. Например, что достаточно пролетариату взять власть и передать средства производства и землю в собственность пролетарского государства, как все капиталистические экономические категории превращаются в свою противоположность. Будто бы пролетарское государство - это народное государство и поэтому частная собственность на источники существования сразу уничтожается. Они становятся общенародными. Этот перл принадлежит Н. И. Бухарину. Затем его взял на вооружение товарищ Сталин. Он распространен и сейчас среди сторонников сталинских идей. Среди них есть даже такие, которые считают, что частная собственность - это понятие классовое, следовательно, вначале появились классы, которые и породили частную собственность. Поэтому для уничтожения частной собственности, прежде всего, необходимо уничтожить классы. Тогда частная собственность отомрет сама. Аналогично рассуждали еще при жизни основоположников анархисты-бакунисты, когда призывали вначале уничтожить не капитализм, а государство, тогда капитализм отомрет сам...
Исследованию проблемы разделения труда посвящена и более поздняя работа Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (Hoettingen - Zuerich. 1884 г.). В ней он использовал исторические открытия Моргана о развитии первобытно-общинных отношений, опубликованные в 1877 г.
На основании этих открытий Энгельс приходит к выводу, что первое крупное естественное разделение труда заключалось в отделении пастушеских племен от остальной массы варваров. Появляются излишки продуктов, а вместе с ними предпосылки для возникновения и развития обмена. Первое крупное разделения труда привело к необходимости увеличения количества рабочей силы. Пленных стали превращать в рабов и произошло первое разделение общества на класс господ и класс рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых.
Вторым крупным естественным разделением труда было отделение ремесла от земледелия. «С разделением производства на две крупные основные отрасли, земледелие и ремесло, - указывает Энгельс в названной выше работе, - возникает производство непосредственно для обмена, - товарное производство, а вместе с ним и торговля, причем не только внутри племени и на его границах, но уже и с заморскими странами». Происходило постепенное формирование ремесленников и крестьян. Город постепенно отделялся от деревни, физический труд отделялся от труда умственного. В связи с этим усиливалась необходимость обмена. Поэтому возникли и стали развиваться отношения купли и продажи. Стала развиваться торговля..."
Итак, согласно марксистской теории возникшее стихийно и исторически меняющееся качественное естественное различие видов полезного труда в обществе относительно самостоятельных товаропроизводителей развилось в многочисленную систему пожизненных профессий, с помощью которых человек добывает себе средства к существованию. Это исторически меняющееся естественное качественное различие видов полезного труда, обусловленного товарным производством и обменом, а соответственно ограничение индивидуума сферой определенной профессии, и называется в марксизме общественным разделением труда. Свою наиболее развитую форму общественное разделение труда приобрело при капитализме.
...
Вместе с тем от общественного разделения труда, опосредствованного товарно-денежными отношениями, следует отличать специализацию.
Специализация - это разделение видов полезного труда в зависимости от предмета. Не будучи, опосредствованной товарным производством и обменом, т.е. отношениями частной собственности, специализация теряет содержание общественного разделения труда. Специализация непосредственно выражает прогресс производительных сил и способствует ему. Многообразие видов труда соответствует степени освоения природы человеком и растет вместе с развитием человека.
...
«Развитие разделения труда и применение машин, - ныне справедливо утверждает современный марксист В. Шапинов, - свели любую рабочую профессию к сумме мелких операций, которые не требуют уже того умения и сноровки, как ремесленный труд. Эти операции способен выполнять каждый, не будучи рабочим по профессии, то есть, не проводя годами 8-12 часов в день за монотонным занятием. Если разделить всю сумму труда рабочих профессий на все общество, то получится, что заниматься «рабочим» трудом каждый должен 2-3 часа в день или 1 день в неделю. Остальное время социалистический человек сможет посвящать управлению обществом, наукам, искусству, то есть тому, что сегодня является привилегией немногих профессионалов»."//http://classic.marxist.su/texts/division.html
В другом месте Дьяченко пишет о Ленине и СССР:
"В СССР считалось, что путем индустриализации промышленности, кооперации сельхозпроизводителей и культурной революции были созданы социально-экономические основы для социализма. Но какого? Советский социализм не имел ничего общего с Марксовой низшей или первой фазой коммунизма. В силу отсталости советская модель социализма не смогла выйти за рамки мелкобуржаузного, крестьянского, государственно-бюрократического социализма, который и строился на базе теоретически обоснованного Лениным в споре с Бухариным государственного капитализма, в рамках государственно-капиталистической монополии. Но эта монополия, по замыслу Ленина, должна была служить всему народу. В результате была выстроена предначертанная Лениным модель «буржуазного государства, но без буржуазии». В нем были огосударствлены все средства производства. При этом производство оставалось товарным, ориентированным на стоимостные показатели, а, следовательно, на использование наемного труда, с распределительным принципом оплаты по труду. Частная собственность юридически отрицалась, но фактически она имелась, так как оставались разделение труда и товарно-денежный обмен. Оставалась она и в виде монопольной всеобщей частной собственности. И это, видимо, был единственный путь ускоренного развития России с учетом уровня ее производительных сил. Ускорение состоялось.
Однако в «Экономическо-философских рукописях» 1844 г. такую модель, очень похожую на дюринговский «социалитет», Маркс называл «грубым коммунизмом». Он писал, что грубый коммунизм есть зависть к частной собственности: «Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее» человеком, «который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее.
Для такого рода коммунизма общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемое общинным капиталом, общиной как всеобщим капиталистом. Обе стороны взаимоотношения подняты на ступень представляемой всеобщности: труд - как предназначение каждого, а капитал - как признанная всеобщность и сила всего общества».
Уровень развития российских производительных сил, к сожалению, не позволил выйти за пределы такого грубого коммунизма т. е. "государственно-бюрократического социализма" юридически отрицающего частную собственность, но на деле противопоставляющую частной собственности всеобщую частную собственность" в виде государственно-социалистической, а по существу государственно-капиталистической монополии, которая так и не стала полностью служить всему народу, а перешла на службу бюрократии."//https://history.wikireading.ru/400614