Запахи трав
Привезла из станицы целую охапку разных трав. Немного цветков ромашки, листья черной смородины, много-много мяты и мелиссы. Первые травы этого лета. На столах, на подоконниках разложила, навязала веничков, развесила по окнам - сохнуть. Летний травяной дух прочно обосновался в комнате. Заваривая чай, нужно обязательно растереть в руках листики перечной мяты и черной смородины, глубоко вдохнуть. Это запах из детства, это бабушкин дачный чай.
На даче у бабушки Любы не бывало обычного чая. Перед завариванием нужно было пройти по всему залитому солнцем саду - там собрать листья малины, там - смородины, вишни, несколько видов мяты, мелиссы, лимонника, лепестки жасмина, цветки клевера и ромашки, чабрец и один бог знает, что еще. Я почти не помню уже, и это жутко обидно - я слишком многого уже не помню. Чай получался фантастически ароматным и вкусным - такого я не пила больше нигде.
Летом у бабушки на даче всегда по столам и шкафам были разложены какие-то травы - для настоек, для отваров, для мазей. Некоторые она выращивала сама. Интересно, клали мы в чай тархун? Помню, что он рос рядом с валерианой, а вот для чего был нужен? Листья тархуна мне нравилось растирать в пальцах - пахло лимонадом.
Другие она собирала - в лесу, на лугу. Рассказывала попутно, что для чего нужно, от каких хворей. Это - зверобой, от нервов и головной боли. Это шалфей - от зубной. Чистотел - вместо йода, любые ранки лечит, потому и зовется так. Это пижма. Это девясил. «Девясил тоже не зря так называют - девять сил...».
Интересно, в городе бабушка Люба была совсем другой. Когда меня, маленькую, не с кем было оставить, она брала меня с собой на работу. Она работала комендантом общежития, и ее любили, уважали и побаивались сотни людей. Она была сильная, властная, из тех, кто способен своим присутствием, дыханием, голосом заполнить целиком любое помещение, заставить любого себя слушать и слышать. Я очень любила бывать у нее на работе, смотреть, как она говорит с людьми. Я неизменно рисовала что-то в блокноте зеленой и красной ручкой (о, цветные ручки были счастьем!), и смотрела, и слушала. Скучно мне не было там никогда - как и в ее квартире, наполненной старыми книгами и фарфоровыми безделушками. Многие из этих книг путешествовали с бабушкой всю ее молодость по Якутии.
Я теперь вряд ли отличу зверобой от любой другой травы с желтыми цветками. Я не помню, совсем почти ничего не помню. Помню этот травяной запах, и вкус дачного чая, и еще бабушкин голос - глубокий и сильный до самой старости. «Девясил - девять сил...». Помню, как вечером на даче сидели за большим столом в саду, и как она пела, а мы пытались подпевать: «Ты малина, я калина, в речке талая вода...». Помню, как ходили в Боровецкий лес за грибами. Как она сажала в саду луговые колокольчики. Горький вкус пустырника - меня заставляли его пить от бессонницы.
Я не помню ни одной даты, связанной с бабушкой Любой, - ни даты ее рождения, ни даты смерти. Помню, как сидела в тот день у себя на кухне и не могла дышать, а дед все продолжал говорить что-то в телефонную трубку. Я несколько лет тогда уже не видела ее.
Еще тогда дед, кажется, продал дачу, а потом и его самого не стало. Не знаю даже, кому досталась их квартира. А потом вторая моя бабушка - Настя, пусть живет она еще долго-долго - переехала из своего прежнего дома. И в моем родном городе не осталось ни одного места, куда можно было бы приехать, чтобы вернуться хоть ненадолго в детство. Может, это и к лучшему? Нельзя возвращаться туда, где ты был другим.
Странная штука - память, да? Для папы, например, у меня есть два дня в году - летом и осенью, чтобы выпить по стопке коньяка, не чокаясь ни с кем, и пожелать ему покоя там, где он сейчас - покоя ему всегда не хватало. Для бабушки же Любы у меня нет специального дня. Есть просто место где-то в душе, где звучит ее голос. Я уже не умею различать ни грибы, ни травы - слишком маленькой была тогда. Колокольчики, запахи трав, блокнот, где я рисую что-то зеленой ручкой. Зверобой - от головной боли, шалфей - от зубной. Девясил - девять сил... почему, почему девять? Для чего его собирали, от какой болезни? Не вспомнить теперь, не переспросить. Можно загуглить - сухие слова, безжизненные, пустые. Пусть будет девять сил - глубоким, низким, сильным бабушкиным голосом. Растереть листик мяты в пальцах, вдохнуть поглубже. Это запах солнца, лета, бабушкиной дачи. Просто это так хорошо - помнить этот запах.