Антропология Стругацких
Когда-то неплохо сформулировал «Дельцы российской фабрики грёз, вероятно искренне, не понимают, что Стругацких нельзя экранизировать всерьёз. Потому что, если потенциального интерпретатора захватывает творчество братьев-фантастов по эстетическим параметрам, то у экранизатора проблемы с эстетикой. А если по этическим - то у товарища проблемы вообще». Плюнул, конечно, не только в поделку Германа, но и в Бондарчука, добрый я. Хотя тренд понятен, наиболее удачные "экранизации" Стругацких не имеют к Стругацким примерно никакого отношения.
Столь же понятна и любовь к творчеству этих перцев у марксистов. Где марксизм, и где эстетика. Ну и проблема у марксистов "вообще", а они всё воют про какие-то частности, типа Горби, ЕБНа или Пу. Про Виктора Цоя, разрушившего СССР или про эстетического хрущоида Солженицына, который их тем же самым обидел. А любовь к "ранним Стругацким" - это просто мейнстрим марксистских идиотов. В этом они солидарны с фрейдобандеровским конгломератом, который сейчас активно правит Вику. Про всех нормальных писателей "положительные отклики - отрицательные отклики". А эти - вне подозрений, никто про них ничего нехорошего не писал, а кто писал - тот жалкий мизерабль.
В общем, не впервой, но надо повторить, пожалуй. Творчество Стругацких - это местечковая антропологическая писанина, которую должны изучать не литературоведы, а этнографы и фольклористы. И не как субъект, а как объект. На сайтах что-то той давешней статьи не вижу (видать, есть Стругофилитики и среди админов сайтов), книжыцу, в которой это написано развёрнуто - тоже что-то найти не могу, да и так себе мысль греет перепечатывать сызнова, поэтому только из этого ошмётка:
"Их развитие начинается с весьма невинного произведения, не вызывающего отвращения даже у тех, кто предпочел бы позднейшие творения этого дуэта сжечь на Болотной площади. Книжечка с анекдотическим названием "Понедельник начинается в субботу" действительно сублимирует ностальгию о раннем детстве, не отягощенном реальными и мнимыми переживаниями. Вспомните годы, когда к знакомым по песочнице существам относишься как с товарищам, невзирая на пол, а о существовании наций, государств, денег и прочих условностей знаешь в лучшем случае весьма абстрактно - это реалии совсем другой жизни. Схожее ощущение, кстати, часто возникает у мигрантов в первом поколении: обычаи страны исхода уже не действуют, а обычаи страны пребывания еще не действуют. Наличествует искренняя мера в то, что "Мы наш, мы новый..."
Не только желание получить отгул собирало группы граждан, принимавшие разные резолюции, а то и начинавшиеся словами: "Мы, советские евреи, как и все советские люди..." Нравится это кому-то или нет, но в период затянувшегося нежелания взрослеть - Чубайс действительно был марксистом.
Но взрослеть иногда приходится, и этот процесс связан не только с временными, но и мировоззренческими изменениями. Стадия "Жук в муравейнике" - никуда от нее не денешься. На смену беззаботному детству приходит подростковое ощущение "ненужности", чуждости, недопонимания со стороны взрослого мира. А если эти внутрисекреторные изменения оказываются еще и другими, чем у окружающих, возникает типаж диссидента. Окружающий мир жесток и коварен, злые советские танки грубо давят прыщи пражской весны... Выход - "возьмемся за руки, друзья!..", поиски собственной коммуникативности и - развязка! - попадание в этнопсихологический резонанс.
Обычно такие поиски координируются и направляются более "взрослым" психотипом, для которого стадия "диссидентства" есть лишь ступенька к стадии "мессианства". Ну, "Трудно быть богом". Пусть недоразвитые автохтоны защищают свою никому не нужную родину, строят БАМы и осваивают целину, а за неимением таковых - участвуют в бандитских разборках или "фабриках звезд". Те же, кто сумел свою принадлежность к "жукам" перевести в более ликвидные активы, на подобную чепуху внимания не обращают. Инсайдерская психология редуцируется в превосходную степень. Вчерашние комсомольские активисты и работники КГБ, гонявшиеся за "диссидентским подпольем" и "фарцой", без всяких моральных колебаний начинают славословить "священное право частной собственности" (без уточнения происхождения собственных капиталов). Логика здесь одна: "Подумаешь, эка невидаль: разрушили страну, обворовали население, наглумились над святынями - и вы против?! Мы же несем прогресс... Мстительные вы какие-то и рыжих, наверное, не любите. Заговор, наверное, готовите. Раздавить гадин!"
В следующую мировоззренческую парадигму попадают те, кто не смог сменить страну пребывания (и тем самым возвратиться в блаженную "субботу"), но и неспособен устойчиво находиться в состояниях меньшей зрелости. Данная стадия характеризуется "уходом на дно", поиском "скрытых пружин" происходящего. "Отягощенные злом" нонконформисты превращаются в политтехнологов. Те, кто спускает вниз школьные учебники, переписанные в нужном ключе,- уже есть. Те, кого обяжут их читать - тоже. Остается написать и придать смысл этому процессу. Такая мимикрическая стадия связана с осознанием того факта, что деятельность ведомой группировки не имела внутреннего смысла, а внешний - осуществлял обратные декларированным действия. Иллюзия "осознанности", даже "всезнания" ведет к лихорадочной перекомпиляции образов и лозунгов, и всё это - ради необходимости вычислить и как можно дальше отодвинуть момент, когда за ними, за "Жидами города Питера" придут.
Гипотетические акции ортодоксального вразумления рисуются в столь ужасающих цветах (а объем содеянного предполагает именно такую меру ответственности), что начинаются ночные кошмары холокоста. Но процесс длителен - потому что замкнут. После дефолтов, вывезенных сотен миллиардов и геноцида - никаких погромов не случилось. Оторопевшие "жертвы экстремизма" выползают из заранее приготовленных щелей - кто в Лондон, кто в Госдуму, кто в министры. Оттепель, понедельник снова начинается в субботу, очистительный холокост не состоялся. "Мы, российские евреи, как и все россияне…»".
Собственно, в позднейшем интервью Березовского - Проханову была продемонстрирована всё та же поведенческая матрица. Ну и "Верхний Ларс", с заклинанием "в страну, которая ни с кем не воюет" - оттуда же всё. Можно бы вспомнить и "Жидобандерощину", где "ноль истории" состоялся в момент объявления себя таковым - Коломойским, но Хохляндия это отдельная токсичная история, и следов письменности этого древнего великого народа не обнаружено, поэтому - ну их.
Столь же понятна и любовь к творчеству этих перцев у марксистов. Где марксизм, и где эстетика. Ну и проблема у марксистов "вообще", а они всё воют про какие-то частности, типа Горби, ЕБНа или Пу. Про Виктора Цоя, разрушившего СССР или про эстетического хрущоида Солженицына, который их тем же самым обидел. А любовь к "ранним Стругацким" - это просто мейнстрим марксистских идиотов. В этом они солидарны с фрейдобандеровским конгломератом, который сейчас активно правит Вику. Про всех нормальных писателей "положительные отклики - отрицательные отклики". А эти - вне подозрений, никто про них ничего нехорошего не писал, а кто писал - тот жалкий мизерабль.
В общем, не впервой, но надо повторить, пожалуй. Творчество Стругацких - это местечковая антропологическая писанина, которую должны изучать не литературоведы, а этнографы и фольклористы. И не как субъект, а как объект. На сайтах что-то той давешней статьи не вижу (видать, есть Стругофилитики и среди админов сайтов), книжыцу, в которой это написано развёрнуто - тоже что-то найти не могу, да и так себе мысль греет перепечатывать сызнова, поэтому только из этого ошмётка:
"Их развитие начинается с весьма невинного произведения, не вызывающего отвращения даже у тех, кто предпочел бы позднейшие творения этого дуэта сжечь на Болотной площади. Книжечка с анекдотическим названием "Понедельник начинается в субботу" действительно сублимирует ностальгию о раннем детстве, не отягощенном реальными и мнимыми переживаниями. Вспомните годы, когда к знакомым по песочнице существам относишься как с товарищам, невзирая на пол, а о существовании наций, государств, денег и прочих условностей знаешь в лучшем случае весьма абстрактно - это реалии совсем другой жизни. Схожее ощущение, кстати, часто возникает у мигрантов в первом поколении: обычаи страны исхода уже не действуют, а обычаи страны пребывания еще не действуют. Наличествует искренняя мера в то, что "Мы наш, мы новый..."
Не только желание получить отгул собирало группы граждан, принимавшие разные резолюции, а то и начинавшиеся словами: "Мы, советские евреи, как и все советские люди..." Нравится это кому-то или нет, но в период затянувшегося нежелания взрослеть - Чубайс действительно был марксистом.
Но взрослеть иногда приходится, и этот процесс связан не только с временными, но и мировоззренческими изменениями. Стадия "Жук в муравейнике" - никуда от нее не денешься. На смену беззаботному детству приходит подростковое ощущение "ненужности", чуждости, недопонимания со стороны взрослого мира. А если эти внутрисекреторные изменения оказываются еще и другими, чем у окружающих, возникает типаж диссидента. Окружающий мир жесток и коварен, злые советские танки грубо давят прыщи пражской весны... Выход - "возьмемся за руки, друзья!..", поиски собственной коммуникативности и - развязка! - попадание в этнопсихологический резонанс.
Обычно такие поиски координируются и направляются более "взрослым" психотипом, для которого стадия "диссидентства" есть лишь ступенька к стадии "мессианства". Ну, "Трудно быть богом". Пусть недоразвитые автохтоны защищают свою никому не нужную родину, строят БАМы и осваивают целину, а за неимением таковых - участвуют в бандитских разборках или "фабриках звезд". Те же, кто сумел свою принадлежность к "жукам" перевести в более ликвидные активы, на подобную чепуху внимания не обращают. Инсайдерская психология редуцируется в превосходную степень. Вчерашние комсомольские активисты и работники КГБ, гонявшиеся за "диссидентским подпольем" и "фарцой", без всяких моральных колебаний начинают славословить "священное право частной собственности" (без уточнения происхождения собственных капиталов). Логика здесь одна: "Подумаешь, эка невидаль: разрушили страну, обворовали население, наглумились над святынями - и вы против?! Мы же несем прогресс... Мстительные вы какие-то и рыжих, наверное, не любите. Заговор, наверное, готовите. Раздавить гадин!"
В следующую мировоззренческую парадигму попадают те, кто не смог сменить страну пребывания (и тем самым возвратиться в блаженную "субботу"), но и неспособен устойчиво находиться в состояниях меньшей зрелости. Данная стадия характеризуется "уходом на дно", поиском "скрытых пружин" происходящего. "Отягощенные злом" нонконформисты превращаются в политтехнологов. Те, кто спускает вниз школьные учебники, переписанные в нужном ключе,- уже есть. Те, кого обяжут их читать - тоже. Остается написать и придать смысл этому процессу. Такая мимикрическая стадия связана с осознанием того факта, что деятельность ведомой группировки не имела внутреннего смысла, а внешний - осуществлял обратные декларированным действия. Иллюзия "осознанности", даже "всезнания" ведет к лихорадочной перекомпиляции образов и лозунгов, и всё это - ради необходимости вычислить и как можно дальше отодвинуть момент, когда за ними, за "Жидами города Питера" придут.
Гипотетические акции ортодоксального вразумления рисуются в столь ужасающих цветах (а объем содеянного предполагает именно такую меру ответственности), что начинаются ночные кошмары холокоста. Но процесс длителен - потому что замкнут. После дефолтов, вывезенных сотен миллиардов и геноцида - никаких погромов не случилось. Оторопевшие "жертвы экстремизма" выползают из заранее приготовленных щелей - кто в Лондон, кто в Госдуму, кто в министры. Оттепель, понедельник снова начинается в субботу, очистительный холокост не состоялся. "Мы, российские евреи, как и все россияне…»".
Собственно, в позднейшем интервью Березовского - Проханову была продемонстрирована всё та же поведенческая матрица. Ну и "Верхний Ларс", с заклинанием "в страну, которая ни с кем не воюет" - оттуда же всё. Можно бы вспомнить и "Жидобандерощину", где "ноль истории" состоялся в момент объявления себя таковым - Коломойским, но Хохляндия это отдельная токсичная история, и следов письменности этого древнего великого народа не обнаружено, поэтому - ну их.