Книги в Госдуме
Однажды меня попросили отвезти в Госдуму книги - результат научно-исследовательского труда нашего сектора.
- Примите три конверта, - с улыбкой сказала я девушке в окне канцелярии.
- Давайте, - ответила она, тоже улыбаясь. Однако через секунду ее рука, потянувшаяся было к трем пухлым конвертам, нерешительно застыла в воздухе.
- А что у вас там? - спросила девушка настороженно.
- Книги, - ответила я, тоже уже со смутным ощущением тревоги.
- А у вас есть сопроводительное письмо? - голос девушки стал металлическим, а рука исчезла за окном.
- Нет, - сказала я, мысленно ругаясь на себя - совсем потеряла сноровку, забыла, что такое Канцелярия.
- Книги мы без сопроводительного письма мы не принимаем, - отчеканила девушка, ясно давая понять, что разговаривать больше не о чем.
- Но конверты ведь запечатанные, вы не знаете, что внутри, - сделала я слабую и очевидно бесполезную попытку исправить ситуацию: надо было сразу все отрицать, теперь уже поздно.
- Я заставлю вас их распечатать, - сказала девушка тоном, которому позавидовал бы любой сотрудник НКВД.
Чтобы хоть как-то сохранить лицо, я выдержала небольшую паузу, потом заставила себя вежливо улыбнуться, извинилась и ушла, забрав книги с собой. Миссия была провалена.
К счастью у заведующей нашего сектора в Госдуме оказались личные связи, и через пару дней я вновь стояла в в Георгиевском переулке с тремя пухлыми конвертами, ожидая, когда из подъезда выйдет человек, который согласился лично пронести их в здание.
- А почему у вас их в экспедиции не приняли? - спросил он, когда мы наконец встретились. - Там что-то металлическое? Рамка запищала?
- Да нет, - ответила я, - ничего металлического. Меня спросили что это, и я честно ответила, что книги...
- А, - понимающе протянул он. - Честность не одного человека сгубила.
Конверты он все-таки забрал и занес внутрь. Остается только гадать, какими ужасающими последствиями могло бы обернуться беспрепятственное проникновение книг в Госдуму, и надеяться, что это одноразовое несанкционированное вношение не принесет большого вреда.
- Примите три конверта, - с улыбкой сказала я девушке в окне канцелярии.
- Давайте, - ответила она, тоже улыбаясь. Однако через секунду ее рука, потянувшаяся было к трем пухлым конвертам, нерешительно застыла в воздухе.
- А что у вас там? - спросила девушка настороженно.
- Книги, - ответила я, тоже уже со смутным ощущением тревоги.
- А у вас есть сопроводительное письмо? - голос девушки стал металлическим, а рука исчезла за окном.
- Нет, - сказала я, мысленно ругаясь на себя - совсем потеряла сноровку, забыла, что такое Канцелярия.
- Книги мы без сопроводительного письма мы не принимаем, - отчеканила девушка, ясно давая понять, что разговаривать больше не о чем.
- Но конверты ведь запечатанные, вы не знаете, что внутри, - сделала я слабую и очевидно бесполезную попытку исправить ситуацию: надо было сразу все отрицать, теперь уже поздно.
- Я заставлю вас их распечатать, - сказала девушка тоном, которому позавидовал бы любой сотрудник НКВД.
Чтобы хоть как-то сохранить лицо, я выдержала небольшую паузу, потом заставила себя вежливо улыбнуться, извинилась и ушла, забрав книги с собой. Миссия была провалена.
К счастью у заведующей нашего сектора в Госдуме оказались личные связи, и через пару дней я вновь стояла в в Георгиевском переулке с тремя пухлыми конвертами, ожидая, когда из подъезда выйдет человек, который согласился лично пронести их в здание.
- А почему у вас их в экспедиции не приняли? - спросил он, когда мы наконец встретились. - Там что-то металлическое? Рамка запищала?
- Да нет, - ответила я, - ничего металлического. Меня спросили что это, и я честно ответила, что книги...
- А, - понимающе протянул он. - Честность не одного человека сгубила.
Конверты он все-таки забрал и занес внутрь. Остается только гадать, какими ужасающими последствиями могло бы обернуться беспрепятственное проникновение книг в Госдуму, и надеяться, что это одноразовое несанкционированное вношение не принесет большого вреда.