Сдача позиций без боя, как военное преступление. Глава 2.Сдача Ковно Григорьевым в 1915 году.Часть 6
Лемке приводит еще много любопытных документов.
В приложениях к такому же журналу, помеченных 4 августа, находится телеграмма, озаглавленная так: «Разговор генерала Григорьева с командующим армией».
«Генерал Григорьев. - Командующий армией скоро подойдет. У аппарата командующий армией. - Генерал Григорьев. Специально приехал доложить о положении дел. Я в штабе 34-го корпуса получил вашу телеграмму с вопросами: все ли войска гарнизона оставили крепость? Почти все. Может быть, мелкие команды кое-где и остались. Занимавшие III отдел обороны оставили крепость, что я видел по некоторым частям его, встреченным мной сегодня ночью за крепостью. Генералу Лопушанскому предоставил действовать по обстоятельствам, ибо ожидал при канонаде города и окрестностей, что связь с ним может быть нарушена, что вскоре и[319] случилось, прибавив при этом: если под давлением неприятеля войска покинут город, ему представляется покинуть IV отдел, где он имел всего 2 батальона, и уходить тоже по обстоятельствам - или через Зеленую Гору позади 7-го форта, или правым берегом Вилии. Сегодня получил известие утром, что генерал Лопушанский со своими частями был у 2-го перепада железной дороги. 4-й и 5-й форты взорваны; 1-й, 2-й и 3-й разбиты 16-дюймовыми неприятельскими снарядами. Сколько испорчено орудий, мне неизвестно, но знаю: неприятелем подбито много орудий или засыпано, в остальных наверное вынуты замки. Что сделано с другими запасами крепости - сведений не собрал. Ночью было много сильных взрывов. Что с интендантскими не знаю. Гурты скота уведены. Госпитали эвакуированы. Собирая и останавливая отходящие войска, головы некоторых частей я догнал уже в Румшишках, где остановил для приведения всех в порядок и подсчета оставшихся рядов. - Здравствуйте, Владимир Николаевич. Что сталось с секретными ключами и делами крепости? - Все сожжены. - Я вас прошу временно оставаться при штабе 34-го корпуса в видах лучшего сношения с вами. Возлагаю на вас приведение в порядок и устройство расстроенных частей крепости. Части же, сколько-нибудь сохранившие боеспособность, передайте в распоряжение и подчинение командиру 34-го корпуса. В настоящее время я получил руководящие указания главнокомандующего, для приведения которых в исполнение требуется некоторое время, по истечении которого вы получите от меня дальнейшие указания. Может быть, вы найдете необходимым что-нибудь сказать по поводу отданного вам сейчас приказания? - Отступившие от крепости известные мне части расположены на большой привал к востоку от местечка Румшишки, где идет подсчет рядов. Но на ночлег отвожу их в район м. Жижморы и к западу от него, где прошу дать надлежащий отдых после одиннадцатидневного беспрерывного боя (точка все). - Ваши распоряжения я вполне одобряю. Надо принять самые энергичные меры, чтобы накормить людей, в чем вам, вероятно, может оказать содействие интендантство [320] 34-го корпуса. Штаб крепости должен оставаться там, где вы признаете наиболее соответственным при данных условиях (все). Если ничего не имеете еще сказать, то пока до свидания. Желаю вам всего хорошего».
Из имеющегося в деле приказа по крепости Ковно от 23 июля 1915 года за № 116 видно, какое значение генерал от кавалерии Григорьев придавал командному составу крепости. В приказе этом, между прочим, значится следующее:
«По бывшим уже здесь в крепостной борьбе примерам можно утвердительно сказать, что вся сила заключается в начальниках-офицерах и командирах. Если в офицерах и том или другом начальнике погас долг перед присягой, царем и родиной, то кому такие деятели нужны? Они только вред. Кто же покажет пример нижним чинам? Кто ими будет руководить? Удирать с поля сражения, да еще с такой частью, подло, преступно. Кроме опасности быть расстрелянной в спину, такая часть учится лишь бегать от врага, а не драться с ним. Стыдно г-дам офицерам заботиться о своей шкуре, когда царь и родина видят в них оплот нашей богатырской армий. Подумайте об этом все, г-да офицеры и начальники, и докажите, что не в спасении нашей шкуры дело, а в том высоком и великом, что называется родиной».
Крайний документ показывает лицемерие генерала (говорит одно - а своим поведением показывает другое). Один православный священник как-то сказал: "Нет ничего омерзительнее, чем проповедь, произнесенная подонком".
Далее приводится первичное обвинение в адрес уже бывшего коменданта.
На основании вышеизложенного генерал от кавалерии Григорьев, 64 лет, обвиняется: 1) в том, что, состоя комендантом крепости Ковно в течение нескольких лет до текущей войны и все время войны с Германией в 1914 и 1915 годах, он своевременно не принял должных власти его предоставленных законом мер к тому, чтобы привести вверенную ему крепость в инженерном отношении в состояние боеспособности и организовать целесообразную артиллерийскую оборону ее, вследствие чего передовые позиции крепости, сооруженные наскоро, оказались слабого профиля, частью без проволочных заграждений, с легко воспламеняющимися от неприятельских снарядов защитными козырьками, без ходов сообщений и без укрытий, в должной мере предохраняющих от огня современной артиллерии. [321] А долговременные профили сооружения фортовой линии оказались запущенными, с оплывшими брустверами, выпученными контрэскарповыми стенками, плохо установленными проволочными заграждениями и без достаточного количества бетонных и других убежищ и укрытий, способных сохранить их гарнизон от огня даже осадных орудий средних калибров. Не озаботился оборудовать крепость сетью подземной телефонной связи, не озаботился вовремя снести постройки перед укреплениями, устроить оборону оврагов и срубить леса, мешавшие обстрелу подступов к оборонительным сооружениям крепости и дававшие укрытие неприятелю. Допустил размещение крепостных орудий на фронтовой линии столь скученно, что это способствовало успешному со стороны неприятеля обстрелу артиллерии крепости и быстрому приведению ее к молчанию; вместе с тем не озаботился снабжением охранительной и передовой линии укреплении достаточным количеством артиллерии и пулеметов. Вследствие бездействия власти с его стороны, при атаке германскими войсками вверенной ему крепости в конце июля и в первых числах августа 1915 года гарнизон крепости, неся огромные потери в людях и материальной части, приведен был в расстройство и вынужден был покинуть I и II отделы обороны, что предусмотрено ст. 142 п. 2, ст. 144 и ч. 2 ст. 145 кн. XXII С. В. П. 1869 г. изд. 4; 2) в том, что 4 августа 1915 года, состоя в должности коменданта крепости, в то время, когда во время боя с германскими войсками часть гарнизона крепости отошла за фортовую линию III отдела обороны к сел. Кормилово, Довалговичи и Румшишки, а часть пехоты и крепостная артиллерия IV и III отделов, оставаясь в укреплениях этих отделов, доблестно вели бой с германцами, заняв I отдел обороны и город Ковно, он самовольно во время боя покинул вверенную ему крепость и войска ее гарнизона и в 9 часов утра 4 августа уехал в штаб 34-го корпуса в с. Владыкино для доклада по телеграфу о положении крепости командующему X армией, имея полную возможность доклад этот сделать через одного из чинов своего штаба. После[322] доклада не вернулся немедленно в район крепости к ее войскам, а остался ночевать около м. Жижморы и таким образом оставил командование без уважительных причин, что предусмотрено ст. 245 кн. XXII С. В. П. 1869 г. изд. 4.
За изложенные преступные деяния генерал от кавалерии Григорьев предан главнокомандующим армиями Западного фронта, согласно высочайшему соизволению, суду особого присутствия Двинского военно-окружного суда в порядке 4 п. 334 и 1347 и на основании ст. 43, 1335, 1368 кн. XXIV С. В. 1860 г. изд. 4. Обвинительный акт составлен 7 сентября 1915 года в г. Витебске. Подлинный подписал и.д. Военного прокурора полковник Колоколов.
Иначе говоря он обвинялся 1) в практически полном бездействии в организации обороны в довоенное и военное время, бездействии власти во время сражения, некомпетентности, 2) собственном бегстве из крепости, что есть трусость.
Далее приводится список уже ранее упомянутых (вместе с их показаниями) свидетелей.
Свидетели: 1) командир 96-й бригады государственного ополчения полковник Дмитрий Алексеевич Толбузин, 2) заведующий практическими занятиями Ковенской крепостной артиллерии полковник Николай Дмитриевич Федченко, 3) начальник 102-й ополченской бригады генерал-майор Сергей Захарович Верховский, 4) Ковенской крепостной артиллерии капитан Николай Николаевич Кузичев, 5) той же части подполковник Николай Арсеньевич Дамич, 6) той же части капитан Владимир Сергеевич Штейнер, 7) командир 4-го Неманского пограничного пешего полка генерал-майор Янурий Федорович Карпов, 8) Ковенской крепостной артиллерии подпоручик Николай Михайлович Флоренский, 9) той же части поручик Николай Никодимович Захаров, 10) той же части капитан Николай Иванович Селицкий, 11) той же части капитан Николай Петрович Смирнов, 12) той же части капитан Федор Петрович Кумаков, 13) той же части подполковник Федор Владимирович Биршет, 14) той же части полковник Тимофей Петрович Макаров, 15) Ковенской крепостной артиллерии поручик Федор Петрович Лукин, 16) той же артиллерии капитан Александр Федорович Минкевич, 17) 71-го маршевого запасного батальона прапорщик Дмитрий Богос, 18) Ковенской крепостной артиллерии штабс-капитан Иван Иванович Ласский, 19) командир бригады сводной пограничной дивизии генерал-майор Александр Константинович Кренке, 20) Ковенской крепостной [323] артиллерии штабс-капитан Гаевский, 21) начальник штаба крепости генерал-майор Владимир Константинович Бурковский, 22) Ковенской крепостной артиллерии штабс-капитан Константин Константинович Карлштадт, 23) и. д. комендантского адъютанта штаба Ковенской крепости штабс-капитан Александр Ильич Вылаженин, 24) начальник Ковенской крепостной жандармской команды ротмистр Сергей Геннадиевич Рек, 25) начальник Ковенской крепостной автомобильной команды прапорщик Сергей Георгиевич Фанстиль, 26) и. д. комендантского адъютанта крепости прапорщик Иван Максимович Гукский, 27) комендантский адъютант Ковенской крепости поручик Борис Сергеевич Колюбакин, 28) комендантский штаб-офицер штаба Ковенской крепости подполковник Валериан Валерианович Волынцев-Сидорович, 29) 9-й конно-артиллерийской батареи и. д. помощника старшего адъютанта штаба крепости штабс-капитан Александр Константинович Шнеур, 30) командующий 71-м маршевым запасным батальоном подполковник Николай Николаевич Грен, 31) начальник 124-й пехотной дивизии генерал от инфантерии Николай Яковлевич Лопушанский, 32) командир Ковенской крепостной артиллерии генерал-майор Михаил Павлович Данилов, 33) Ковенской крепостной артиллерии прапорщик Александр Константинович Боровишинов, 34) той же артиллерии штабс-капитан Борис Николаевич Рогуль, 35) той же артиллерии капитан Вячеслав Александрович Бернацкий, 36) той же артиллерии капитан Вадим Александрович Домберг, 37) той же артиллерии капитан Георгий Андреевич Заушкевич, 38) той же артиллерии штабс-капитан Федор Владимирович Демиденко, 39) штаба Ковенской крепости генерального штаба капитан Игнатий Иванович Авчинников, 40) состоящий при штабе Двинского военного округа генерал-лейтенант Николай Алексеевич Пашкевич, 41) судебный следователь 2-го участка Мариампольского уезда Ковенского крепостного района Михаил Андреевич Подмешальский. С подлинным верно: Председатель суда генерал-лейтенант Толубаев. И. д. помощника секретаря зауряд-прапоршик Сульнев». [324]