Как вы думаете, из этого можно было бы снять кино?
Книга жизни
Банально. Вчера она приехала посмотреть Питер, сегодня пора домой в Москву. Он провожает её на поезд.
В окно автобуса бьёт луч солнца. Яркий и холодный. Такое солнце играет на зеркале утренней воды с лимоном и льдом в бокале.
Около окна на поручне повис парень. Он обнимает за талию девушку. Они одеты в тёмно-синие джинсы, коротко подстрижены, голубоглазы. Они подобны двум кошкам в своей грации, и если бы у них были хвосты, они бы мгновенно сплелись ими в изящный и гибкий вензель.
Они знакомы целую вечность. Вечность в 42 часа. Вчера она приехала посмотреть Питер, сегодня пора в Москву. Он провожает её на поезд.
А 42 часа назад она спрыгнула с подножки «Красной стрелы» на перрон этого совсем чужого ей города и увидела небо. Нет, не питерское небо. Оно вчера было дождливое, серое и затянутое смогом, как в Москве. Ничего особенного. Небом были его глаза.
Она приехала посмотреть северную столицу, а он пришел на вокзал за посылкой. И в тот момент, когда она спрыгивала на перрон, он шёл ей навстречу.
И она, ещё совсем недавно замерзшая, растерянная и какая-то одинокая, почувствовала себя любимой. Не зная его имени.
Женщина как стекло - хрупкая, да больно ранит. Одна женщина становится вазой, вечно наполненной свежими цветами; другая - сосудом для шампанского, искрящимся, пока не выпита до дна.
И в руках любящего мужчины самый обычный осколок стекла превращается в бесценный бриллиант, играющий всеми цветами радуги.
Она вдруг почувствовала себя красивой, как бриллиант, не зная об этом человеке ничего, кроме того, что у него синие глаза бельчонка.
Они взяли напрокат ролики, сцепили свои длинные и тонкие пальцы в канделябрах ладоней и поехали по городу. Дождь закончился. Вокруг был чистый и солнечный город, похожий на ажурный шоколадный пряник. Они объехали треть города. Пили чай на Невском и ели блинчики на Петроградской.
И она видела море. Море в огромном городе, где растут пальмы электростанций, и человек ежедневно срывает все плоды настоящей цивилизации. Финский залив.
Ночью они смотрели на разводящиеся мосты над масляным сиянием Невы. Половинки моста в красных огнях отрывались друг от друга как бинт от раны. Потому что завтра ей нужно было уезжать домой.
И вот они едут в автобусе до вокзала. Раннее утро. И луч утреннего негреющего солнца бьёт в лица этих усталых и худых ребят. Они не герои кинофильма, а самые обычные люди. Просто мысли и желания у них были простые и человеческие, а чувства - неожиданные и смелые.
…Оба они уверены, что их соединило внезапное чувство. Прекрасна такая уверенность. Но ещё прекрасней неуверенность.
Они думают, что поскольку были незнакомы, ничего между ними не было. А как же улицы, лестницы, коридоры, мосты и бульвары по которым они могли незаметно пройти друг мимо друга? Я хотела бы спросить, не помнят ли они, вдруг они сталкивались в толпе? Он часто приезжал в Москву к друзьям и жил на соседней улице. Удивлённое "вы ошиблись" в трубке?
Нет, они не помнят всего этого.
Но долгое время ими играл Случай. Ещё неполностью готовый превратиться для них в Судьбу, сближал их и отдалял, перебегал дорогу и, сдерживая озорное хихиканье, уходил в сторону. Были знаки, сигналы. Неопознанные и незамеченные. Может, 3 года назад или в прошлый вторник какой-то листок, преодолев пару километров, перелетал с его плеча на её.
Что-то было потеряно, а что-то найдено... Кто знает, уж не мячик ли это в зарослях детства?
Были дверные ручки, на которых прикосновение ложилось на прикосновение.
Может, в одну из ночей они увидели один и тот же сон, тут же забытый?
Каждое начало - это продолжение чего-то старого. А книга жизни всегда открыта на середине.
Банально. Вчера она приехала посмотреть Питер, сегодня пора домой в Москву. Он провожает её на поезд.
В окно автобуса бьёт луч солнца. Яркий и холодный. Такое солнце играет на зеркале утренней воды с лимоном и льдом в бокале.
Около окна на поручне повис парень. Он обнимает за талию девушку. Они одеты в тёмно-синие джинсы, коротко подстрижены, голубоглазы. Они подобны двум кошкам в своей грации, и если бы у них были хвосты, они бы мгновенно сплелись ими в изящный и гибкий вензель.
Они знакомы целую вечность. Вечность в 42 часа. Вчера она приехала посмотреть Питер, сегодня пора в Москву. Он провожает её на поезд.
А 42 часа назад она спрыгнула с подножки «Красной стрелы» на перрон этого совсем чужого ей города и увидела небо. Нет, не питерское небо. Оно вчера было дождливое, серое и затянутое смогом, как в Москве. Ничего особенного. Небом были его глаза.
Она приехала посмотреть северную столицу, а он пришел на вокзал за посылкой. И в тот момент, когда она спрыгивала на перрон, он шёл ей навстречу.
И она, ещё совсем недавно замерзшая, растерянная и какая-то одинокая, почувствовала себя любимой. Не зная его имени.
Женщина как стекло - хрупкая, да больно ранит. Одна женщина становится вазой, вечно наполненной свежими цветами; другая - сосудом для шампанского, искрящимся, пока не выпита до дна.
И в руках любящего мужчины самый обычный осколок стекла превращается в бесценный бриллиант, играющий всеми цветами радуги.
Она вдруг почувствовала себя красивой, как бриллиант, не зная об этом человеке ничего, кроме того, что у него синие глаза бельчонка.
Они взяли напрокат ролики, сцепили свои длинные и тонкие пальцы в канделябрах ладоней и поехали по городу. Дождь закончился. Вокруг был чистый и солнечный город, похожий на ажурный шоколадный пряник. Они объехали треть города. Пили чай на Невском и ели блинчики на Петроградской.
И она видела море. Море в огромном городе, где растут пальмы электростанций, и человек ежедневно срывает все плоды настоящей цивилизации. Финский залив.
Ночью они смотрели на разводящиеся мосты над масляным сиянием Невы. Половинки моста в красных огнях отрывались друг от друга как бинт от раны. Потому что завтра ей нужно было уезжать домой.
И вот они едут в автобусе до вокзала. Раннее утро. И луч утреннего негреющего солнца бьёт в лица этих усталых и худых ребят. Они не герои кинофильма, а самые обычные люди. Просто мысли и желания у них были простые и человеческие, а чувства - неожиданные и смелые.
…Оба они уверены, что их соединило внезапное чувство. Прекрасна такая уверенность. Но ещё прекрасней неуверенность.
Они думают, что поскольку были незнакомы, ничего между ними не было. А как же улицы, лестницы, коридоры, мосты и бульвары по которым они могли незаметно пройти друг мимо друга? Я хотела бы спросить, не помнят ли они, вдруг они сталкивались в толпе? Он часто приезжал в Москву к друзьям и жил на соседней улице. Удивлённое "вы ошиблись" в трубке?
Нет, они не помнят всего этого.
Но долгое время ими играл Случай. Ещё неполностью готовый превратиться для них в Судьбу, сближал их и отдалял, перебегал дорогу и, сдерживая озорное хихиканье, уходил в сторону. Были знаки, сигналы. Неопознанные и незамеченные. Может, 3 года назад или в прошлый вторник какой-то листок, преодолев пару километров, перелетал с его плеча на её.
Что-то было потеряно, а что-то найдено... Кто знает, уж не мячик ли это в зарослях детства?
Были дверные ручки, на которых прикосновение ложилось на прикосновение.
Может, в одну из ночей они увидели один и тот же сон, тут же забытый?
Каждое начало - это продолжение чего-то старого. А книга жизни всегда открыта на середине.