Следствие по делу о Знатоках
18 лет - это срок
Следствие по делу о Знатоках
Александр СЕДОВ (с) эссе / сентябрь 2016 г.
.
Восемнадцать лет сериал выходил на советском ТВ, превратившись в своего рода летопись общественных нравов на ограниченном отрезке истории (большую часть которого у нас именуют то «застоем», то «брежневской стабильностью»). Каждую серию драматурги Лавровы сочиняли на материале реальных уголовных дел. Перед съёмочной группой распахивались двери начальственных кабинетов и следственных лабораторий, в её распоряжении выделялись милицейские машины и вертолёты.
.
«Знатоки» шли по следу резонансных публикаций, нередко опережая их. Фильм как бы обозначал меру допустимого в разговоре о преступности в советском государстве - широта дозволенных речей медленно, но росла. О подпольных цеховиках, о воровстве в системе торгово-закупочных баз, промышленных свалок и жилищно-коммунального хозяйства. Публицистика облекалась в форму криминальной драмы. Борьба с преступностью здесь сильнее, чем в других советских фильмах, переживалась как общее дело. Авторы вели искренний диалог с обществом, а начальство вело со зрителем воспитательную работу.
.
Сериал не был строго очерчен рамками какого-либо формата. «Знатоки» казались ближе к сименоновскому типу повествования о Мегрэ, в котором схема классического детектива приносилась в жертву правде характеров и документальной убедительности. Не случайно, что больше половины фильмов в сериале о Знатоках поставил Вячеслав Бровкин - искренний поклонник Сименона и режиссёр советских телесерий о комиссаре Мегрэ. Идея имела приоритет над формой.
.
«Наша служба и опасна и трудна и, на первый взгляд, как будто не видна…» - в конце серий негромко поёт хор. Очень скоро эта песня вышла из фильма на эстраду, в народ, стала объектом многочисленных шуток и добрых пародий. Превратилась в неофициальный гимн работников правоохранительных органов. Похожий по масштабу успех десять лет спустя постиг заглавную увертюру ленфильмовского «Шерлока Холмса»…
.
Эпический характер сериала «Следствия ведут знатоки» проявлял себя по мере накопления серий. Выше говорилось, что сериал о троице знатоков стал чем-то вроде социальной летописи. И хотя в одной из рецензий 1985 года критик В. Ревич делает специальную оговорку, что «цикл этот не может претендовать на какие-то обобщающие картины нашей действительности, он вырезает из неё лишь узкий и достаточно специфический слой», посмотрев с десяток серий подряд, начинаешь живо представлять историю нравов отдельно взятой эпохи. Почему, к примеру, Знаменский в первых фильмах смотрится деятельным оптимистом, а к концу 1980-х на его челе всё явственнее проступает печать усталости. Или - почему для жуликов предметом вожделения почти двадцать лет остаётся одна и та же модель «Волги». И это не говоря о постоянно повторяющихся сюжетах про бесхозяйственность и наплевательское отношение к сохранности общенародной собственности (намеренно прибегаю к лексике того времени), которое чем дальше, тем больше в сериале лезет из всех щелей. Есть у криминального сюжета такое свойство - обнажать природу отношений, царящих в обществе, - за что этот жанр ценил Жорж Сименон. Беспощадность и серьёзность, с какой постановщики «Знатоков» в каждой серии били по «отдельным недостаткам» и «временным трудностям» позволяет видеть в этом телевизионном цикле документ эпохи.
.
http://alek-morse.livejournal.com/128320.html